Кельтика - Холдсток Роберт (полная версия книги .TXT) 📗
– Ты хочешь обидеть меня?
– В этом случае – да.
– Считай, что это тебе удалось. А теперь ложись спать.
Илькавар сердился. Я понял это по его дыханию.
– Ты уже не способен обижаться, – помолчав, заявил он. – Ты не способен переживать утрату. Все простые человеческие чувства смыты дождем, сметены ветром. Ты на самом деле мертвец, бредешь по этому миру с улыбкой на устах, у тебя есть маска боли и маска радости. Я не хочу спать рядом с покойниками. Они воняют. А почему я нахожусь рядом с тобой, и сам не пойму. Возможно, в надежде увидеть хоть каплю влаги в твоих глазах. Мы зовем ее слезами. А для тебя это, наверное, составляющая какого-нибудь зелья…
Он еще что-то говорил в таком же духе, потом замолчал. Но чуть позже добавил:
– Ты подумаешь о том, что я сказал? О девушке?
– Я постоянно о ней думаю, – ответил я.
– Неужели это правда? – горько спросил Илькавар, натягивая на плечи плащ и собираясь заснуть. – Если это так, я очень рад за тебя. Что-то человеческое… наконец…
Спать? Невозможно. Я сел на коня и поехал к морю, я стоял у воды, отражающей свет звезд. Небольшие волны накатывали на мои ноги. Теплое, спокойное море светилось изнутри.
На восходе с океана прилетела птица, она тяжело махала крыльями и явно куда-то направлялась. Это оказался лебедь. Он возник прямо из поднимающегося диска солнца, безмолвный и зловещий. Он пролетел над моей головой, задев крылом так, что я упал. Лебедь слегка развернулся, расправил крылья и поднялся над холмами, направляясь вглубь суши. Птица выглядела нездоровой.
Илькавар поднялся из-за камня, натягивая плащ. Я и не заметил, что он шел за мной.
– Доброе утро! – весело сказал он, потом посмотрел вслед лебедю. – Знаешь, по-моему, он хотел что-то сказать.
Я раздраженно спросил, что он имеет в виду. Илькавар пожал плечами:
– Она летит домой, Мерлин. Мне кажется, она прощается.
Его слова ранили меня куда сильнее, чем я ожидал. Несчастный вид Ниив вчера вечером больше не казался игрой. Она так хотела, чтобы я понял ее, а я закрылся от нее из страха, что она воспользуется своим неуемным новым талантом, доставшимся ей по наследству.
Хозяйка Севера должна ответить за многое. Она дала Ниив огромную силу и при этом не следила, как ребенок использует чары, нежданно обретенные ею.
Полдня шел я следом за лебедем и наконец нашел Ниив, она устроилась в миндальной роще у неглубокого пруда среди развалин фермы. Она что-то напевала и выщипывала перья из лебедя, лежащего у нее на коленях. Шея птицы безвольно свисала, она была мертва. Ниив украшала свои светлые волосы перьями из крыльев лебедя, они торчали из ее прически в разные стороны. На Ниив была яркая юбка, которую она привезла из Похйолы, ее маленькие грудки и плечи были обнажены и блестели от пота.
Вокруг нее были разбросаны скорлупки миндаля и пух ее лебедя.
– Ему пришлось долго лететь за мной с севера, – заговорила она, когда я спешился. Она держала мертвую птицу за шею. – Он очень старался. Путь был далек. Я знаю, знаю. Не нужно мне этого говорить. Нельзя использовать колдовство, пока не узнал его действия.
Она вызвала лебедя с тем, чтобы улететь на нем домой. Бедный лебедь. Бедная Ниив. Птице пришлось лететь несколько дней. Наверное, она очень сильно хотела домой.
Глядя на нее, я увидел, что она с собой сделала: под глазами виднелись темные круги, на коже появились морщины, рот сжался, шея стала короткой и морщинистой. Взгляд Ниив был влажным, но не от слез, не от печали, то была влага усталости и старости. Ее руки, выщипывающие перья из окровавленного тела храброй птицы, тряслись.
Ее вид встревожил меня. Я подошел к пруду и наклонился попить воды. В воде отразилось лицо стареющего человека. Мое собственное лицо изумило меня. Я впервые заметил изменения, но тем не менее… тем не менее я больше беспокоился о девушке.
Я подошел к Ниив и вытащил перья из ее волос, забрал мертвого лебедя и отшвырнул в сторону. Она ударила меня, но не попыталась снова подобрать птицу.
