Вестник в старом мире (СИ) - Беркутов Роман Вадимович "Revan" (лучшие книги TXT, FB2) 📗
Ефим кивнул и погрозил кулаком кучеру. Думать о произошедшем бывший денщик не хотел совершенно, приходилось реагировать.
Вадим отвел компанию метров на пятьдесят от дороги, чтобы не беспокоить случайных путников и держать карету в поле зрения.
— Ну чево встали, копайте.
— Что капать? — не понял Федор.
— Известно что — могилы.
— А чем копать? — спросил пухлощекий товарищ Федора, не сразу понявший, что копать придется несколько могил, — Вадим, да ты чего!
— Это же все Федька задумал! Мы не хотели лезть! Не губи!
— Помилуй!
Поднявшийся шум и слезы Вадим остановил, отодвинув подол фрака. На поясе у него висело еще два взведенных пистолета.
— Руками копайте, сначала для дорогого друга, потом для себя. А я пока письма почитаю, — Вадим погрозил дулом пистолета, и золотая молодежь зашевелилась. Солнце встало, и летний день жарил несчадно. Они поскидывали дорогие рубашки и сюртуки на землю, оголившись по пояс, чтобы копать, а пока Вадим отвлекся на письма, заговорили шепотом.
— Он обезумел! — зашипел пухлощекий.
— Нужно накинуться вместе, — добавил еще один, — Федор, ты что скажешь?
— Да пошли вы, то же мне друзья… — голос Федора переполнила печаль и обреченность.
— Да кинемся вместе и АЙ! — пухлощекий подскочил, схватившись за мягкое место, куда его ткнул рапирой Вадим.
— Больше дела, меньше тела, господа заговорщики.
— Вадим, давай договоримся, наши семьи хорошо заплатят, — попытался предложить Федор, но злодей только фыркнул:
— Конечно, предложат, куда они денутся, но потом, — Вадим осмотрел вырытые могилы и грязных от земли неудавшихся убийц, — Кидайте туда француза и закапывайте.
Он показал на крайнюю из ям, и в небе появилась вспышка молнии. Заморосил пакостный такой дождик.
— Может, хоть голову ему развернем? — предложил Федор, стоя над бретером.
— Не, пусть археологи из будущего гадают, как эта новая ветвь человека хомус-задус попала в уральские степи, — мрачно улыбнулся Вадим и хлопнул в ладоши. Дрожащие от холодного дождя парни молча повернулись к своему судье.
— Бог милостив, — начал Вадим и перекрестился рукой с пистолетом, — Поэтому смилуюсь и я. Ступайте на все четыре стороны, и обязательно ступайте с миром.
— И ты нас так просто отпустишь? — не поверил Федор.
— Нет конечно. Сейчас поставите свои подписи в письме, где некий Николай Семенович Частколов приглашает известного бретера в Оренбург, судьбою заглянувшего в Самару несколько дней назад, для решения одного деликатного вопроса.
— Хорошо, — стуча зубами выдавил из себя Федор, и дождь успокоился, — Пойдем к карете?
— Нет конечно, вы можете идти на все четыре стороны, кроме моей кареты, — Вадим достал письмо и показал, где подписывать.
— А чем? — спросил пухлощекий, и ему протянули булавку.
— Большой пальчик уколол, сюда приложил и иди.
С чувством некой обреченности представители золотой молодежи посмотрели на четыре пустых могилы и подчинились. К дороге Вадим возвращался в отличном настроении. Ефим привязал пятерых коней, чтобы не разбежались к задней ручке багажника.
— Поехали, — крикнул Вадим и залез внутрь.
— Вашблогородь, а хлопцы где? — заглянул внутрь кучер.
— Да вон, по степи топают. Коней нам подарили, чтобы хорошо ухаживали.
— Трогай давай, и так задержались, — Ефим только глазами сверкнул, чтобы кучер щелкнул кнутом, и они тронулись.
— На Ефим, это тебе, — Вадим протянул денщику свои старые часы, а новые от Луи прицепил к жилетке.
— Спасибо вашблогородь, уважили. Но вы же промокли, снимайте фрак, что-нибудь придумаю.
— Придумаешь конечно, — Вадим погладил мокрые черные волосы и убрал конверт с деньгами и письмом в саквояж.
