Урощая Прерикон (СИ) - Кустовский Евгений Алексеевич
В этот городок на задворках мира и приехал Шарль Тюффон в один прекрасный день в конце весны. По дороге туда он обзавелся спутниками, так что к моменту прибытия за его каретой уже тянулась вереница возов. В каждом большом городе по пути до Чертополоха он проводил по меньшей мере день, зазывая всех желающих примкнуть к нему. Обычно по одному-двум желающим набиралось из толпы. Это была не ахти-какая подмога, в основном пьяницы, сумасброды и бездельники, но все же рабочие руки, готовые отправиться к черту на рога или, вернее, забраться в пасть к дракону. Когда процессия прибыла к Чертополоху, все местные жители, бывшие тогда в городе, вышли смотреть на небывалое чудо — новоприбывших в город путников. Взгляды, которые бросали они на чужаков, не предвещали тем ничего хорошего. Местный люд был далек от гостеприимства, им едва удавалось сводить концы с концами, они никак не могли позволить себе лишних расходов. Если же чему и научила их жизнь, так это тому, что со стороны империи ничего хорошего не жди, — чаще всего это их предвзятое отношение было вполне оправданным, на счет же экспедиции Тюффона они ошибались как никогда в своей жизни. Можно сказать, что с Шарля Тюффона и началась колонизация Прерикона и, следственно, процветание Чертополоха. Иными словами, Шарль Тюффон был для местных подарком свыше, а не еще одной проблемой!
Заручившись поддержкой нескольких проводников и уладив вопрос о пересечении границы с начальством гарнизона, экспедиция Тюффона покинула Чертополох на рассвете следующего дня и отправилась в Прерикон, — именно так позднее назовут эту новую провинцию империи, так назовет ее сам Шарль в своих дневниках, опубликованных по его возвращению. Провожая повозки взглядом, местные лишь мрачно качали головами и сплевывали на землю, — так смотрят на эскорт приговоренного к смерти. Они смотрели им вслед, пока последняя из повозок не превратилась просто в маленькую точку, пылинку, потерянную где-то между бесконечным небом и безграничными прериями. А далеко-далеко на горизонте виднелся могучий горный хребет, много выше крупнейших стен каньонов, видный даже от Чертополоха, — там, у подножия гор, заканчивался Прерикон, а на той стороне хребта начиналась еще более дикая и еще более необъятная Палингерия. Туда нога храброго путника ступит еще не скоро…
Дни пролетали для Тюффона незаметно, его же спутники считали часы, минуты, мгновения до возвращения домой, даже захваченная в дорогу выпивка вскоре перестала спасать ситуацию, так как пить слишком много и слишком часто людям запрещалось. При всем при этом точной даты возвращения установлено не было. Деньги, затраченные на путешествие, принадлежали их нанимателю, Шарлю, он-то и должен был решить, когда поворачивать назад. Люди молились, чтобы неугомонный ученый удовлетворил свою страсть поскорее, они никогда не испытывали ничего подобного тому, что испытывал Тюффон, очутившись в вожделенных им Диких землях, иначе бы отчаялись вернуться совершенно. Шарль и раньше был в душе ребенком, теперь же этому ребенку предоставили песочницу для игр в полное его распоряжение. Насколько Шарлю было безразлично лидерство, настолько же самоотверженным ученым он был. Очень скоро у экспедиции возник еще один лидер, негласный, его звали Брэндоном. Он был человеком от народа, одним из проводников, нанятых Шарлем в Чертополохе.
Черноволосый и бледнокожий Брэндон был выходцем из Холлбрука, вместе с семьей он переехал в Вельд, сменив одну провинцию на другую, еще более дальнюю. Раньше он содержал таверну в Гасте — одном из северных городов на границе Холлбрука и Вэйланда, но разорился. Переезд в Вельд должен был поправить ужасное финансовое положение его семьи. Государство, нуждающееся в подъеме этой молодой провинции, обещало бесплатную землю всем переселенцам, оплатить все расходы на переезд туда, а также выдать им подъемные на первое время. Если бы Брэндон знал в какую дыру он везет свою семью, то, верно, остался бы у себя на родине, попытав счастья там, — пускай и в бедности, но знакомой. Он не был глупым человеком, но, как и большинство хороших и честных людей, ожидал, что и другие люди, встретившиеся ему на жизненном пути, будут с ним хорошими и честными в ответ. Чиновники в деле увеличения населения новой провинции не гнушались и открытого вранья, распространяя ложные слухи, о том, что в новом месте не жизнь, а сказка, с расчетом на то, что по-настоящему нуждающиеся и отчаявшиеся люди, когда прижмет, готовы поверить даже в рай на земле. В случае Брэндона и его семьи это сработало, как сработало и в случае почти всех жителей Чертополоха. Некоторые знали, на что подписываются, но все равно ехали за неимением лучшей судьбы.
