Пламя Силаны (СИ) - Куранова Ольга Алексеевна (книга жизни TXT) 📗
— Мы пришли по приглашению, — угрюмо ответил Рейз. — Нам прислали письмо, Силана решила пойти.
— А вы, надо думать, увязались за компанию?
— Я увязался в качестве охраны, и явно пришел не зря.
— Он сказал, что это забавно, — тихий, какой-то по-детски изумленный голос Силаны заставил Рейза обернуться.
Она смотрела беззащитно, совершенно растерянно, как будто что-то сломалось навсегда, и она пока даже не могла этого осознать.
— Сказал… что надеялся…
Она замолчала и вдруг произнесла очень ровно, безразлично:
— Он надеялся, что я сожгу его дом. Что я буду в ярости. Что я… что я убью всех вокруг. Его гостей, Рейза…
Было что-то в ней в тот момент — больное, отравленное, изломанное — что заставляло чувствовать себя беспомощным. Ненависть к себе — тяжелая, мутная — окружала Силану как стена, Рейз не знал, как сквозь нее пробиться.
Но он знал главное:
— Ты не такая.
Она вздрогнула, словно очнулась, и он сказал:
— Ты никого бы не сожгла, и плевать, что говорил и что думал этот урод. Ты бы не стала.
— Откуда вы знаете? — глаза у нее блестели. — Откуда вы…?
Она не договорила, и Рейз не удержался, взял ее за руки, сжал ладони в своих. Не знал, как еще предложить поддержку, как утешить. Он мог только сказать Силане правду:
— Потому что ты сдержалась, и никто не пострадал.
Она вздрогнула, скривилась, как от боли, и он притянул ее к себе, наплевав на Каро и на Вейна, и на все вокруг.
Она всхлипнула, уткнулась лицом ему в грудь и разрыдалась.
***
Ей было отчаянно за себя стыдно — за то, что она стояла в объятьях Рейза посреди улицы, перед домом Вейна и рыдала, как ребенок. Силана не могла остановиться, просто не знала как. Она чувствовала спиной взгляд Каро, прохожих, которым наверняка казалась жалкой, а слезы все не прекращались, и боль рвалась изнутри рыданиями, будто пыталась выцарапаться наружу, сбежать.
В голове бесконечным эхом звучали слова Вейна.
Он знал, как белых жриц делали алыми. Это казалось ему смешным.
То, что снилось ей в кошмарах, то, что она никак не могла забыть. Отвращение, жадные, грубые руки, смешки, а потом пламя. И вой, надрывный, бездумный человеческий вой боли.
Вейн этого хотел.
Она пыталась вспомнить его лицо в тот момент, но у нее не получалось. В голове все смешалось, и отвращение от поцелуя, и отчаянное желание чтобы все закончилось как можно скорее. И перед глазами стояло только лицо солдата, который напал на Силану в лавке.
Он ненавидел ее, тот солдат. Ненавидел искренне, всей душой.
Но Силана хотя бы знала почему.
А Вейн? Наверное, он тоже. Наверное, нужно искренне ненавидеть, чтобы так расчетливо сделать больно.
Он знал, Силана была в этом уверена — точно знал, что значили для нее эти слова. Он хотел, чтобы они ее уничтожили.
— Ну все, все. Тише. Шшш, все хорошо, Силана, — Рейз гладил ее по спине и плечам, шептал, уткнувшись в волосы. — Плевать на этого урода. Хочешь, я его убью? Только скажи.
Она с шумом втянула в себя воздух, и все равно сорвалась на всхлип. Вцепилась пальцами в плечо Рейза, потому что только так и могла его удержать:
— Н-нет. Не надо.
— Тихо, ну тихо, все. Девочка моя…
Она вздрогнула от неожиданности, замерла, не зная, что делать и как реагировать.
Он впервые назвал ее так. Рейз поспешно добавил:
— Извини, вырвалось. Я случайно.
Он не отпускал, и за это Силана была ему благодарна. За его силу, за способность и готовность помочь.
— Вы были правы, — шепнула она. — Не нужно было приходить.
Он погладил ее по волосам, и ответил тоже очень тихо:
— Кто же знал, что он окажется таким уродом.
Силане нужно было отодвинуться, она и так позволила себе лишнее. Постоянно позволяла себе лишнее, потому что тянулась к Рейзу. Хотела его видеть, хотела быть с ним рядом. Опереться на него и довериться.
