Ростерия (СИ) - Шпатова Александра (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
— А-а-а-а-а-а!!! — в бешенстве закричала девушка, сбивая костяшки о дерево. Гул от ударов наполнял всю гостиницу — проникал в щели, спускался по лестнице, ввинчивался в фундамент. По крайней мере, так казалось узнице. — А! А! А! — каждый возглас сопровождался новым грохотом. Блондинка обессиленно охнула и облокотилась о косяк. Во внезапной тишине послышалось неуверенное топтание на месте и шёпот. Разумеется, дворянка почти сразу узнала невидимых наблюдателей.
— Откройте немедленно, — устало хлопнула она ладонью по двери. — Вы слышите меня? Мне срочно нужно в уборную! — прибавила она неоспоримый аргумент.
— Принцесса, — выдержав паузу, заговорил папа, — госпожа Ирма обязательно выпустит тебя на некоторое время для посещения общественных мест, но не раньше, чем ты успокоишься.
У невольницы дыхание спёрло от возмущения.
— Вы считаете, я смогу угомониться после того, как родные отец с матерью посадили меня под замок, словно цирковое животное и велели выводить только по нужде?
— Не стоит себя накручивать, — строго сказала Олеся. — Мы не изверги, и нам очень тяжело было принять это решение. Ваша безопасность — самое главное, а что вы о нас подумаете…
— Наша? — переспросила Заболоцкая средняя. Воцарилось молчание. — Саша тоже взаперти?
— Конечно, она ничуть не меньше тебя способна на глупые поступки, — отрезал Николай. — Поэтому не грусти — её комната рядом.
— То, как вы с нами поступили — нечестно! — взвилась девушка. — Если бы я хотела принять участие в восстании, то не рассказывала бы вам!
— Мы очень ценим твою честность, — заверила её мама, — но подростки сейчас склонны в одночасье менять мнение, особенно под влиянием друзей и за компанию.
— Я не настолько непостоянна, и могу отвечать за свои слова!
— Дорогая, — начал отец, — тебе известно, что мы давно знакомы с купцами Опрасниками. Пару недель назад мы вновь повстречались, и, положа руку на сердце говорю, они абсолютно довольны и режимом в стране, и условием проживания, и их положением. Но если верить тебе, то их бунтарка-дочь радикальный и убеждённый революционер. Ты понимаешь, что не провести параллели мы не могли. Поэтому мы решили перестраховаться. Ведь не только себя погубишь, мы будем вынуждены тоже тебя поддержать, Лиза! — последнюю фразу папа почти выкрикнул.
— Почему?
— А ты сама подумай, — посоветовала мама. Девушка прижалась лбом к холодному дереву.
— Хорошо. Хорошо, — выдавила она. — Сколько продлится моё заключение?
— К сожалению, понятия не имеем. Пока волнения не улягутся, — насторожился Николай из-за внезапной смены настроения. Елизавета застонала.
— Я же умру от тоски…
— Нет, что ты! — обрадовались родители тому, что дочка всё же пошла на попятную. — Пятиразовое питание и регулярное посещение купален, отхожих мест и прочего мы тебе и Саньке обеспечим — мы договорились с Ирмой о доплате… Впрочем, не важно. Книги, Зауральские! принесём. А околоисточная глина? Ты ведь давно хотела попробовать с ней работать («Даже об этом вспомнили", — вяло удивилась та). И современными Российскими игрушками интересовалась. Опрасники совсем недавно вернулись из очередной командировки. Уверена, что-то подобное у них отыщется. Есть ещё пожелания?
— Да. Граммов двести свободы, пожалуйста.
— Лиза!
— Я всё поняла, — смирилась со своим положением она. — Можете идти. А кстати, куда?
— Предупредить императора, — неохотно ответила Олеся. — Молчать мы не имеем права, извини. Надеюсь, мы ещё не опоздали.
Собственно, далее смысла рассказывать нет — вам уже понятно, что утро у Лизаветы выдалось на редкость паршивое. Мало того, что обида жгла изнутри раскалённой кочергой; девушка, неподвижно лёжа на кровати, открыла совершенно новый вид деятельности — умственный, а именно самокопание. Неуловимая мысль мельтешила на задворках сознания, не желая остановиться ни на секунду, чтобы дать себя разглядеть. Единственное, что удалось выловить из общей пучины — число «шестнадцать», отчего-то вызывавшее сильнейшую тревогу. Но сколько бы ни старалась Заболоцкая найти связь — в голове опять мутнело. «Я хозяйка собственной памяти!» — рассердилась та: «Что за нелепые шутки?» Дворянка скосила глаза на прикроватную тумбу, помешкавшись, взяла большую чашку остывшего какао и без особого удовольствия, скорее, от безделья, пригубила. Час назад раздался шорох щеколды, в спаленку прокралась Ирма, оставила поднос с завтраком, пробормотала извинение и удалилась, не забыв закрыть дверь. Тем временем начали раздаваться мерные глухие удары, размеренные, но полные ярости. «Санька проснулась», — заключила дворянка. Спустя тридцать минут безостановочного стука («Упорная») воцарилась тишина, но лишь затем, чтобы вновь прерваться ритмичным звуком, требовательным голосом, чеканившим одно слово. Лиза. Сначала блондинка решила проигнорировать зов; впрочем, она догадывалась, что целеустремлённая Сашка не остановится, пока не охрипнет, и смилостивилась: в сумерках по стеночке добралась до двери и хмуро осведомилась:
— Что?
