Путь Дракона - Абрахам Дэниел "М. Л. Н. Гановер" (бесплатные книги полный формат txt) 📗
— Слышал, что Комме Медеан продвигает свои интересы на севере, в Антее, в частности, — сказал седеющий куртадамец. — Не хватало, чтобы мы и на юге прочувствовали его агрессивную позицию.
Ситрин почувствовала беспокойство. Если банк расширяется в северных странах — Антее, Астерилхолде, Северном взморье, Халлскаре и Саракале, она вполне могла подложить ему свинью, основав филиал на другом конце континента. Этот вопрос она не была готова обсуждать, поэтому тему нужно сменить, и срочно. Она улыбнулась, как поступил бы и магистр Иманиэль в подобном случае.
— А есть ли такая штука вообще, как чисто северные интересы? — спросила она. — Наринисл на севере, а он, судя по всему, интересует каждого из нас.
Даже ветер, казалось, и тот замер. Она без обиняков озвучила скрытое значение всей предыдущей болтовни. Она подумала, не ляпнула ли только что лишнего, поэтому улыбнулась, и глотнула вина, делая вид, что сказано было преднамеренно. Квахуар-полукровка улыбнулся и кивнул ей, как будто она только что заработала очко в игре.
— Наринисл-то может и на севере, — сказал старик-куртадам, — но проблемы все на юге, так ведь? Король Сефан со своим вольным пиратским флотом.
— Без возражений, — сказал синнайский капитан наемников. — Есть только один способ сделать торговлю безопасной — если с этим согласится Кабрал. И этого нельзя добиться действуя только на море.
Женщина-тралгу хмыкнула, и отложила креветку, которую ела.
— Вы же не собираетесь задействовать и наземные силы для охраны судов? — спросила она. — Порте Оливия начнет наземную войну с Кабралом, и королева спалит его дотла в качестве извинения перед королем Сефаном быстрее, чем антейцы сожгли Ванаи. Мы город, знаете ли, а не королевство.
— Сделай все правильно, и задействовать не придется, — сердито сказал синаец. — И это не силы вторжения. Но конвой, охраняющий торговые суда должен быть в состоянии высадить береговой десант. Проблема с пиратами не будет решена, если они в состоянии спрятаться где нибудь среди скал, и объявить о своей безопасности.
Ситрин сидела на высоком стуле, подняв голову, и слушала, как напускная их учтивость дает трещину. Подобно художнику, выкладывающему мозаику по кусочку за раз, она начала видеть целостную картину разногласий и споров внутри этой группы.
Привилегированный круг судовладельцев и торговых домов настаивал на ограничении радиуса действия конвоя несколькими днями плавания от Порте Оливия. Защитим окрестности, была их точка зрения, а торговые суда дойдут сами. Это будет стоить меньше, а значит повышение тарифов будет небольшим. Слушая, как синаец и женщина-тралгу убеждают остальных, Ситрин окончательно уверилась, что в этом вопросе купеческие дома торговались за страховки. Патрулирование окрестностей оставляло огромную по площади акваторию без охраны, риски нападения пиратов и потери судов на прежнем высоком уровне, поэтому объемы страховых выплат не должны были снизиться.
С другой стороны, синаец был милитаристом, так как его предложением было создание вооруженных сил. Если остальные сойдутся во мнении, что только крупное вооруженное формирование, а особенно мечи и луки наемников, положат конец пиратам, он лучше других мог это обеспечить. Разумеется, никто не согласился.
Центральной точкой аргумента женщины-тралгу был договор между Биранкуром и Херезом, о котором Ситрин не знала. Ей нужно разыскать копию, чтобы понять, о чем он, но, даже, просто узнавая что-то, чего она не знала, она чувствовала себя победителем.
По мере развития спора, улыбалась она все менее и менее принужденно. Ум ее порхал над каждой фразой, высказанной оппонентами, очерчивал схемы, строил гипотезы, над которыми она поразмыслит как нибудь вечерком. Губернатор легко и спокойно удерживал общий тон от возрастания обмена колкостями, но воздержался от заключения мира. Это было тем, для чего он и пригласил их всех сюда. Это было его стилем работы. Ситрин приняла это к сведению.
После третьего стакана, она почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы вступить в дискуссию.