– Ниив… ты должна остановиться. Ты умрешь через год, если будешь продолжать.
– Умру от чего? – злобно прошептала она. – Что может убить меня? Меня защищает Хозяйка Севера. И Миеликки тоже помогает мне.
Ну до чего же она глупа! Я мог бы рассмеяться, согласиться с ней и уйти, а потом умереть в муках, вспоминая о ней, когда старые кости в моем молодом теле начнут крошиться. Но я был не в силах так поступить. (Не только Ниив была глупа!)
– Миеликки сейчас не в своем мире, – настаивал я. – К тому же она охраняет Арго. Арго – Дух корабля, поэтому твоя покровительница очень занята. Хозяйка Севера дала тебе колдовство, дала магию, но не дала мудрости. Ты убиваешь себя, растрачивая свой дар так быстро. Слишком быстро.
Ниив плюнула на меня, но тут же устыдилась своего поступка и стерла плевок с моего подбородка. Потом подобрала рассыпанные перья лебедя, сложив их наподобие веера, и стала обмахиваться, выражая тем свою непокорность.
– Оставь меня в покое. Ты не любишь меня. Я постарела только оттого, что пыталась помочь тебе. Ты погубил меня. Уходи.
Я снова чуть не рассмеялся, но почти сразу впал в отчаяние. Ну что я могу сказать глупому ребенку?
– Ты не сможешь использовать магию на мне, – сказал я. – Как только ты это поймешь, ты станешь свободной. Я верю, что ты не хотела ничего плохого, когда решила лететь со мной сквозь Время. Я не сомневаюсь в этом.
– Это правда. Почему ты так долго не верил?
– Потому что ты меня испугала.
– Испугала тебя? – Ее смех прозвучал совсем невесело, в глазах, смотревших на меня, был лед. – Это ты меня пугаешь. Я дала тебе частичку себя. И это была ошибка. Теперь я живу в страхе, гадая, что скрывается за мертвенно-бледной маской твоего лица!
Я не мог решить, говорит ли в ней невинность, откровенность, или Ниив играет со мной. Я пугаю ее? Какая бессмыслица! Просто я рассердился на ее хитрости, как мне казалось, и отверг ее.
Она снова вставила перья в волосы, наверное, в этом был какой-то смысл.
– Ты пугаешь меня, – повторил я, но уже мягче – Потому что я боюсь за тебя. Боюсь того, что ты с собой делаешь, как ты себя разрушаешь. Ниив. когда ты летала через Время, лишь на несколько дней назад, чтобы посмотреть то сборище у реки Даан, ты потеряла год из своей совсем не длинной жизни. Для меня плата была намного меньше. Ты совсем не такая, как я, хотя не могу отказать тебе в таланте. Но талант надо выращивать, как выращиваешь розу. Можно срезать бутон, но тогда ты не увидишь зрелого цветка.
Она вскочила на ноги и закричала:
– Розы? Розы? Ты говоришь мне о розах? В то время как я говорю о времени? Я видела тебя, Мерлин, почему ты не признаешься, что видела? Я видела, каким ты станешь!
– И убила себя этим!
Она пробежалась руками по своему стройному телу:
– Я кажусь тебе мертвой?
– Ты умираешь!
Она не успокоилась:
– Тогда я умру, зная, что ты станешь могущественным! Я видела твою силу!
– Не говори мне!
Я бросился к ней и прикрыл ей рот ладонью, но она вырвалась, полная решимости рассказать о своем фантастическом полете, кошмарном полете в будущее. Одна ее рука была в моей, а второй она отбивалась. Глаза метали молнии. Она торжествовала.
– Я не хочу знать, – отчаянно повторял я. Она успокоилась, смягчилась, ярость ушла, ее сменило смущение.
Мы сели рядом, сплели наши руки, и только сейчас она заметила, что ее грудь не прикрыта. Тогда она накинула на себя свой смятый плащ.
– Я знаю, что этого не следовало делать, – согласилась Ниив. Она поигрывала пером, которое держала в левой руке, правая оставалась в моей. – Ах, Мерлин, я понимаю, что плохо поступила. Но разве я не говорила тебе, что сама это знаю? Я пыталась сказать тебе, что поступила безрассудно. Ты так разозлился. Так перепугался… Я и не предполагала, что ты так испугаешься. Но я меньше всего хотела испугать тебя.
Ниив вставила перо в мои волосы, рассмеялась и поправила его. Ее дыхание было легким, но неприятным. Она шепнула:
