Страшные сказки для дочерей кимерийца (СИ) - Тулина Светлана (книга жизни .txt) 📗
Вот и хорошо.
За этим громыханием и воплями никто не расслышит быстрое судорожное дыхание пленницы с последнего этажа. Не задумается — а почему это, собственно, пленница так тяжело дышит? Бегала, что ли, куда? А куда это она бегала — по высокой крутой лестнице, так торопливо, да еще и босиком?
И, главное, зачем это она туда бегала?..
И очень удачно, что ни один мерзкий рубин под босую ногу не вовремя не подвернулся — эти пакостные камни здесь были буквально повсюду! Раньше Атенаис никогда бы и представить себе не могла, что слишком большое количество драгоценных камней может по-настоящему отравить жизнь. И не какой-нибудь глупенькой младшей ее сестрице, вообще к драгоценностям равнодушной, а лично ей, Атенаис, отравить. Но Рубиновая Башня в первый же день доказала ей ее неправоту.
После первой же ночи, проведенной в тщетных попытках устроиться поудобнее на странном ложе и наконец-то уснуть, она каждый вечер очень тщательно стала перетряхивать свою постель — и регулярно вытряхивала оттуда на пол не меньше горсти камней! И откуда они только там брались — ведь никто, вроде бы, не подкладывал специально — Атенаис следила!
Казалось, эти черно-красные переливчатые камни рождались прямо из вырубленных в скале стен Башни — и рождались в самых неудобных местах. Они постоянно подворачивались под ноги и в полном беспорядке торчали отовсюду, так и норовя оцарапать острой гранью неосторожно подвернувшуюся часть тела. Даже к тарелке жаркого следовало в этой Башне относиться с повышенной осторожностью — если, конечно, не хочешь сломать зубы о какой-нибудь замаскировавшийся под мясо рубин!..
Разговор двух жриц, явно не предназначенный для ее ушей, Атенаис подслушала совершенно случайно, когда уже возвращалась, совершив все запланированное и очень удачно при этом никому не попавшись на глаза. Просто услышала знакомый хрустальный смех — и не смогла удержаться. Хотя нянька и называла подслушивание и подглядывание вторым из Самых Страшных Проступков, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не должна совершать старшая дочь короля Аквилонии.
Совершение этого Проступка далось ей уже куда легче. Можно даже сказать, совсем легко далось. Ни единого мгновения она не раздумывала, прежде чем прижаться к стене в углу у поворота лестницы и затаиться, жадно вслушиваясь.
Возможно, нянька была права. Очень даже может быть. Но ее правота была правотой благополучной Тарантии, где королевских дочерей не отдают на съедение вышедшим из древних кошмаров гигантским паукам. Где самая страшная опасность, которая может им грозить — это остаться без сладкого на ужин.
В Рубиновой Башне была своя правота.
Правота выживания.
И эта правота была целиком на стороне той Атенаис, которая подслушивала.
Очень, кстати, вовремя подслушивала.
Вот тогда-то она и возблагодарила Митру в первый раз — за то, что уже успела сделать все, что собиралась. Потому что теперь это было бы делом куда более затруднительным — жрицы и прислужники наверняка всполошились и срочно готовят помещения и всякие необходимые для Ритуала атрибуты. Наверняка носятся из комнаты в комнату, по делам и просто так, в панике, — попробуй тут не попадись никому на глаза! Нет, Митра наверняка приглядывает одним глазом за своей нерадивой дочерью, вот и верное решение вовремя подсказал!
Еще вчера у нее просто руки опускались от отчаяния — слишком много в башне этажей, слишком много комнат, слишком много ароматических курильниц в этих комнатах! Слишком разобщенно живут обитатели Башни, практически никогда не собираясь все вместе — хотя бы за обедом или вечером, у общего очага, как она поначалу рассчитывала. У них и очага-то общего не было, только кухня где-то в самом низу, чуть ли не под землей. И жаровни для подогрева помещений не использовали, несмотря на довольно холодные ночи — просто центральная стена Башни всегда была теплой, и по холодному времени постели как раз у нее и располагались. Спи себе всю ночь в уюте, прижимаясь к теплой стене, словно к маминому боку.
Правда, почти во всех комнатах были курильницы с благовониями — для устранения дурных запахов. И то сказать — пахло от этого демонического паука омерзительно, тут уж без благовоний никак не обойтись!
