Второй легион (ЛП) - Швартц Ричард (читать полную версию книги .TXT) 📗

— А кто говорит об этом законе? Это всего лишь тот же метод.

— Обескровливание на имперской «Т». Не думаете, что это только умножит слухи? — всё же спросил Варош.

Я пожал плечами.

— Как по мне, так нам больше не нужно сажать такие деревья, — я кое-что заметил. — Где Селим?

Армин вышел вперёд.

— Эссэри, простите, он от меня сбежал. Неблагодарный вор ускользнул в одном из каналов. Не стоит об этом сожалеть, потому что он предал нас и вас без колебаний.

— Ты его убил? — спросил я, потому что увидел странное выражение на его лице.

— Предательство — это грех. Возможно, он случайно наткнулся на мой кинжал, эссэри, но если так, то ему повезло, потому что боги устроили всё так, чтобы лезвие было узким и острым.

— Что ты хочешь этим сказать? Что он не заметил свою смерть?

Армин бросился к моим ногам.

— Я знал, что вы не желаете смерти мальчишки, но и его предательства тоже. Лезвие поразило его как удачно, так и неудачно. Удачно, потому что пропустило вены. Неудачно, потому что нашло то место, где в горле образуется звук. Впредь он будет Селим Немой.

— Ты не должен был этого делать, — сказал я.

Он опустил лоб в пыль перед моими ногами.

— О Мастер Милосердия, я сделал ему одолжение, потому что не сделай я этого, впредь он стал бы известен как Селим Двойной Предатель. Вы знаете, господин, сначала он предал воров, затем, после того как вкусил вашу милость, придал и вас. Если бы он сохранил свой голос, его, наверняка, постигла бы смерть.

Молодой человек из Дома Сотни Фонтанов прочистил горло.

— Эссэри, ваш слуга прав. Этот Селим умер бы, возможно, ещё раз подвергнув вас опасности. Пощадите своего слугу.

Я вздохнул.

— Вставай. Я подумаю о твоём наказание на обратном пути.

— О Мастер Бесконечной Милости, я знал, что вы мудрец, перед которым слова разума предстают словно…

— Хавальд, — сказала Зокора.

— … яркие факелы в темноте. Я ещё никогда не служил такому хорошему…

— Да?

— … господину. Ещё никогда не видел столько мужества, столько храбрости, столько…

— Обет молчания, — сказала она.

— … столько данного богом благоразумия! Я…

— Армин?

— О повелитель, чего вы желаете?

— Замолчи.

Молчание. Божественное молчание.

31. Небольшой розыгрыш и старые легенды

Как раз перед тем, как завернуть на улицу, ведущей к Дому Сотни Фонтанов, я обратился к деликатному молодому человеку.

— Как вы туда попали?

— Моим долгом было охранять вас, эссэри. Сегодня я страж ночи. Я увидел, как вы и ваши друзья покидают наш дом. Улицы Газалабада могут быть опасными.

— Как вы и сами испытали на себе.

Он опустил взгляд.

— Да, эссэри. Когда я увидел, как ваш слуга и мальчик покинули дом, я должен был решить, что делать, спуститься в канал или сопроводить вашего слугу домой. Я струсил и решил незаметно последовать за вашим слугой. На него напали, я попытался вмешаться и сам проиграл.

— Как вас зовут, друг?

— Фаизаль да Фарин, из племени Воды.

— Я думал из Дома Сотни Фонтанов?

— Нет. Племя Воды — это моё родовое имя, семья, к которой я принадлежу.

— А вам знакомы другие племена?

— Да, большинство из них, — ответил он.

Зокора предостерегающе подняла руку. Мы шагнули в тень стены и замерли. Над нашими головами что-то зашуршало, затем с крыши здания спрыгнули четыре тёмные фигуры.

— Пусть ангелы в небе восхвалят вашу щедрость, прежде чем демоны в аду дадут вам ощутить вашу жадность. Дайте и дайте от всего сердца, и боги будут смотреть на вас зная, что вы совершили добрый поступок и освободили бедного сына крестьянина из финансового затруднения. Так что отдайте мне, о знатные господа, ваши драгоценности и ваше золото! — продекламировал один из стоящих перед нами мужчин. Бард вышел бы из него получше, чем мошенник.