Глава 3
Добираться до Северной столицы пришлось больше четырех недель, и это им еще сильно повезло, что от Самары началась хорошая дорога. Они остановились в городе на короткий отдых и, чтобы продать старых коней. Трофеи взятые с золотой молодежи понравились Вадиму больше. Ефим молчаливо одобрил выбор, подсказал отправить письмо отцу.
В Сызрани пришли первые ответные письма от госпожи Реймах. Она просила поторопиться и уверяла, что все готово к приезду.
После Самары шла Москва, как по уровню развития так и на пути Вадима. Огромный город, но отставший в культурном плане от Петербурга.
Карета тонула в грязи на дорогах застеленных бревнами. В городе стоял смрад от выгребных ям, жителям приходилось уезжать на дачи. В этом обе столицы сильно походили друг на друга.
Столица же встретила пробками. Сотни карет и обозов въезжали и выезжали из каменного Петрограда. Чугунные, деревянные и каменные мосты как артерии соединяли острова города, сшивая берега Невы.
Мастерская находилась в трехэтажном доме на Надежденской улице. Хорошее местоположение, если не учитывать основных клиентов из ближайшего морского кадетского училища.
— Ефим, поезжай на квартиру, я поздороваюсь с хозяйкой. Потом приедешь и пойдем на обед.
— Вашблогородь, может, сразу на обед? Вы же с утра ни крошки.
Сначала дела. — Вадим с удовольствием походил перед ателье, разминая ноги на мощеной камнем дороге. Над входом висела вывеска: "Дом моды мадам Реймах". Вадим открыл дверь и зазвонил колокольчик. Первый зал представлял из себя комнату для чайных церемоний со столиками, мягкими диванами и парой ожидающих слуг.
— Ваше благородие, чем можем помочь? — оценил новомодный фрак Вадима служащий с тонкими закрученными усиками.
— Мне сказали, что это лучший дом моды во всем Петрограде, я правильно пришёл?
— Ваше благородие… — не нашелся что сказать служащий.
— Дорогой Вадим Борисович, не шутите так с Петром, — на чистом русском пропела зашедшая в зал улыбчивая женщина, с каштановыми волосами, в легком летнем платье, большими глазами и узкой талией. — Рада вас приветствовать в шумной столице.
Вадим чмокнул поданную ему руку.
— И конечно, вы попали в лучшее ателье города, — Гертруда указала на место за чайным столиком, — Петр, принеси нам чаю.
Она вопросительно подняла бровь.
— И печенок. Не хочу перебивать аппетит перед обедом, — Вадим положил цилиндр на свободное место, сев напротив Гертруды, — Чем порадуете или огорчите?
Она ответила не сразу, изучая молодого человека, его костюм, цепочку часов, торчащую из кармана жилетки, и такое странное фиолетовое пенсне, перетягивающие все внимание с симпатичного тонкого лица.
— Я не думала, что вы так молоды. Вашего отца я видела всего пару раз и вы сильно отличаетесь.
— О, вы еще не знаете, как мы похожи характерами, — Вадим выжидающе скрестил пальцы, пока Гертруда собиралась духом.
Принесли ароматный чай с лимоном и новомодные бисквитные печенья.
— Я в отчаянии, — начала она, когда слуги отошли, — основные клиенты — офицеры разъехались на Кавказскую войну, а их семьи по дачам на лето. Должники носу здесь не покажут. Раньше я держала тридцать девушек, чтобы они помогали с шитьем, теперь осталось только семнадцать. Да и это не все, сейчас дует французский ветер моды, мне стыдно признаться, но у меня получается только гнаться за ним.
— Я понимаю, — задумчиво покивал Вадим. В общем, основные проблемы Гертруда описала еще в письмах, — Это поправимо. Что на счет складов для тканей?
— Такие большие и в черте города получится только снять, я договорилась с владельцем, он ждет денег. Сколько же вы купили тканей?
— На пять тысяч. Половина шелковым полотном, остальное льняной и шерстяной пряжей.
— Мои девочки не прягут, — задумалась Гертруда.
— Я и не собирался их заставлять. Людей найду, была бы крыша. Что на втором этаже? На третьем? — Вадим владел всем зданием, но не знал планировки.
— На втором квартируют одинокие девушки, я живу отдельно. На третьем раньше тоже квартировали, но там пустые комнаты. Я не стала предлагать вам селиться, мы бы стесняли вас, да и слуг на этажах почти нет. Девушки все из мещанских семей.
