Падение Диссы (СИ) - Ткач Олег (книги хорошего качества .txt) 📗
— Не бойся, пташка! Я буду нежной! — мэйра ласково провела по его дрожащим губам пальцем.
Не задумываясь о последствиях, Селисса накинула на несчастного невидимые нити дархума и с наслаждением послала первую боль в покалеченное тело. Знакомый шепот зазвучал в ее голове, но Селисса была слишком увлечена жертвой, чтобы понять, насколько голос был громче и настойчивее обычного.
— Как звали тех девушек?! — зашипела она прямо в мерзкие слезящиеся глазки. — Имена!
Она магией вернула себе слух и тут же оборвала заклинание. Наемник лишь неразборчиво мычал и всхлипывал. Это сбило Селиссу с толку и оборвало наслаждение от пытки. Она встала и с отвращением послала в мозг мученика смертельную порцию отката, обрывая жизнь несчастного. Мэйра не сомневалась, ублюдок нагло врал. В ту роковую ночь одна из солханок ценой своей жизни спасла другую, прикрыв ее побег. Озверевшая толпа вдоволь поиздевалась над телом женщины, а потом разорвала ее на куски. К счастью, солханка успела покончить с собой за мгновение до того, как ее схватили.
Селисса подпрыгнула, уцепившись руками за проем люка в потолке чердака, и ловко подтянулась, выбираясь на крышу. Едва встав на ноги, она чуть не упала. Дощатая крыша, испещренная бороздами от осколков, прошедших рикошетом, была залита кровью. Вокруг лежали искалеченные тела, кто без руки, кто без ноги, а кто и вовсе с размозженной головой. Селисса, ошеломленная таким жутким зрелищем, едва не шагнула назад, но вовремя остановилась. Правая нога соскользнула в сторону, а Селисса взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие. Мэйра все же не удержалась и стала сползать по скользкой и липкой наклонной поверхности крыши в противоположную от площади сторону. Наплевав на грацию, она просто плюхнулась прямо в кровь на задницу, стараясь при этом ничего себе не отбить, уперлась руками и ногами в окровавленное дерево и замедлила свой спуск у самого края крыши.
Хриплые стоны, доносящиеся снизу, заставили девушку осторожно заглянуть за край крыши. Внутренний дворик и соседние закоулки представляли собой еще более страшное зрелище, чем крыша дома. Большинство людей, бывших на крышах, просто смело осколками вниз, где они теперь и лежали, перемешавшись с выжившими в жуткую кровавую неразбериху. Стражники искали живых и помогали им отойти глубже во дворы, подальше от площади. Почти все зеваки, которым посчастливилось остаться невредимыми, бросились прочь, окончательно убедившись своими собственными глазами, насколько тут было опасно.
«На площади были эффи и сам курсорус, а еще командующий армией!» — вспомнила Селисса и аккуратно, стараясь не упасть, поползла на четвереньках на противоположный скат крыши, выходивший к развалинам маяка. Если они погибли, то это была очень важная новость, которую нужно было сообщить Алиессе как можно скорее. Ей нужно было увидеть их тела.
«В этом и был замысел дор-мэйра!» — неожиданно осенило Селиссу, добравшуюся до края крыши. Сложнее, чем в Вамуте, но более точно. Тогда, в первый раз, погибли все, кто был в замке. А среди них было очень много преданных людей, шпионов, предателей. Теперь же все сработало гораздо точнее. Нужных людей выманили из дворца и нанесли удар.
Что ж, подумала с разочарованием мэйра, если это и был план Фэндала, то он провалился.
Удар разметал остатки башни, на месте которой теперь дымилась внушительная воронка. Эти осколки изрешетили людей и дома на площади. Больше всех пострадали те, кто стоял в первых рядах — стражники и курсоры. Край площади перед домами был усыпан телами убитых и раненных. Но ни курсорус, ни генерал не пострадали. Напротив, эти двое громко отдавали приказы выжившим, заставляя оттаскивать раненных и запоздало выстраивая подобие баррикад и заграждений из перевернутых телег и их содержимого. Они оба с беспокойством постоянно оглядывались на воронку, словно ожидая еще неприятных сюрпризов. И те не заставили себя долго ждать.
