Трон Знания. Книга 2 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Заседатели дружно ахнули.
Адэр вскинул руку:
— Оживить всё, кроме самого дворца. В Совет Порубежья входят ваши земляки. Чужаков, как вы выражаетесь, двое. Это маркиз Бархат и я. Ваши соотечественники имеют полное право занять замки, которые династия Грасс возвела именно для этих целей. А дворец Зервана трогать не будем. Вы ждете законного правителя? — Адэр улыбнулся. — Что ж? Законный правитель в него и войдет. И еще… Великий единолично, без одобрения своего Совета, издал Указ о резервациях. Я единолично его отменяю. Только прошу дать мне время научить страну уважать ваши обычаи и веру.
Под гул голосов Адэр наклонился к Малике и прошептал ей на ухо:
— А теперь я запрещаю тебе молчать. — Выпрямившись, пробежался взглядом по раскрасневшимся лицам заседателей. — Хочу попросить вас об одном одолжении. Полотна из тайника находятся в плачевном состоянии. Они представляют собой настоящую историческую ценность. — Заметил, как плечи ветонов вновь напряглись. — Я прошу определить им более достойное место для дальнейшего хранения. И, насколько я понимаю, коллекция не вся?
— Много картин и большое количество украшений было украдено во времена распада, — проговорил один из заседателей.
Адэр занервничал, но постарался не показать вида. Украшения? Значит, в тех ящиках не только серебряная посуда.
— В таком случае главный страж Порубежья и советник по международным вопросам начнут процедуру по розыску и возврату исторических реликвий на родину. У меня все. — Адэр уселся на стул. — Тайный советник. Вам слово.
Малика поднялась. Долго стояла, держась за край стола. Вскинула голову:
— Когда вы пришли в Дэмор, нас было полмиллиона. Полмиллиона морун. Мы приняли вас, как родных, хотя у нас с вами разная кровь, разные языки и разная вера. Ваша численность росла, а мы мечтали, чтобы нас было… полмиллиона, потому что моруна рождается в семье однолюбов всего один раз. Вы теперь народы, вы нации, а нас кучка морун, которая с каждым днем тает. Если я не встречу свою половинку, морун станет меньше еще на одну. И по-другому никак. Кто-то считает это колдовством, кто-то приворотом, кто-то чарами. Но безусловная любовь к мужьям и женам, к родителям и детям, к друзьям и соседям — это и есть колдовство, приворот и чары Всевышнего. Эта любовь — не ответ родным и близким за хорошие дела. Это любовь, за то, что они существуют, за то, что они живут. Я не прошу вас подумать о морунах. Не надо. Как бы мы ни хотели, нас больше не станет. Подумайте о себе, подумайте о мире, который вы создали, в котором колдовство Всевышнего — это пшик, ничто, пустота. Мир, в котором вы отгородились от него и ото всех. — Малика села, положила ладони на стол. — «Откровения Странника»!
Ветоны переглянулись. Урбис дал знак стоявшему возле двери пареньку. Тот выскочил из комнаты, через минуту вернулся, держа в руках книгу в кожаном переплете, бережно положил перед Маликой.
— Урбис! — сказала она. — У меня вопросов к Страннику нет. — И передвинула фолиант к заседателю слева.
Ветоны передавали его друг другу, пока Священное Писание не легло перед старостой. Он помедлил, прижал ладонь к груди, опустил на обложку. Глядя перед собой, открыл книгу наугад. Пробежал взором по страницам. Обвел взглядом собрание и промолчал.
Малика обошла стол, остановилась сбоку Урбиса, развернула к себе книгу и прочла вслух на языке ветонов:
— Историю пишут те, кто выжил.
На небе зажглись первые звезды. В окнах домов — высоких и низких, больших и маленьких — затухали лампы. И только одинокие фонари пытались развеселить мостовые мягким, сродни золотой осени, светом. Однако окна городской ратуши не гасли. Ни один ветон из вошедших при свете дня в здание защиты и справедливости не покинул его стен. Ратушу покинули временный правитель и его временное окружение.
Адэр шел по сонным улицам рядом с Маликой и Виларом. Смотрел на камни мостовой, но вряд ли мог сказать, что у него под ногами. Лишь раз поежился от ночной прохлады и поднял воротник сюртука — это было единственным восприятием окружающего мира.
