Семена Распада. Том I (СИ) - Никольский Олег (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
— Эхх… за что ты меня так, Стеврос? Тебе мало, что ты меня убил? — вполне чётко и даже с обидой в голосе проговорил он, продирая глаза.
— Ты меня слышишь?! Как ты?! — взволновано тараторил сильно побледневший чародей.
— Цел я! Чего так всполошился-то?
— Там в ихво, когда я выиграл, ты исчез. Потом то же самое произошло со мной, вернувшись в сознание, я увидел, что ты так и лежишь без чувств. Вэттир Токар не знал, что и делать…
— Да-да, уважаемый! — подтвердил ксафит, присевший в кресло напротив, в то время, как Стеврос стоял подле Кейниса.
— Zerch! Ты же меня убил! Я до сих пор жар в сердце чувствую! А если бы это было взаправду?!
— Это же видение… игра… — неуверенно заметил отрядный лекарь, растерявшись от нахрапа очнувшегося писаря.
— Да, а ты был в этом уверен?! Чародей доморощенный! — грозно высказался тот, и, бросив презрительно-победный взгляд на Стевроса, обратился к Токару: — Преклоняюсь перед вами, вэттир! Это действительно было нечто невероятное!
— Моей заслуги в этом немного, а если быть вернее, то и вовсе нет. К сожалению, отблагодарить создателей ихво вы не сможете, но я с радостью приму эту благодарность в виде пяти звонких керов. Вас, мэйнир Стеврос, слова мои также касаются.
Оба безропотно полезли за деньгами. У чародея был красивый кошель, изготовленный из кожи висериса — пустынной пепельно-серой ящерицы, Кейнис же обходился скромной поясной сумой. Стеврос кинул в протянутую руку две двуцветных пурпурных с синим монеты — это были норинские звёзды, изготовляемые из сплава керания и кэмры. Обберит расплатился одним пятикеровым солнцем.
— Буду рад впредь видеть вас, уважаемые, — улыбнувшись, проговорил ксафит. — Кстати, у меня на втором ярусе есть весьма неплохое собрание колдовских товаров и просто занятных вещиц, не хотите ли ознакомиться?
— В другой раз, — подумав, ответил Кейнис, решивший, что они и так непозволительно долго пробродили и пора уже возвращаться в гостиницу.
Обратно шли в молчании. Хоть Кейнис и пристыдил чародея, но не признать его победы не мог, а потому не горел желанием говорить с ним и смотреть в глаза. Тот же чувствовал себя не лучшим образом из-за беспочвенно испытанных волнений. А вокруг них бурлил красками шумный никогда не засыпающий город. Нескончаемая людская толпа пестрела вычурными нарядами. Мелькали, сменяя друг друга сотни и сотни лиц, кого здесь только не было: смуглые ольтрийцы и ксафиты, белокожие светловолосые норинцы, рыжие милленцы, порой можно было даже различить невысоких серо-зелёных йхора из далёкого болотистого Швена и жутких людоящеров из заокеанского Лаакдара.
Какая-то проезжающая в открытой одноколке девица окликнула Стевроса. Как выяснилось, то была его бывшая ученица, тоже покинувшая Оссит, чтобы примкнуть к Союзу Эсэдо Нин-Сола. В Каих-Лоаш её привело намерение закупиться всякой всячиной по низкой цене. Звали девушку, с дико смотрящимися на юге Джаареса длинными белоснежными волосами, Леэса. Чародейка, искренне обрадовавшись встрече, предложила бывшему наставнику проехаться с ней по городу, и тот недолго думая согласился, махнув на прощание Кейнису, мол, не маленький, не заблудишься.
Обберит хотел сказать что-нибудь едкое, но удержался, и тоже, помахав рукой, направился дальше в гордом одиночестве.
Остаток пути прошёл без приключений, но вернувшись в «Последнее Сокровище» ведун столкнулся с картиной очень и очень его удивившей: за столиком на веранде гостиницы сидели Дий и Лунц, попивая куйму и мирно беседуя. Вернее говорил только посланник, одетый нынче по-домашнему в шёлковую рубаху и длинные белые штаны, его собеседник, переодевшийся в свежее гражданское платье, внимательно слушал.
— Я считаю, что сейчас империя поднялась выше, чем когда-либо. Страна крепка и сыта, надёжно защищена, как от внешних, так и внутренних угроз. А всё почему? Потому что мы не идём наперекор обычаям, бережно храним заветы предков, дабы власть императора и Светлого Бога оставалась столь же незыблемой, как и в давние времена. Любое же новшество, вводимое без острой на то необходимости, я считаю опасным для будущего империи.
