Вся правда о нас - Фрай Макс (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
— Можно посмотреть на это иначе, — заметил я. — Как бы хорошо ни обстояли мои дела наяву, рано или поздно придётся заснуть. И всегда есть шанс огрести в сновидении столько неприятностей, что с ума сойти впору. Одно время мне часто снились кошмары, и я ничего не мог с ними поделать — в точности, как ты с врагами, бедностью и болезнями наяву.
— Но рано или поздно ты обязательно просыпался! — упрямо сказала она.
— Совершенно верно. А потом обязательно засыпал, и всё начиналось сначала. Никакой разницы.
— Ты меня совсем запутал, — вздохнула Нур Иристан. — А всё равно уметь колдовать наяву гораздо важнее, чем во сне. Я точно знаю.
— Ладно, не будем спорить. У тебя есть мечта научиться колдовать наяву. Кстати, не то чтобы невыполнимая. Уверен, стоит тебе переехать поближе к Сердцу Мира, и всё пойдёт как по маслу. У нас все быстро учатся магии. Вот, скажем, родные нашего общего друга Дигорана Ари Турбона. Казалось бы, вообще не люди, а просто сны, приснившиеся дереву. Тем не менее, уже колдуют вовсю. Отличные, кстати, они у тебя получились. Такие славные люди, невозможно их не любить. Ты всё как надо сделала.
— Ну, по правде сказать, их достоинства не моя заслуга, — смущённо улыбнулась Нур Иристан. — Это Дигоран Ари Турбон захотел именно такую семью. Добрую умную сестру, красивого увлечённого друга, талантливую племянницу, или племянника, он никак не мог решить, кто лучше, девочка или мальчик, вот и получилось… ну, ты сам знаешь, что. Дигоран Ари Турбон придумал их задолго до того, как мы познакомились. Он же очень старое дерево. Тысячи три лет ему, как минимум, а точно он сам не знает, давным-давно сбился со счёта. Насмотрелся, как живут люди — он-то, в отличие от меня, успел застать Саллари процветающим городком — и сам захотел стать человеком. И чтобы у него была человеческая семья. Рассудил так: родители, жёны и дети — это слишком, к такой степени близости он пока не готов, а вот сестра, племянник и друг — именно то что надо. Рос и представлял, как бы отлично они жили тут, в Саллари, все вместе. Только друг иногда уезжал бы по делам. Но потом обязательно приезжал бы — хороший повод устроить пирушку! Дигоран Ари Турбон так здорово всё придумал, что почти поверил в их существование. А когда вспоминал, что на самом деле он дерево, и никакой семьи у него нет, тосковал. Сам не заметил, как эти выдуманные люди стали главным смыслом его жизни.
— Бедняга, — искренне сказал я.
Потому что очень легко мог представить себя на его месте.
— Когда я пришла в Саллари, мы с Дигораном Ари Турбоном сразу заключили сделку, — говорила Нур Иристан. — Я мастерю для него достоверные счастливые сны с участием его вымышленного семейства, а он за это делает Саллари полностью безлюдным. Городок к тому времени и так пришёл в упадок, но всё же какие-то люди тут жили, а мне они не нужны. Мешают сосредоточиться на сновидениях. Ну и вообще докучают… Эй, не смотри на меня так! Мы не утопили их в море, хотя некоторые вполне того заслуживали. Просто внушили им желание попытать счастья в каком-нибудь другом месте. И отлично всё получилось, сам видишь.
Ну… в общем, да.
— А остальные деревья? — спросил я.
— А что — остальные?
— Не возражали?
— Против отъезда жителей Саллари? Да нет, не особо. Вообще-то обычно старым деревьям нравится расти рядом с людьми. Их это развлекает. Но здешним я предложила взамен такие интересные и приятные сновидения, что о людях до сих пор никто не вспоминает.
— Ясно, — кивнул я. — А как вся эта компания появилась у нас в Ехо? Зачем это понадобилось? Я так понимаю, у дерева Дигорана Ари Турбона уже четыреста лет всё и так было отлично. Зачем что-то менять?
— Время пришло, — лаконично ответила Нур Иристан.
И умолкла. Сидела с таким упрямым лицом, словно твёрдо решила больше никогда в жизни не говорить ни слова.
Очень жаль если так. Я пока ещё даже не начал понимать, что у них тут на самом деле произошло.
