Ложа рыси - Куртц Кэтрин Ирен (книги регистрация онлайн TXT) 📗
— Это вопрос не поведения, — улыбнулся Адам, — а, скорее, становления. Внешние обряды, конечно, важны в нашей работе, но только как общая основа, в той мере, в какой они служат для привлечения того, что уже присутствует в наших душах. Если вам действительно нужно мое наставление, то предлагаю вернуться к той работе со снами, которую вы использовали прежде, чтобы двигаться в правильном направлении. Завтра предлагаю вам поспать подольше, а днем рисовать стихотворение Т.С. Элиота. Я дам вам с собой книгу. Советую вам прочитать ее перед сном и посмотреть, что будет.
Глава 33
Перегрин принес рисунок около десяти часов вечера на следующий день. Он писал акварелью — эхо образов поэмы, и, как ему казалось, зафиксировал большую часть того, что пытался передать об образах Света во многих его проявлениях.
Его приняла Филиппа, а Маклеод уже ждал в библиотеке. Инспектор казался необычно подавленным, что говорило о значимости ночного предприятия. Вскоре подошел Адам с Кристофером и Викторией Хьюстон, и все собрались вокруг рисунка, прислоненного к одному из кресел. Настроение неожиданно стало серьезным, словно все присутствующие собирались совершить жертвоприношение… и, возможно, с удивлением подумал Перегрин, так оно и было.
— Думаю, нарисованное Перегрином всем нам говорит о том, чем должна стать эта ночь, — сказал наконец Адам. — Поэтому и Кристоферу, и мне кажется, что перед началом Работы было бы уместно сначала отслужить вечерню. Для этого надо перейти в церковь. Пошли?
Перегрин впервые слышал от Адама упоминание о наличии в доме частной церкви. Он еще больше удивился, обнаружив, что они спускаются в винный погреб. Наверное, его замешательство было заметно, потому что Адам задержал его у подножия лестницы.
— Церковь сохранилась со времен дома, который стоял на этом месте до постройки Стратмурна, — объяснил он. — Поскольку само ее существование было тайной, в ней, видимо, прятали священников, скрывающихся от светских властей. Синклеры всегда находили целесообразным хранить этот секрет, а потом матушка решила расширить ее функции. Это по-прежнему освященная христианская церковь, и в этом качестве мы и используем ее сегодня вечером, но это также и место, где Охотничья Ложа иногда собирается на физическом уровне для Работы, требующей более официальной обстановки.
— Сейчас уже все готово… и можете расслабиться. Это просто вечерня. Настоящая работа сегодня ночью будет в комнате Джиллиан — и здесь. — Он с улыбкой постучал Перегрину по лбу, потом провел мимо винных запасов.
В узком коридоре за приоткрытой дверью ждал Маклеод. Из комнаты лился свет свечей, а маленькая комнатка справа, где Виктория и Филиппа занимались парой масляных ламп, оказалась своего рода ризницей, где Кристофер натягивал длинный белый стихарь поверх сапфирово-синей сутаны. Он улыбнулся Перегрину, приглаживая ниспадающий рукав.
— Я и причастие принес, — сказал он. — Когда мы можем позволить себе роскошь заранее планировать свои действия, а не просто реагировать на кризис, у нас в обычае перед общей работой собираться вместе и для того, чтобы укрепить силы каждого, и чтобы подтвердить крепость связывающих нас уз. Я знаю, что вы не принадлежите церкви, в сан которой посвящен я, но, надеюсь, не откажетесь принять участие.
— Ну, если вы уверены, что все правильно, — пробормотал Перегрин с некоторым сомнением, когда Кристофер добавил к облачению голубую епитрахиль.
Ответил ему Маклеод — не обычным грубоватым тоном, а почти ласково, успокаивающе обняв молодого человека за плечи.
— Паренек, не беспокойся ни о чем, кроме того, что правильно для тебя, — сказал он тихо. — Мы служим одному и тому же, идем ли мы в воскресенье утром в пресвитерианскую, англиканскую, сектантскую или католическую церковь. Когда это сообщество собирается у Алтаря, этих названий не существует.
Филиппа улыбнулась ему через плечо, прикрыв рукой свет лампы.