— Не согласен, — как всегда кратко возразил сероглазый, и к изумлению посланников разразился самой длинной речью, которую те от него слышали: — В мире нет ничего незыблемого, ничто не стоит на месте. Сильно упрощая, можно сказать, что движение и есть жизнь, тогда как остановка равна смерти. Всё движется. Только что-то одно идёт на спад, а другое стремится ввысь. Традиции удерживают вместе части порой несовместимые, но они всего лишь костыли, помогающие обществу в движении, и когда же оно достаточно окрепнет, чтобы идти без них, традиции начнут мешать. Для империи настало то самое время, как вы сказали, она крепка и сыта, а значит, готова шагнуть в будущее, опережая другие государства. Позвольте мне объяснить вам на примере моего отряда: Верные Долгу — отличные бойцы, сильные и послушные, но будь они безоружны или вооружены плохо, то толку бы от них было не много. Но я даю им оружие, самое лучшее, какое только мог придумать ум человеческий. Оружие мощное и новаторское. И благодаря этому они на голову выше других наёмных отрядов. Сравните хотя бы с Пурпурными Змеями, те, конечно, следовали традициям, постепенно всё больше и больше проваливаясь в глубокий омут, откуда нет спасения. Вспомните столкновение в Старой Ольтрии, их было больше, но мы победили и с малыми потерями.
Когда наэмир закончил говорить, в воздухе повисла тяжёлая тишина, прерываемая только частым дыханием ошарашенных шохейцев.
— Лунц… вы это… — попытался что-то выдавить из себя Кейнис, а наёмник только усмехнулся.
— Сказал, что думаю. И пусть вас не пугает моя непривычная многословность, всё-таки марш через охваченную войной пустыню — это одно дело, а отдых в мирном торговом оплоте — совсем другое. Здесь можно позволить себе расслабиться и не бояться тратить драгоценное время на лишние слова.
— А, понятно… скажите, Лунц, с чего вы вообще вдруг заговорили об этом? — спросил всё ещё ошарашенный обберит, не слышавший начало разговора, а потому не понявший всего размаха речи наэмира.
— Я родился в империи Алого Солнца, в великой стране, охваченной сословными предрассудками. Я сирота, и за душой у меня не было ни юца, но я выжил и многого достиг, и достигну ещё большего, если Светоносный будет милостив ко мне. Судьба империи мне не безразлична, и я вижу её будущее во внутреннем росте, она должна продолжать развиваться, если не хочет повторить судьбу своего тысячелетнего предшественника.
— Ун-Акхор пал не из-за этого… — попытался возразить Дий, но Лунц перебил его.
— Именно из-за этого! Царство было великим, нет, величайшим! Власть бессмертного Царя Ун-Азмата больше тысячи лет простиралась надо всем Джааресом! Но Ун-Акхор ослаб, затянулся жиром, и мелкие хищники, наши с вами предки, не преминули отхватить от него кусок. Сначала откололось и стало самостоятельным Ольтрийское Царство, пусть и просуществовало оно не долго, но дало миру понять, что жить можно, и не под десницей Ун-Азмата. Одно за другим появлялись небольшие обособленные человеческие государства: Альхар, Норин, Мершвельд, а ещё раньше всех Миллен… Амансар на севере, Исаирин и Таарта на юге. А на месте нынешнего Роиана возникло сразу три державы: Далиор, Атеурса и Глиритх. Из их явилась на свет будущая империя, Серединная Держава, родившаяся из крови гибнущего Ун-Акхора. Вождю Далиора, Лимэриону Орхолиту, потребовалось лишь чуть надавить, чтобы величайшее государство из когда-либо существовавших развалилось в прах. Там, где веками властвовали нуавэн, было воздвигнуто царство людей. После Кровавого Рассвета на костях и пепле встала империя Алого Солнца, и не было ни у кого в Джааресе сомнений, что именно она унаследует право бессменно владеть всем материком. Но годы шли, а Эзерхэт так и не стал гегемоном. Постоянно кипели войны, люди бились с людьми, и лишь редко с тварями Бездны — врагами рода человеческого. Великое царство нуавэн, твёрдой рукой державшее весь Джаарес, было уничтожено, и, как оказалось, не нашлось ему достойного приёмника.