Неожиданно в ладонь уткнулся мокрый нос. Теплый шершавый язык прошелся по пальцам. Адэр ласково похлопал звереныша по шее.
Через силу сделал глубокий вздох:
— Они не сказали ни слова.
— Они не были готовы к разговору, — произнесла Малика. — Я не удивлюсь, если они безвылазно просидят в ратуше еще несколько дней.
— Зря ты решил отменить Указ о резервациях, — промолвил Вилар.
— Ты так считаешь?
— Ты не знаешь причину его появления.
— Знаю, Вилар. Знаю. Самое прочное в человеке — это вера, переданная по наследству. Ориенты, климы и ветоны верят пророчествам Странника. Их сила в их вере. Именно этого испугался Великий. Они ждут законного правителя. Ждут с такой страшной силой, что поддержат любого самозванца, который появится в указанный срок.
— Ты рискуешь. Народы обладают волшебными способностями. Если они соберутся вместе, с ними не справиться.
— Если верить пророчеству, у меня в запасе почти пять лет. — Адэр поднял ветку, отбросил в сторону; звереныш с радостным визгом метнулся за ней. — Веру меняют только величайшие исторические события. Мне нужны эти народы, чтобы они сами изменили ход истории.
— Прохладно, — промолвил Вилар. — Может, сядем в машину?
Адэр оглянулся на тусклые фары медленно ползущего за ними автомобиля.
— Хочу прогуляться.
— Давайте пойдем через парк, — предложила Малика.
Звереныш побежал в сторону деревьев, пригибая голову к прелой листве. Адэр последовал за ним. Под ногами заклубилась легкая дымка. Она появилась так же неожиданно, как наступают в Порубежье осенние вечера.
— Эш говорил, что начался сезон туманов, — сказал Вилар. — Не обманул.
— В парке есть смотровая вышка. Пошли? — промолвила Малика. — Посмотрим с высоты птичьего полета на ночной город.
— В тумане вряд ли что увидим, — возразил Вилар. — И ты легко одета. — Снял пиджак, надел на Малику.
— Если ветоны будут молчать и завтра… — произнес Адэр. — В Порубежье сотни искупительных поселений. Есть «Провал», «Котел». Если не хватит, создам еще и отдам Лайдару общине тезов.
Даже в дымке тумана было заметно, как расширились черные глаза.
— Вы этого не сделаете!
— Почему — нет?
— Вы подали им надежду. Ваши красивые слова — это всё неправда? — Малика стремительно приблизилась к нему. — Скажите, что вы пошутили.
— За красивыми словами зачастую скрываются тайные желания. Недаром говорят, что дорога в ад вымощена благими намерениями.
— Вы пошутили!
— Хочешь знать правду? Я не умею прощать. Вот и вся правда.
Малика задохнулась. Схватила его за рукав и притянула к себе. Ее лицо пылало гневом. Глаза выбросили сотни искр и на миг ослепили.
— Скажи, что ты пошутил! — неожиданно перешла Малика на «ты».
Адэр попытался выдернуть рукав, но цепкие пальцы еще сильнее вцепились в ткань.
— Малика, довольно! — воскликнул Вилар.
— Я требую ответа!
— Требуешь? — Адэр свысока посмотрел на Малику. — Что ты, плебейка, можешь требовать от правителя?
Малика отшатнулась:
— Вы правы. Что может требовать плебейка от взбалмошного и самовлюбленного мальчишки?
— Повтори, что ты сказала.
— Вы топчете мою землю, морочите голову моим народам.
— Твои народы убивали твоих сестер. Дай им волю, они убьют и тебя.
— Лучше смерть, чем ложь! Из ваших уст текут медовые реки, но ваша душа полна горькой желчи. И до тех пор, пока в вас глупый мальчишка не пожелает стать настоящим мужчиной, вы так и будете блуждать по дорогам, вымощенным благими намерениями. А мне с вами не по пути.
Пошатываясь и спотыкаясь, она побрела по аллее. Звереныш припустил за ней следом.
— Малика! — крикнул Вилар.
— Тебе тоже со мной не по пути? — спросил Адэр.
— Так нельзя! Адэр! Малика! — Вилар смотрел то на Адэра, то Малике в спину. — Адэр! Останови ее!
Адэр поправил рукав сюртука. Что позволило злости поднять голову? Пиджак Вилара на девичьих плечах. Какой-то пиджак…