Селисса среагировала молниеносно, даже не успев понять, что происходит, и удивиться своей реакции. Она мгновенно выкинула вперед защитное заклинание, даже не задумываясь, что магический откат не было на кого перекинуть. Зрение и слух обострились до невероятного уровня. Селиссе показалось, что она слышит шуршание песка, словно кто-то полз по нему, а в следующий миг на край воронки легла человеческая рука. Жутко скрюченная человеческая фигура поднялась из воронки и замерла, водя головой из стороны в сторону. От нее настолько веяло самой смертью и хаосом, что Селисса, опытная мэйра, не скидывая защиту, ужом юркнула обратно в темнеющий проем люка, грохнулась на еще теплое тело наемника, отскочила в сторону, подальше от стены, пробитой осколками. Девушка замерла без движений за внушительным упавшим столом, словно за щитом, и, чуть ли не впервые в жизни, стала молиться по-настоящему.
Глава 34
— Смертная тварь!
В голове Тилиуса словно чугунный молот ударил в огромный колокол. Чернота перед глазами взорвалась ослепительной вспышкой, такой обжигающе-яркой, что курсор хотел закричать от боли. Он и закричал, но не услышал себя. Свет сменился тьмой, оставляя после себя плывущие круги. Тилиус, совершенно сбитый с толку и не понимающий, где он вообще находится, замахал руками перед лицом, но ничего не увидел. Тьма все так же окружала его, но продолжалось это недолго.
Новая вспышка была ярче предыдущей. Курсор вскрикнул и дернул головой, словно стараясь отстраниться от резкого источника света перед глазами. И снова свет померк, возвращая Тилиуса в блаженную, как ему теперь казалось, черную пустоту. Еще один ярчайший всплеск света, затем глухая тьма, и опять все повторилось. Время между вспышками стремительно сокращалось, как если бы курсор быстро моргал, а боль все увеличивалась. Мгновения пребывания во тьме становились короче, пока она не уступила свету окончательно. И в этот миг, когда гигантский ослепительный белоснежный шар взорвался в его голове, Тилю показалось, что он умер, задохнулся, тщетно пытаясь вдохнуть воздух в обожженные легкие, а его бешено стучащее сердце разорвалось в клочья.
— Смертная тварь!
О нет, он не умер! Оглушительный вопль, вырвавший его сознание обратно, в реальность, продолжал рвать его голову затихающим эхом. Боль, которая до этого казалась смертельной, а теперь вспоминалась относительно терпимой, резко увеличилась в десятки раз, грозя выжечь сознание. Тело выгнуло дугой, так что Тилю показалось, что он слышит хруст собственных суставов. Приступ прошел так же быстро и неожиданно, как и появился. Одуряющая слабость исчезла, возвращая курсору возможность думать о чем-то еще, кроме непреодолимого желания умереть или хотя бы сойти с ума и впасть в беспамятство. Тилиус позволил себе несколько мгновений просто лежать и не шевелиться. Ломота разбитого тела никуда не пропала, но это казалось ему сейчас сущим пустяком по сравнению с пережитым ранее. Тиль прислушался к себе, продолжая сохранять неподвижность. Боль была пульсирующей и обжигающей, чередуя ледяной холод с жаром огня. Центром этих ужасных ощущений была его правая рука.
Вспышка воспоминаний мелькнула в сознании. Тиль вспомнил, как они с Сенжем пробрались в башню и напали на мэйров. Вот он подскочил к тому, что творил какое-то заклинание, держа перед собой светящийся кристалл. Курсор сразу понял — это был он, артефакт из Мертвого Леса. Цель номер один в задании. Быстрый план в голове появился сам собой. Выхватить, ударить, откатиться назад, предупреждающе крикнуть Сенжу и выскочить обратно в брешь. Тиль схватил его правой рукой, а левой занес кинжал для удара.
На этом воспоминания оборвались. Курсор скривился от острой боли, пронзившей голову, стоило только ему попытаться вспомнить что-то еще. Захотел коснуться руками висков, но тело не слушалось. Накатила слабость и тошнота. Мысли в голове, словно бред пьяницы, перепрыгивали с одного на другое, накладывались друг на друга, превращаясь в бессвязный неконтролируемый хоровод. Тиль с трудом приоткрыл глаза. Все вокруг плыло размытой и бесформенной массой. Он постарался сфокусировать взгляд на правой руке, и его тут же передернуло от отвращения. Все предплечье, сразу ниже локтя, было словно обугленным и черным. Так, будто его рука побывала в костре, где ее прожаривали до состояния углей. Кисть руки была перекручена под невообразимым углом. На среднем и указательном пальцах не хватало верхних фаланг. У Тилиуса появилось нестерпимое желание немедленно отрубить это уродство.
