Опиумная война - Куанг Ребекка (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Рин хотелось ему верить. Сила Алтана ее завораживала. И она знала, что может обладать такой же, если захочет.
И все же предупреждения Цзяна звучали где-то в глубине сознания.
«Я встречал души, которые не могут найти свои тела. Встречал людей, находящихся на полпути к миру духов, застрявших между нашим миром и тем».
Такова цена силы? Повредится ли она рассудком, как Суни? Станет ли параноиком и невротиком, как Юнеген?
Но Алтан не повредился в рассудке. А среди всех цыке Алтан смелее всех пользовался своими способностями. Бацзы и Суни нуждались в галлюциногенах, чтобы вызвать богов, а Алтан вызывал пламя одним шепотом. Казалось, он всегда был в том состоянии ярости, в которое хотел погрузить Рин. И все же никогда не терял контроль. Что бы ни происходило под непроницаемой маской, он производил впечатление человека редкого душевного здоровья.
«Кого держат в тюрьме Чулуу-Кориха?»
«Ненормальных преступников, которые совершают противоестественные преступления».
Кажется, теперь она знает, в чем заключался вопрос Цзяна.
Рин не хотелось признавать, что она напугана. Напугана, что потеряет над собой контроль, когда из нее польется пламя. Боится, что огонь ее поглотит, и она станет проводником для бога, который будет требовать все большие и большие жертвы.
— Когда я последний раз это сделала, то не могла остановиться, — сказала она. — Мне пришлось умолять. Я не… Я не знаю, как себя контролировать, когда вызываю Феникса.
— Представь, что он свеча. Ее трудно зажечь. Но погасить еще сложнее, и если ты не будешь осторожна, то сгоришь.
Но это совсем не помогло — она пыталась зажечь свечу, но ничего не вышло. Так что же произойдет, если в конце концов она обнаружит, что не может погасить пламя?
— А ты как это делаешь? Как ты это прекращаешь?
Алтан отодвинулся от костра.
— Никак, — ответил он.
Глава 15
Наместники провинций Овца и Бык быстро перешли на сторону Алтана, как только поняли, что цыке сделали то, что оказалось не по силам Первой, Пятой и Восьмой дивизиям, вместе взятым. Войскам они преподнесли новости в таком ключе, будто тоже причастны к этому подвигу.
Жители Хурдалейна устроили парад победы, чтобы поднять моральный дух и собрать для солдат припасы. Горожане жертвовали казармам провизию и одежду. Когда по улицам прошли наместники, их встречали аплодисментами, которые те с радостью принимали.
Горожане решили, что победа — результат мощной совместной атаки. Алтан не стал их поправлять.
— Лживые задницы, — посетовал Рамса. — Они крадут твою победу.
— Ну и пускай, — сказал Алтан. — Если это означает, что они будут сотрудничать, пусть говорят что угодно.
Алтану нужна была победа. Среди пережившей Опиумные войны когорты генералов Алтан был самым юным командующим за многие десятилетия. Сражением на болотах он завоевал такой необходимый авторитет в ополчении, а что еще важнее — у наместников. Теперь они относились к нему с уважением, а не снисходительно, советовались по вопросам стратегии, не только выслушивали разведданные цыке, но и действовали в соответствии с ними.
Не поздравил Алтана только Цзюнь.
— Ты оставил на болотах тысячи вражеских солдат без припасов и провизии, — медленно проговорил Цзюнь.
— Да, — ответил Алтан. — Разве это не замечательно?
— Ты просто идиот, — бросил Цзюнь. Он расхаживал по кабинету Алтана взад-вперед, а потом хлопнул руками по столу. — Идиот. Ты понимаешь, что наделал?
— Обеспечил победу, то есть сделал больше, чем вы за все недели, которые здесь находитесь. Их корабль с припасами развернулся и плывет обратно на остров. Мы задержали их планы как минимум на две недели.
— Ты напросился на возмездие, — рявкнул Цзюнь. — Их солдаты продрогли, промокли и голодны. Может, пересекая пролив, они не особо беспокоились о войне, но теперь они злы. Их унизили, опозорили, и больше всего на свете им нужны припасы. Ты повысил для них ставки.
— Ставки и без того уже высоки.