— Ноэль прав, дорогой, — сказала она. — Истина едина, даже если наше восприятие этой Истины слегка различно в перспективе и в том, каким образом мы выражаем его.
— Но разве каждая религия не говорит, что она обладает истиной? — спросил Перегрин. Адам улыбнулся.
— Едва ли сейчас уместна всесторонняя дискуссия по этой теме, но пока достаточно сказать, что все обряды и ритуалы организованной религии предназначены для почитания наивысшей Истины и могут быть дополнительным источником силы для людей нашей профессии, занимающихся деятельным служением Истине. Когда вы уточните собственное духовное направление, то, вполне вероятно, найдете, что практическое участие в какой-то одной религии точнее указывает дорогу.
— Пока это просто предположение, без рекомендации какой-либо определенной стези для вас. А пока, надеюсь, вы будете хорошо себя чувствовать, причастившись вместе с нами по епископальному обряду.
Две женщины первыми вошли в церковь, неся лампы. За ними шел Маклеод; Перегрин неловко пристроился между ним и Адамом; Кристофер замыкал шествие. У Перегрина перехватило дыхание, когда он ступил под сводчатый потолок со сверкающими над алтарем звездами. Странный, не очень понятный трепет, заставил его на миг замереть. Ощущение было и таинственным, и знакомым: словно он случайно зашел в древний, почитаемый храм — и почувствовал себя дома.
Женщины поставили лампы на алтарь, потом встали по бокам, а Кристофер занял место между ними. Перегрин оказался в маленьком полукруге между Маклеодом и Адамом.
Позади Кристофера он мельком заметил серебряный потир и небольшую серебряную чашу.
Но вот Кристофер поднял руки в молитве, охватывающей их всех, произнося слова, которые казались более всего подходящими для их намерений и едва ли похожими на обряд.
— Ночь на исходе, и близок день, — сказал он, и в голосе его звенела радость. — А потому отвергнем деяния тьмы и облачимся в доспехи света.
Последовавшая за этим литания приняла форму длинной молитвы, полной восхвалений и просьб, которой было легко следовать. Вторя вместе со всеми, Перегрин чувствовал, как тают все сомнения и колебания. Он еще не знает чего-то, что нужно знать, — ну так узнает, когда придет время. Сейчас он был спокоен.
Ощущение покоя усилилось, когда Кристофер подошел к каждому из них с Телом Христовым; за ним шла Виктория с Чашей. Со смешанным вкусом хлеба и вина на языке пришло прочное ощущение братства и удовлетворения. Он сложил руки и склонил голову, когда они прошли дальше, погрузившись в созерцание этого чувства, пока тихий голос Адама не вернул его к настоящему.
— Перегрин, — тихо сказал наставник, которому явно не хотелось вмешиваться, — теперь нам нужно ваше кольцо.
Молча кивнув, Перегрин вытащил кольцо из кармана и подал Адаму, который передал его Кристоферу. Священник весьма серьезно принял кольцо, на миг сжал в руках и перекрестил. Потом, держа в сложенных чашей руках, протянул к алтарю.
— Всемогущий Боже, Творец и Спаситель рода человеческого, обнови Твое благословение на этом кольце, орудии и знаке обязательств служению Тебе, чтобы тот, кто вскоре примет его, получил бы также и всю милость и наставление, дабы исполнять долг свой в согласии с волей Твоей.
Молитву завершило благоговейное «Аминь» всех собравшихся. Кристофер торжественно передал кольцо Адаму.
— Кольцо пока побудет у Адама, — сказал он художнику. — Когда вы получите его обратно, ваше право носить его будет подтверждено тем, кто много выше меня.
Потом повернулся к алтарю и снова воздел руки.
— О Рассветная прозрачность Вечного Света и Солнца Справедливости, приди и пролей свет на тех, кто пребывает во тьме и в тени смерти.
Служба завершилась молитвой, которая казалась эхом стремлений души Перегрина, и он склонил голову перед заключительным благословением Кристофера. Когда он в молчании поднимался вместе со всеми по лестнице, по-прежнему неся в душе новообретенный покой и сосредотачиваясь на предстоящей задаче, все прочие размышления отступили. Перед ним стояло лицо Джиллиан, и главным для него сейчас было твердое желание увидеть девочку здоровой душой и телом.