Тогда как большая часть жителей Чертополоха считала экспедицию Тюффона глупой и опасной выдумкой с жиру бесящегося богатея, предприимчивый Брэндон увидел в ней возможность изменить свою жизнь и вместе с Дейвом, своим сыном, записался в проводники. Это был опытный охотник и следопыт, занимавшийся отстрелом дичи еще в годы жизни на родине, где мальчиков с детства приучали ходить на вепря или оленя их отцы. И своего сына, Дейва, Брэндон тоже обучал в этой славной холлбрукской традиции.
На момент экспедиции Дейву едва исполнилось семнадцать, а он уже был выше отца на голову и много шире его в плечах, ростом и сложением удавшись в мать, красивую и дородную женщину. Он был из тех молодых мужчин, о которых говорят, что человек пышет жизнью. Розовощекий, не по холлбрукски златокудрый и голубоглазый Дейв вполне мог бы сойти за столичного франта, если бы принарядился в духе моды. Имей он деньги, будь из знатного рода, — имел бы и оглушительный успех у столичных девушек на выданье. Но увы, жизнь его сложилась иначе: уродившись в Холлбруке, этом медвежьем угле, он, будучи жителем Вельда, даже похвастаться своим происхождением не смог бы перед ними, представься ему такая возможность, ведь в близости Чертополоха — этого преддверия степей — не водилось ни медведей, ни волков. Дейв мечтал вырваться из родных чертополоховых терний, мечтал повидать мир, разбогатеть, найти девушку, влюбиться в нее и осесть там, где земля помягче, а дожди идут чаще. К сожалению, у судьбы имелись на него другие планы. Он был избран ею, чтобы умереть на пике возмужания, так и не дожив до первой седины. Дейв погиб, спасая жизнь своего работодателя, Шарля, в то время как Брэндон был вынужден смотреть, будучи не в силах ничему помочь любимому сыну и проклиная тот день, когда он согласился отправиться в прерии. Прежде чем перейти непосредственно к описанию первой человеческой трагедии, семьдесят лет назад разразившейся на просторах Прерикона, необходимо хотя бы в нескольких словах охарактеризовать быт этих храбрых людей, осмелившихся взвалить на себя непомерное для хрупких человеческих плечей бремя покорителей прерий.
Дни первооткрывателей проходили просто, они продвигались вглубь степи, ища место у водоема, где бы можно было разбить лагерь, а когда находили подходящее, то останавливались там на несколько дней. В первое время ручьи не переводились, они били из холмов, из-под камней, между корнями деревьев в рощах, обнаруживались порою в самых неожиданных местах и дурили людям головы ложной надеждой в неисчерпаемость такого важного для жизни во всех ее проявлениях ресурса, как питьевая вода. Брэндон организовывал людей и доносил известия от них до Шарля, все общение которого с наемниками свелось до выдачи им суточной нормы, — богатей просто отмахивался от работников деньгами, не желая и не имея времени вникать в подробности их жизни. Сам же он был собран и всецело предан излюбленному делу. Будучи и географом, и ботаником, и зоологом, Шарль Тюффон со всей возможной скрупулезностью собирал и обрабатывал сведения, сыплющиеся на него со всех сторон, как из рога изобилия. В краткие же периоды покоя по вечерам, свободные от описи собранного им за день материала и бывшие отдыхом его натруженной голове и ногам, Шарль наслаждался красотою прерий сугубо эстетически, жалея, что не нанял в столице художника-пейзажиста, а неизвестный ненанятый им художник-пейзажист из столицы в свою очередь, сам того не ведая, жалел, что не подписался бы на такую авантюру и за все деньги мира.