— Да, и ты присовокупил к ним гордость. Ты знаешь, насколько для мугенских командиров важна репутация? Нам нужно время для строительства укреплений, но ты только ускорил их планы. Думаешь, они просто уберутся домой с поджатым хвостом? Нет, они придут за нами.
Но когда Федерация и впрямь пришла, она пришла с белым флагом и с просьбой о перемирии.
Когда птицы заметили приближающуюся делегацию, Кара послала Рин предупредить Алтана. Рин радостно промчалась мимо адъютантов Цзюня и ворвалась в кабинет наместника провинции Овца.
— Три делегата от Федерации, — доложила она. — И с ними повозка.
— Застрелите их, — немедленно предложил Цзюнь.
— У них белый флаг, — сказала Рин.
— Стратегическая уловка. Застрелите их, — повторил Цзюнь, и младший офицер кивнул.
Наместник провинции Бык поднял руку. Он был громадным, на две головы выше Цзюня и втрое его шире. Двусторонний боевой топор длиной в половину роста Рин он положил на стол перед собой и рассеянно по нему похлопывал.
— Они могут предложить мир.
— Или собираются отравить наш водный источник, или убить кого-нибудь из нас, — огрызнулся Цзюнь. — Вы правда думаете, что мы так легко выиграем войну?
— Они несут белый флаг, — медленно выговорил наместник провинции Бык, словно обращался к ребенку.
Наместник провинции Овца промолчал. Его широко расставленные глаза нервно шныряли между Цзюнем и наместником провинции Бык. Теперь Рин поняла, о чем говорил Рамса — наместник провинции Овца был похож на ребенка, ожидающего, когда ему скажут, что делать.
— Белый флаг ничего для них не значит, — настаивал Цзюнь. — Это уловка. Сколько фальшивых соглашений они подписали во время Опиумных войн?
— Вы готовы рискнуть, не подписав мирный договор? — бросил ему вызов наместник провинции Бык.
— Я не рискну поставить на карту жизнь гражданских.
— Не вы добились прекращения огня, не вам и решать, — подал голос наместник провинции Овца.
Цзюнь и второй наместник уставились на него, и тот, запинаясь, поспешил объяснить:
— Мы должны позволить мальчишке этим заняться. Это ведь он завоевал победу на болотах. Они сдаются ему.
Все посмотрели на Алтана.
Рин была поражена искусной штабной политикой. Наместник провинции Овца оказался умнее, чем она предполагала. Своим предложением он пытался уйти от ответственности. Если переговоры ни к чему не приведут, вина падет на Алтана. А если закончатся удачно, наместник провинции Овца напомнит о своем великодушии.
Алтан колебался, явно разрываясь между более разумным решением и желанием воспользоваться плодами победы при Хурдалейне. Рин прочитала на его лице надежду. Если Федерация действительно намерена сдаться, победа будет целиком принадлежать ему. Он станет самым молодым командующим в истории, добившимся победы такого масштаба.
— Застрелите их, — повторил Цзюнь. — Нам не нужны мирные переговоры. Наши войска в готовности, и если атака на пристань удастся, мы можем удерживать мугенцев до прихода Седьмой дивизии.
Но Алтан покачал головой.
— Если мы откажемся принять их поражение, война продлится до тех пор, пока одна сторона не истребит другую. Хурдалейн так долго не продержится. Если есть шанс закончить войну, нужно им воспользоваться.
Делегаты Федерации, встретившиеся с ними на городской площади, были без оружия и доспехов. Одеты в легкую синюю форму, сшитую таким образом, чтобы было понятно — в рукавах не скрывается оружие.
Глава делегации с обозначающими высокий ранг нашивками на форме выступил вперед.
— Вы говорите на нашем языке? — спросил он на устаревшем никанском диалекте, безуспешно пытаясь сымитировать синегардский акцент.
Наместники колебались, но Алтан тут же ответил:
— Я говорю.
— Хорошо, — перешел на мугенский делегат. — Тогда не будет недопонимания.
Рин впервые рассмотрела мугенцев вне хаоса стычки и была разочарована тем, насколько они похожи на никанцев. Разрез глаз и форма губ выглядели совсем не так, как описывалось в учебниках. Волосы были того же угольно-черного цвета, что и у Нэчжи, кожа светлая, как у любого северянина.