— Простите, — сказала она, — но мне кажется, что все мы зациклились на пиратстве, как единственной проблеме. Но с торговыми судами может приключиться и другое. Если я не ошибаюсь, три судна погибли во время шторма пять лет назад.
— Нет, — резко ответила женщина-тралгу.
— Они затонули у берегов Северного Взморья, — сказал куртадамец. — Так и не дошли до Наринисла.
— И деньги, вложенные в них, так же были потеряны, — сказала Ситрин. — Мы решаем вопрос о защите торговли? Или только как сделать пиратов меньшим риском по сравнению со стихией? Мне кажется, что корабль сопровождения должен быть способен ответить на любое количество вызовов.
— Вы не сможете иметь конвой, который повсюду следует за судами, и оберегает их от любой напасти, — сказал синнаец.
— Начальные вложения будут высокими, — сказала Ситрин, словно он возражал против этого. — Это потребует затрат со стороны Порте Оливия достаточных, чтобы обеспечить разумную надежду на возвращение судов. И, вероятно, какое-никакое взаимопонимание с портами на севере.
Прозвучало это все как досужее размышление в дружеской беседе. однако, все знали, что она только что сказала.
Банк Медианов обеспечит защитой торговые суда из порте Оливия до любого порта по их желанию, и на обратном пути. У нее достаточно денег, чтобы вложить золото в этот проект, и не ждать отдачи в течении нескольких лет. А у банка, со штаб-квартирой в Карсе, имелись связи по всем северным странам. Даже если это было большее, что она могла предложить, все равно было замечательно. Другие могли прикидывать, сколько солдат имеют, как дешево могли бы сделать какую нибудь мелочь, какие договоры и торговые соглашения могли быть пущены в ход. Ситрин как бы говорила — я самая большая псина в этой яме, и я могу сделать то, что вам не по зубам.
Ей понравилось это чувство.
Во дворе на минуту воцарилась тишина, затем куртадамец сердито выдохнул воздух, а зеленоглазый ясуру-полукровка заговорил.
— Она права, — сказал он.
Квахуар Ем сидел сбоку от правителя. В свете, который лился с насыщенного синевой неба, его кожа приняла почти бронзовый оттенок, словно у статуй, которой подарили жизнь. Когда он улыбался, она могла видеть, что его зубы, белые, словно у первокровного, формой намекали на происхождение от ясуру.
— Ты шутишь, — сказал куртадамец сдавленным голосом.
— Вы можете принять полумеры, — сказал он, стрельнув глазами в сторону куртадамца, и снова остановил взгляд на Ситрин. — Но что мешает Дауну сделать то же самое? Или Упурт Мариону? Новопорту или Массии? Вы можете сделать Порте Оливия чуточку безопаснее, и более привлекательным для торговли местом лет на несколько, пока другие города не последуют вашему примеру. Или вы можете действовать решительно, доминируя в торговле в регионе, и захватив торговые маршруты на целое поколение. Все зависит от ваших целей, я полагаю.
Ситрин улыбнулась ему, как только в голову ей пришла мысль, что он говорил меньше даже, чем она. Нужна приглядывать за ним, подумала она. И, как будто прочитав ее мысли, он ухмыльнулся.
Беседа продолжалась еще час, но шутки кончились. Куртадамец ограничивался сердитыми репликами, наемник развивал тему военного аспекта, как части более широкой стратегии, а тралгу снова погрузилась в молчание. Потоки гнева и подозрительности были почти ощутимыми, а губернатор, казалось, был вполне доволен происходящим. Когда Ситрин уходила, с расшитой бисером шалью на плечах, то чуть не забыла шагать как женщина, вдвое старшая ее по возрасту. Ей хотелось скакать.
Она задержалась на лестнице, глядя на величественный храм из мрамора на другом конце площади, демонстрируя показное благочестие, которого на самом деле не чувствовала. Солнце садилось на западе, сияя на храмовом фасаде, и заставляя камень светиться. Луна уже взошла, вися в безоблачном небе цвета индиго, полукруг белого и полукруг тьмы. За любованием красотами города и неба, а возможно, из-за слишком большого количества выпитого ею вина, она чуть было не упустила свою жертву, когда тот проходил мимо.
