Путь отречения. Том 1. Последняя битва (СИ) - Шевцова Анастасия (книги онлайн полные версии бесплатно txt) 📗

Чем больше он думал, тем более мрачным представлялось ему будущее. Параман наверняка был втянут в начавшуюся игру намного раньше его самого. Что до Карла, то понять, что он знал, а что нет, было совершенно невозможно. И все же Лирамель каким-то образом догадалась о грозящей ей опасности. Хотя, возможно, вмешался кто-то из ее окружения — или Фалинор, или Кристиан. Али-Нари он исключал: судя по письму, та была не посвящена даже в планы собственного брата.

«Хотя, возможно, все это лишь счастливое совпадение, — сам себе мысленно сказал Якир и усмехнулся. — Тогда мне не на что рассчитывать».

Со слугами сложностей не возникло. Отправив голубя в Пат, он лично спустился в конюшни и сам оседлал любимого темно-серого скакуна. Поклажу брать не стал: увесистый мешочек с золотыми колветрами[1] не занимал много места, зато толку от него было в разы больше, чем от набитых седельных сумок.

— Если конь придет один, паники не поднимать, — обратившись к конюху, процедил Якир и легко вскочил в седло. — А кто спросит, ответишь, что животное вернулось с восточной стороны Рэта. Пусть ищут меня там. Я намереваюсь обойти границы и немного развеяться.

Всклокоченный седой конюх неуклюже поклонился:

— Да, мой господин. Будьте спокойны, все сделаю.

Ударив каблуками по серым бокам, Якир послал коня вперед. Оглядываться он не стал.

Высокая зеленая трава с редкими вкраплениями одуванчиков мелькала под быстрыми копытами, сливаясь в один сплошной нетканый ковер. Ветер утих. Тучи, еще недавно плывшие по небу, застыли пушистыми серо-синими громадинами над полукруглым полем и угрожающе громыхали. Немного потеплело. Воздух стал влажным и тяжелым, впитав оттенки отсыревшей земли и разнотравья. Очень тонко и почти неуловимо тянуло хвоей: впереди, чуть дальше толщи из старых лип и кряжистых дубов, темнел еловый бор.

Натянув поводья, Якир развернул коня и спешился. Дальше надлежало идти пешком. Надвигающаяся гроза должна была смыть следы и дать дополнительную фору.

— Возвращайся домой. — Хлопнув коня по влажному крупу, он развернулся и медленно пошел в сторону Варута. Нужно было сделать небольшой крюк, чтобы сбить возможных преследователей с толку.

Услышав, что лошадь двинулась следом, Якир обернулся и, резко взмахнув рукой, крикнул:

— Домой, Чалый! Домой! Пошел!

Тряхнув головой, конь громко фыркнул и с явной неохотой затрусил прочь. Как и предполагал Якир, животное повернуло на юг — привычным маршрутом, каким его выгуливали.

Несколько капель упали с неба всего за секунду до того, как первый порыв ветра пригнул травы к земле.

Встав под дерево, Якир разулся и, заткнув голенища сапог за пояс, надвинул капюшон и плотно запахнул плащ. Предстояло пройти вдоль опушки к границе Рэта. Оттуда еще до заката он планировал свернуть к тракту и двигаться прямо на Пат. В ближайшей же деревушке по дороге можно было купить коня и заночевать.

Истошные крики потревоженных птиц раздались сразу с двух сторон. Метнувшись в тень высокого дуба, Якир выхватил из-за пояса широкий нож и соскреб с влажного ствола немного серого лишайника. Нервно оглядываясь, он быстро размял его в руке, а затем тщательно натер ступни. Два прыжка в сторону и несколько шагов вперед — прежде чем затаиться, нужно было запутать противника.

Когда дуб стал невидим из-за черно-серых стволов, Якир достал из-за пазухи небольшой пузырек и осторожно, капля за каплей, стал выплескивать его содержимое на свои следы. Он шел, пятясь назад, как рак-отшельник, прямо к высокой старой ели, сплошь обвешанной серебристыми обрывками паутины — выбирать что-либо другое времени уже не оставалось.

Истратив на шершавый ствол остатки флакончика, Якир быстро снял плащ и обвязал его вокруг талии.

«Теперь вряд ли учует», — подумал он и, подтянувшись, встал на первую ветку и снова прислушался, осторожно осматриваясь сквозь густую хвою.