— Всё-таки жаль, что мы с тобой не успели как следует подружиться, — вдруг сказала она. — Потому что есть вещи, которые можно рассказать только близкому другу. Но может быть, если ты сегодня оставишь меня в живых, вернёшься домой, ещё три тысячи раз уснёшь и увидишь во сне, как мы играем в Злик-и-злак, радуемся друг другу, ссоримся и смеёмся, в три тысячи первую ночь я решусь рассказать тебе, как тосковала по настоящим чудесам, сотрясающим Мир. И по настоящей себе, рождённой для чего-то гораздо большего, чем детские игры спящего сознания. Как пыталась одолеть свою немощь, посылая сладкие и страшные сновидения всем, до кого могла дотянуться — от императора Чангайи до капитанов укумбийских охотничьих кораблей. Моя власть над ними была велика, пока они спали, но поутру все, как один, выбрасывали мои сновидения из головы. В их жизни ничего не менялось! Но я совсем не хочу рассказывать всё это тебе. Ты — чужой человек, хоть и способен понять несколько больше, чем я смела надеяться.
— Да, — согласился я. — Пожалуй, способен. Хотя никогда не отмахивался от собственных снов.
— Так это потому что ты настоящий колдун! — выпалила она. — Когда можешь всё, всё становится одинаково важно.
Я не стал говорить ей, что это не всегда было так. Вместо этого спросил:
— «Время пришло» — это означает, что Мир изменился? И овеществлять сновидения внезапно стало гораздо легче, чем прежде? Ты поняла это и решила предложить Дигорану Ари Турбону новую сделку? Настоящую человеческую жизнь, почти наяву, да ещё и в таинственном Сердце Мира, о котором у вас тут рассказывают столько удивительной правды, неотличимой от выдумок, и так убедительно врут, что невозможно не верить? Потому что Ди — старое и могущественное дерево, которое точно знает, что хочет, а ты… Ну, надо же с чего-то начинать.
— Ну, положим, начала я с того, что попроще, — улыбнулась она. — Овеществлять свои сновидения я умела ещё в ту пору, когда считалась ученицей Страшного Гру Ватаны. Но с чужими у меня совсем не было опыта. Поэтому некоторое время ушло на учёбу. Хвала свету зримому, Арари Иура Рон и Ватар Кон Асада — это другие наши прибрежные деревья — азартны и любопытны. Они с удовольствием включились в мою игру и охотно прогуливались по разным городам Мира, останавливались там в гостиницах, пробовали еду и заводили романы; обычно деревьям это особенно интересно — что чувствуют люди, когда едят и занимаются любовью. Ну, правда надолго их энтузиазма не хватило. В отличие от Дигорана Ари Турбона, эти деревья совсем не в восторге от жизни в человеческом теле. Зато Ватару Кон Асаде очень понравилось быть собакой; собственно, он до сих пор с удовольствием длит этот сон, а хозяин собаки не может нарадоваться, какого отличного пса подобрал на улице. А Арари Иура Рон устал от сумбурных впечатлений и снова смотрит привычные любимые сны о вечной весне на необитаемом берегу Арвароха… Так или иначе, а своё дело они сделали, помогли мне отточить мастерство. Результат ты видел.
— Видел, — кивнул я. — Но кстати так и не понял, с какой радости сны о счастливом урдерском трактирщике из Ехо перемежались всеми этими нелепыми убийствами в других городах?
— Это было моё условие, — объяснила Нур Иристан. — За настоящую жизнь надо платить настоящей кровью, так я ему сказала.
— Но это совсем не так. Мне самому доводилось овеществлять сновидения. Кровавые жертвы в таком деле не нужны. Смерть — вовсе не та монета, которую Вселенная принимает к оплате за согласие дать наваждению жизнь.
— Вселенная может и не принимает, — усмехнулась Нур Иристан. — Зато я принимаю. Смерть — это такое же серьёзное изменение Мира, как любовь. Значит, мне годится. Поэтому я сказала: «Дигоран Ари Турбон, всё будет, как ты мечтаешь и даже лучше — счастливая жизнь в Сердце Мира с любимыми другом, сестрой и племянником, удивительные знакомства, задушевные разговоры и самая настоящая угуландская магия. Тебя будут почитать за добрый нрав и переменчивый цвет лица, могущественные колдуны станут собираться за твоим столом, заботиться о твоей семье и играть с тобой в Злик-и-злак. Но иногда ты будешь появляться на улицах далёких городов, с острым ножом в руках. Я не принуждаю тебя никого убивать, но знай, что каждая смерть — это дополнительный год настоящей жизни для тебя и твоих близких. Не слишком дорогая цена, грех торговаться». Так что не держи зла на Дигорана Ари Турбона. На его месте каждый согласился бы заплатить такую цену. Включая тебя самого.