Но бегать по всем комнатам, словно бы ненароком подсыпая в каждую встреченную на пути курильницу щепоточку некоего загадочного порошка — и при этом не привлечь ничьего внимания?! В такое, пожалуй, даже сам Стефан — Король Историй не поверит, несмотря на все свое невероятно богатое воображение.
И только сегодня она вспомнила — не иначе как Митра, раздосадованный ее глупостью, сам и напомнил своей недогадливой дочери!
Самый первый свой вечер в Башне она не очень-то хотела бы вспоминать. Но пришлось. Большой зал для торжеств в самом основании Башни. Малый Ритуал. Бьющиеся в экстазе жрицы и мерзко шевелящееся между корчащимися женскими телами ЭТО…
Не то.
Зал.
Стены сплошь в рубинах. Кажется даже — не в один слой… Не то.
Там у самого входа — альков с главной курильницей. Ее как раз с трудом внесла одна из младших жриц перед самым началом Ритуала…
Откуда внесла?
Слева от входа — комнатка. Небольшая такая, полная одуряющее приятных запахов. Там еще лестница вниз была — на кухню, наверное. На полках — приготовленные к использованию курильницы, в них здесь, очевидно, горячие уголья с кухни подсыпают. Мешочки с ароматными травами.
Один — открытый и уже наполовину пустой…
Вот оно!!!
Вовсе не надо бегать по всем помещениям, привлекая к себе ненужное внимание. Просто спуститься — один раз, в одну единственную комнатку. А там… Два-три быстрых удара сердца — и все сделано. И никто не заметит, что ароматной травы в мешочке стало немного больше.
А теперь остается только ждать, когда расторопные младшие жрицы наполнят свежие курильницы углями, сыпанут на каждую порцию ароматной травы и разнесут по всем жилым помещениям…
Впрочем, нет.
Ждать-то как раз было и некогда. Слишком много дел — и слишком мало времени.
Стараясь ступать по-прежнему бесшумно, Атенаис подошла к расстеленному на двух сундуках свадебному платью. Любовно погладила пальцами тонкий паучий шелк. Вздохнула.
Платье было просто великолепно.
Хотя бы уже потому, что на нем не было ни одно рубина!
Аккуратно взявшись за манжеты длинных рукавов, Атенаис потянула платье на себя и немного вверх. Паучий шелк легко скользнул ей навстречу. Со стороны могло показаться, что она протянула руки лежащей на сундуках худенькой девочке в белом платье, и вот теперь эта девочка плавно и невесомо встает. А руки и лицо у девочки этой черные, потому-то и не видно их в темной комнате…
Платье повисло перед ней в воздухе, словно призрак. Рукава не провисали, многослойная юбка, чуть колеблемая ночным ветерком, не тянула к полу.
Паучий шелк невесом. Во всяком случае, шелк этого паука.
Еще раз вздохнув, Атенаис вытащила платье на крохотный балкон. За рукав. Так нетерпеливые матери тащат за собой ребенка, не то чтобы непослушного, а просто не очень расторопного. Аккуратно расстелила на перилах, босой ногой осторожно наступив на шлейф — а то улетит еще, ищи потом!
Луна еще не взошла, но и в свете звезд паучий шелк мерцал и переливался так, что было больно глазам. Хорошее платье. Просто великолепное. Без него все оказалось бы гораздо труднее…
Ветерок снизу доносил отвратительно сладковатую вонь паленой шерсти. Ветерок — это хорошо. Хоть и нет в ее комнате курильницы, а тому, кто сам себя бережет, говорят, и Митра чаще помогает!
Показалось или нет, что внизу кто-то застонал? Задержав дыхание, Атенаис просунула голову в комнату и прислушалась. Стон повторился. Быстрый топот босых ног по каменным плитам. Звук падения тела. Короткая возня. Снова стон, уже тише.
Ну, вот и прекрасно.
Усмехнувшись, Атенаис вернулась на балкон и вынула из прически длинную заколку из черной бронзы в виде летящей ласточки. Мало кто даже при королевском дворе Тарантии знал, что крылья у ласточки легко разворачиваются назад, превращая ее тело в рукоять кинжала — маленького такого. Как раз по детской руке. Хвост же, сомкнувшись, превращается в лезвие, грани которого заточены до бритвенной остроты.