Путь к вершине занял несколько минут. Когда ветви стали настолько тонкими, что прогнулись под его весом, Якир остановился и, припав к стволу, посмотрел вниз. Теперь все зависело от опытности кошек. Если по следу шли молодые звери, они не должны были найти дерево: смесь эфирных масел, которую он разлил вокруг, отбивал любой запах и действовал на пантер как рвотное на человека.

Взволнованно застрекотав, белка перемахнула с соседней ели на широкую еловую лапу прямо напротив Якира. Не замечая опасности, она умолкла и, припав к ветви, замерла. Две гибкие черные тени мелькнули внизу мимо ствола и бесшумно исчезли в молодом подлеске. Невысокий человек, чей мокрый зеленый плащ казался сверху частью травы, по которой он осторожно шел, остановился и огляделся.

Почти не дыша, Якир закрыл сознание и силой заставил себя зажмуриться. Опытному охотнику ничего не стоило почувствовать чужой взгляд, даже не применяя знания Ордена. К счастью, ментальному воздействию можно было сопротивляться, однако открывать свое присутствие не хотелось — это бы лишило его выбора.

Ливень иссяк, небо постепенно светлело, и ветер, переменив направление, задул с востока на запад, относя тучи в сторону Горгота и Белого Замка.

Часам к семи, когда солнце коснулось ветвей самых высоких елей на противоположной стороне опушки, Якир со стоном распрямил затекшие ноги и стал осторожно спускаться. Его преследователь так и не вернулся, видимо, посчитав, что он все-таки отправился к границам Рэта, как и сказал конюху. В конце концов, Якир мог всегда списать свое поведение на тайную интрижку с кем-нибудь из Рэмака: у его нового и далеко не дружелюбного соседа подрастало четыре симпатичных дочери. К слову сказать, о такой возможности Якир и вправду подумывал, но пока оставался вариант, к которому толкала Ведущая, компрометировать себя не хотел. С Рэмака можно было справиться и другими способами.

Вспомнив настороженные синие глаза Лирамель, он улыбнулся и, разжав пальцы, спрыгнул на выстилающую землю влажную хвою. С тех пор как Якир покинул родовое гнездо Валлоров, дочь Лирдана снилась ему еженощно. За всеми интригами и собственными амбициями он даже не заметил, как глубоко и прочно ее образ вошел в душу, и пока не понял, что делать со своими чувствами — в создавшемся положении они могли только помешать. Лирамель спутала карты не только Ордену и Совету: ее путь лег поперек планов Парамана и еще многих, о ком думать пока не хотелось.

Возвращаться приходилось наугад, но Якир старался ступать там же, где шел полдня назад. Маршрут требовалось немного изменить. До темноты он рассчитывал обойти поле с южной стороны и после идти строго на запад — не напрямую к тракту, а наискосок. Этот путь занимал больше времени, зато позволял убедиться, что удалось избавиться от погони.

Как только солнце скрылось за деревьями, от земли потянуло холодом. Поежившись, Якир еще раз осмотрелся, а затем сел на толстый корень огромного дуба. Оторвав от плаща две широкие полосы, он обмотал ими влажные ступни и натянул сапоги.

Между стволами уже сгущались тени, когда, отойдя от опушки метров на пятьсот, ему удалось отыскать под упавшей елью небольшую ложбину. Поскольку костер разжигать было нельзя, а плащ еще не просох, Якир почти вслепую набрал сухих веток и, сложив их в ямку, нагреб сверху всю хвою, какую нашел поблизости. От ветра и дождя он был защищен деревом, а сооруженная на скорую руку подстилка давала возможность не замерзнуть в прохладной июньской ночи.

— Только дождись меня, — прошептал он, осторожно завешивая плащом вход в убежище. — Вместе мы сумеем все это остановить… Должны суметь.

* * *

Музыканты играли уже второй час. За высокими арочными окнами давно горели звезды, а в темных стеклах отражались дрожащие огоньки свечей.

Стоя в тени одной из колонн, поддерживающих высокий свод просторного прямоугольного зала, Кристиан внимательно следил за сестрой. Он возражал против ее первого публичного выхода в свет без должной подготовки, но Фалинор в конце концов убедила, что для Лирамель это станет полезным опытом. «Если бы я была на ее месте, то непременно выбрала бы Пат, — доверительно сказала она перед балом. — В Горготе слишком много волков и сплошная политика. Никакой радости!» Слова тетки и уверенность Лирамель, что ее показательное легкомыслие успокоит Совет и представит побег из Лаусенса как порыв, свойственный юности, окончательно убедили Кристиана.