Он все время пытался ей помочь.
«Ты сдержалась, и никто не пострадал».
Она все еще не восстановилась до конца после исцеления Дженны, но на самом деле ей и не хотелось сжечь Вейна. Его слова делали больно, вызывали желание забиться куда-нибудь и никогда не выбираться наружу. Закрыться и забыть, а не ударить в ответ.
И страх, который накатил на нее удушающей волной был родом из прошлого.
— Поцелуйте меня, — попросила Силана. — Пожалуйста. Один раз, мне не нужно большего.
Рейз молчал, а она не могла объяснить ему, что хочет стереть из памяти Вейна, запомнить другое — то, как Рейз ее утешал, как прижимал к себе.
Еще с утра он бы согласился, но за этот день многое поменялось. В ее жизни постоянно что-то менялось, и вещи, в которые Силана приучала себя верить, ломались, рассыпались прахом.
Она попыталась отодвинуться, быстрым движением стерла слезы:
— Простите. Мне не стоило просить.
— Тише.
Он притянул ее обратно, наклонился и поцеловал — легко, невесомо, словно утешал.
— Успокоились, наконец? — спросил ее Каро, и Силана инстинктивно напряглась. Она совсем про него забыла.
— Вы еще здесь? — Рейз повернул к нему голову, нахмурился. — Оставьте нас в покое. Мы ничего не сделали.
— Я не уйду, пока не получу ответы, — Каро подошел к ним ближе, внимательно осмотрел Силану с головы до ног. — Вы оба не понимаете, насколько все серьезно. Вейн проявляет нездоровое любопытство к войне и алым жрицам, ищет их по всему королевству. Не только в Силл Арне. И я сомневаюсь, что это обычный интерес.
— Может быть, это потому что он больной урод или у него какие-то свои личные счеты? — неприязненно спросил Рейз, а потом осекся и замолчал.
Наверное, он вспомнил о том, что произошло на рынке.
Рейз не стал спрашивать Силану — все еще не знал и не понимал, почему все так ненавидели алых жриц.
Но она уже понимала, что не сможет молчать вечно. Рано или поздно все откроется.
Силана много лгала ему — лгала в открытую, позволяя считать себя богатой, лгала умалчивая о войне.
Наверное, Рейз будет в ярости, когда узнает. Захочет ли он разорвать контракт?
— Будьте осторожны, — сказал ей Каро. — То, что мы подписали мирный договор с аравинцами еще ничего не значит. Мало закончить войну, нужно еще и сохранить мир. А он многим невыгоден.
— Я не понимаю, — честно признала Силана. — Почему вы говорите это мне? Я ничего не решаю, ничего не значу. Я просто пытаюсь жить дальше.
— Потому что те, кто о вас знает, видят в вас алую жрицу. Помнят, что вы сделали за время войны, и для них вы — орудие.
Силана наконец отстранилась от Рейза, выдохнула, заставляя себя собраться:
— Тогда эти люди ошибаются. Если я и орудие, то сломанное.
— На нее напали сегодня, — сказал вдруг Рейз, и она похолодела. Ей не хотелось говорить с Каро об этом, не хотелось вспомнить и объяснять. — Я не думал поначалу, что это может быть связано, но теперь…
— Это не связано, — как могла твердо ответила она, но кажется, все равно получилось слишком тихо. — «Напали» слишком громкое слово. Солдат Вороного Штандарта увидел меня в толпе, и… действовал опрометчиво.
Она боялась, что Рейз возразит, и положила руку ему на плечо, сжала, в надежде, что он поймет.
— «Действовал опрометчиво»? Да он едва не убил тебя!
Ее надежда не оправдалась.
Каро подался вперед, как гончая, почуявшая кровь:
— Вас едва не убили?
— Рейз преувеличивает, — сказала она. — Солдаты Вороного Штандарта ненавидят алых жриц. Те, что выжили, винят нас в смерти товарищей.
— Я слышал об этом, — Каро отмахнулся. — Дурацкая вышла история.
Она ненавидела его в тот момент — ненавидела за равнодушие, за пренебрежение к чужой боли. За то, что его не задевали ужасы войны.
— Тогда вы должны понимать, что это личное, — сказала она.
— Всякое личное можно использовать в своих целях, если есть мозги. А много ума, чтобы управлять фанатиками и одержимыми местью, не нужно. Как звали того, кто на вас напал?