— Ты тоже взаперти? — чтобы различать более двух слогов, приходилось прижиматься ухом к дереву.
— Какая сообразительная. Дабы предотвратить твоё возмущение, я не иронизирую, потому что сама с трудом додумалась. До подобного бреда.
— Я подозревала, что этим закончится твоё признание ещё вчера, — призналась Александра.
— Почему же тогда не остановила меня? Пропала куда-то.
— Я целый вечер была рядом.
— Правда? А я не заметила…
— Вы прекратите кричать на всю окрестность? — присоединился кто-то, явно знающий о двух заключённых и поощряющий такие методы воспитания. Девочки хором посоветовали грубияну не вмешиваться в чужие дела, не в самых вежливых выражениях.
— А где родители? — спросила Санька, убедившись, что нахал замолчал.
— Побежали докладывать правителю о готовящемся бунте.
— Но ведь они делают это не только из-за нас? Они, наверное, тоже что-то знали? — молчание. — Ах, Лиза, это просто ужасно! Если ребята действительно готовят восстание, то они…
— Сказочные глупцы, — закончила та.
— Нет же, они в опасности — им грозит наказание похлеще выговора.
— Они сами виноваты. К тому же, мы не можем быть уверены в наших выводах. Однако ты права, сидеть сложа руки крестом на груди я не собираюсь.
Сёстры замолчали и прислушались — не стОит продолжать беседу в том же духе, они же в гостинице не одни.
— Надеюсь на тебя, — позволила себе напоследок Саня.
***
Чета Заболоцких возвращалась на ранее так горячо любимый постоялый двор, едва переступая ногами, нехотя и в скверном расположении духа: во-первых, потому что там их ждали узницы, очевидно чувствующие себя преданными, непонятыми и злее ростерийской зимы; во-вторых, новости были отнюдь неутешительные. Супруги давно ощущали гнетущую атмосферу нарастающего недовольства, причём имеющую очень странную структуру — как будто аллергия, выступающая на холёном лице ростерийского общества красными очажками заразы. Если размыть взгляд и смотреть издалека, то кажется, словно болезни и не существует, но если подойти ближе… Разумеется, супруги приняли тяжёлое решение изолировать девочек на некоторое время от внешнего мира не без оснований, особенно Лизу — она такая впечатлительная. А император… Заболоцкие не озвучивали думы вслух, но внутри у обоих, словно расплавленное масло на сковороде, бурлило и выплёскивалось негодование. Интересно, правитель действительно не замечал очевидного, следовательно, нельзя и надеяться на мирное разрешение конфликта, или с завидным мастерством притворялся, дабы не вносить лишнюю смуту, а сам расправлялся с последними ополченцами? Одним словом, дворяне не знали, что и думать, и это было самым страшным: они понятия не имели, что предпринять. Если опасность миновала, то стеснение свободы дочерей и затворнический образ жизни в ближайшее время вызвет множество вопросов у общественности, если же властитель правда несколько недальновиден, то сейчас вместо сожалений и душевных терзаний следовало уезжать из столицы, куда-нибудь подальше, на Майские ущелья, укрепиться там с прислугой. Но не надо сейчас строить слишком далекоидущие планы, мало ли, Елизавета частенько в запале ссоры попрекала родителей тем, что они чересчур драматизируют. Конечно, и те в долгу не оставались, в пику называя дочь очень ветреной особой, но всё же частенько задумывались — а не слишком ли они осторожничают? Даже Император к их приезду отнёсся довольно холодно: сам на аудиенцию не явился, заставил Заболоцких битый час, терпеливо сложив ладони на коленях, просидеть в одиночестве на жёстких стульях с высокой спинкой в зале ожидания. Супруги успели до рези в глазах и дыр на обоях рассмотреть каждую деталь в помещении, хотя рассматривать было, в общем, нечего. Поражающий воображение высочайший потолок, испещрённый потрескавшимися древними фресками, изображающими сказочные сюжеты зауральских мифов, невероятный размах — таких широких комнат Заболоцким видеть не приходилось; толстые, как будто слоновьи ноги, колонны, покрытые целлюлитом лепнины. Пусто. И эту пустоту не смог заполнить даже нерасторопный суетящийся советник Императора, всячески пытавшийся доказать собственную значимость, вследствие чего, видимо, не обращавший внимания на все приводимые дворянами аргументы.