Позади нас с крыш спрыгнуло ещё четыре парня.

Зокора посмотрела на меня и закатила глаза.

— Это все? — спросил я.

— Ещё четыре, — ответила она. — На крыше.

Мои глаза привыкли к темноте туннелей, поэтому теперь я ясно их разглядел. Впереди и позади нас стояло по три оборванных фигуры. Не считая двух, они были вооружены дубинками с вбитыми гвоздями, у одного был ятаган, а у другого даже ржавый меч.

Последние четыре спрыгнули вниз, у одного из них был топор, а у остальных снова эти дубинки.

— Не разрешите напомнить, прошу, ваше золото, — заговорил главарь и угрожающе положил руку на рукоятку меча. Почему-то у меня было такое чувство, что он начинает нервничать. Видимо, что-то шло не по его плану. Мне было знакомо это чувство.

— По крайней мере он вежлив, — заметил Варош.

— Уходите и останетесь в живых, — сказала Зокора, помахав рукой. — Шшш!

— Шшш? — спросила Наталия.

— Я как раз учусь проявлять уважительность, — заметила Зокора. — Люди обычно спят ночью.

— О, ничего страшно, — произнёс Фаизаль. — Вы можете говорить громко, о Ночной Цветок.

Я увидел, как Зокора прикоснулась к своему символу, затем открыла рот.

— Мяу.

Варош рассмеялся.

— Благородные господа…, - начал главарь.

Зокора резко повернулась к нему, её глаза вспыхнули красным огнём, а изо рта вырвался охотничий крик большой снежной кошки, который я уже однажды слышал глубоко в пещерах под Громовыми горами.

Я почти смог увидеть эту кошку там, где стояла Зокора, с плечами выше моих, величественной красоты. Она была такой белой, как Зокора тёмной. Крик продолжался, рокот могучей грудной клетки был таким, будто по улице катили валуны. Мне казалось, что воздух вибрирует, и я сам почти не мог дышать.

Затем крик резко оборвался. Снежная кошка обнажила длинные, белые зубы, ухмыляясь, обвела взглядом стоящих вокруг неё людей и исчезла, оставив на своём месте самодовольную Зокору.

Грабители ошеломлённо взглянули друг на друга.

Зокора снова помахала рукой.

— Шшш!

Разбойники с большой дороги развернулись и побежали со всех ног. Везде вокруг нас в домах зажегся свет, а спереди, от ворот во внутренний город, прибежала стража.

Когда они добрались до нас, я всё ещё истерически смеялся. Всё напряжение сегодняшнего вечера, страхи, которые я испытал, всё ушло. И я был не единственным.

Варош обнял Зокору, его плечи тряслись. Наталия прислонилась к стене и ударяла по ней ладонью, Армин спрятался за мою спину. Страж ночи тоже задыхался от смеха.

— Пусть боги благополучно сопроводят вас домой, — сказал один из охранников, он странно на нас смотрел. — Вы видели здесь кошку?

— Шшш, — сказала Наталия, помахав рукой.

Для меня это было уже слишком, и я снова разразился хохотом.

— Пусть боги накажут вас за то, что вы не даёте спать уважаемым людям! — закричал голос с одного из домов. Из другого окна вылетел ночной горшок и почти попал в стражника. — Стража, арестуйте их! Не благовоспитанно разводить здесь такой шум! — крикнул голос из того же окна.

— Сын дряхлого верблюда и слепой собаки! — сердито закричал в ответ охранник. — Угадай, кого ты тут наградил своим говном. Как думаешь, что такое благовоспитанно? Я сейчас же арестую тебя и саморучно оттащу к судье!

Молчание.

В конце концов, я смог успокоиться. Страж ночи знал, как уговорить стражу отступить, и мы пошли дальше, прежде чем в нас смогли попасть другие неприятные снаряды.

— Что это было? — спросила Наталия, вытирая с глаз слёзы. — Что вы сделали?

— Это был крик моего тотема, — ответила тёмная эльфийка.

— Зокора, — произнёс я, ещё слегка запыхавшись и вытирая последние слёзы с глаз. — Больше никогда так не делайте.