История одной практики (СИ) - Лисочка С. (версия книг TXT) 📗

— Как я рад вас видеть! — сказал он. Хорошо говорит, акцента нет. — Мне говорили, что у Стражи много дел, и я рад, что недели не прошло, как на мою скромную персону обратили внимание.

— Дел много, — кивнул я. — Вчера работорговцев ловили и убийцу, а сегодня к вам вот пришли.

— Мы бы хотели осмотреть место происшествия, — сказал Эрик. — И поговорить с вами, конечно.

— Конечно-конечно, — замахал руками катаец. — Идемте скорее за мной, прошу вас. Я приказал ничего не трогать и даже запретил в комнату входить, пока Стража все, как следует, не осмотрит.

— Хм, — пробормотал Эрик. Тихо, чтобы Пфунг не слышал. — А если бы никто не пришел, как долго бы он ждал?

Я плечами пожал. Не знаю. Можно у хозяина спросить, но Эрик не стал этого делать, я тоже не буду. О, большой кабинет. И книги тут есть, и пальмы в больших кадках, а еще глобус, еще камин, еще большой диван, кресла, столик журнальный, большой письменный стол, стулья и шкаф с бутылками разными у стены. На паркете — жарандийские ковры мохнатые, мягкие. Поваляться на таких охота. Нельзя, на работе я. Обломки телефона у стола лежали, в ладони от ковра, на полу.

— А кто и когда обнаружил, что телефон разбился? — поинтересовался Эрик.

— Я сам, — ответил хозяин. — Около часа ночи. Позавчера корабль с товаром пришел, так я был весь день в порту, вернулся уже после полуночи. Зашел в кабинет, а он вот лежит. Я тут же вызвал Стражу и сделал заявление.

— А когда вы видели телефон целым последний раз? — спросил Эрик.

Пусть Эрик вопросы задает. У него хорошо получается. Как у Селены и у Квентина. Я лучше делом займусь. Нюхать буду.

— Утром, около девяти, перед уходом, — сказал Пфунг. — Телефон после восьми вечера разбился, если вам интересно.

— Откуда вы знаете? — спросил Эрик.

На четыре лапы встал. Чихнул. Всегда чихаю, когда ее чую. Не знаю почему. Вэнди говорит, что аллергия. На пространственную магию, которую Фьюарин использует. Может быть. От расколотого телефона тоже чем-то таким пахнет. Похожим. И от того телефона, что Эрик с Квентином принесли.

— В восемь тут Лайда убиралась, служанка. Она говорит, что телефон был цел, — ответил катаец.

Когда с хвостом, тяжелее понимать, что говорят. Не знаю почему. А нюхать проще.

— Что скажешь? — спросил у меня Эрик.

Встал на ноги, отряхнулся.

— Позавчера тут утром был хозяин, сидел за столом, при нем входил дворецкий, потом они ушли. Потом долго никого не было, потом девушка какая-то приходила. Молодая. Наверное, служанка. Убиралась. Фьюарин прилетала. Потом улетала. Потом опять прилетала. Потом девушка ушла. Потом, позже, хозяин пришел. Потом дворецкий приходил. Потом ушел. Потом капрал Донован и констебль Тырчик приходили вместе с дворецким. Потом все ушли, и тут никого не было.

Смотрят на меня. Эрик уважает. Пфунг удивляется, головой качает, языком цокает.

— Больше никого не было? — спросил Эрик.

— Никого, — ответил я.

— А телефон кто трогал? — спросил Эрик.

— Господин Пфунг, девушка, и капрал Донаван, — ответил я.

— Хм. Понятно. А мы можем позвать сюда эту вашу служанку, Лайду? — спросил Эрик. — Хотелось бы задать ей несколько вопросов.

Пфунг кивнул, взял со стола большой колокольчик и позвонил в него. Дворецкий пришел. Хозяин ему Лайду позвать сказал. Девушка пришла. Молодая. Лет восемнадцать. Высокая, широкоплечая, широкобедрая. От нее мылом пахнет и нашатырем немного. А еще водой розовой.

— Лайда, господа следователи из Стражи хотят тебе вопросы задать, — сказал ей Пфунг.

Она на нас посмотрела и закивала. Немного боится нас.

— Расскажите, что вы делали здесь позавчера, Лайда, — сказал Эрик.

— Убиралась, — ответила девушка. Голос грудной такой. Приятный.

— А конкретнее? — спросил Эрик. — Полы мыли, пыль с книг сметали, ковры чистили?

— Пыль смахивала, извините, пипидастрой, а потом паркет протирала, — ответила она. — Ковры не чистила, они чистые… были… Когда они чистые, я их не всегда чищу.

На нас посмотрела. На ковры. Опять на нас. Мы наследили, когда к столу шли. На улице дождь и грязь, как не наследить?

— Долго убирались? — поинтересовался Эрик.

— Долго. Около часа, может больше. Пыль не только с книг сметала, но и со стола, и с подоконников, везде… И бумаги в стопочку складывала, и полы мыла и… Я тщательно убиралась, потому и долго. Я всегда хорошо убираю. Всегда.

— Лайда очень чистоплотная, — подтвердил Пфунг. — Этого у нее не отнять. Каждую пылинку, каждую ворсинку соберет. Однажды ей поручили сковородку мыть, знаете, эти с новомодным алхимическим антипригарным покрытием? Там в одном месте покрытие отходить стало, она и подумала что это тоже грязь. Все покрытие сняла!

— А Фьюарин какие-то письма приносила хозяину, пока вы убирались? — спросил Эрик.

— Никаких писем хозяину не было, — замотала головой Лайда.

— Как же? — возмутился я. — Ведь она два раза прилетала!

— Что скажешь, Лайда? — спросил хозяин строго.

— Она не хозяину, она мне приносила. Письмо, — ответила она. — Ведь я могу получать письма?

— Конечно, можешь, — успокоил ее Пфунг. — Все могут получать письма. А кто тебе пишет?

— Сестра, — ответила она. — Ее Сьюзен зовут. Она тоже служанкой работает, только в Утице, у фермеров, у Туксов. У нее выходной во вторник, а у меня в воскресение. Мы никак с ней не видимся, только письма пишем.

— А можете показать это письмо? — спросил Эрик.

— Не могу, я его выкинула. Я не храню их. Зачем?

— А что в том письме было, сказать можете? — поинтересовался Эрик.

— Там личное.

— Тем не менее…

— Ну, хорошо. Сестра пишет, что ее хозяева купили четвертую корову, что теперь ей позволено пить больше молока, и от того она начала поправляться. Целых три килограмма набрала, представляете? И спрашивала совета, как ей похудеть, — ответила Лайда. — А еще она писала о том, что хозяйка ей отдала свое старое платье. Оно почти новое, его надо ушить по лифу, потому что у хозяйки четвертый размер, а у Сьюзен — второй.

Это она про грудь. Не понимаю. Грудь у всех разная, а размеров всего шесть бывает. Еще нулевой бывает, если груди нет. И «большая», когда больше шестого. Восемь получается. Все равно, мало. Как так?

— А второе письмо от кого было? — спросил я.

— Не было второго письма, — ответила Лайда. — С чего вы взяли?

— Фью два раза прилетала, — напомнил я.

Думала, что заговорит меня? А я помню. Поймал ее, что теперь скажет?

— Так я же ответ написала и отправила, — ответила она и вдруг испугалась. Повернулась к Пфунгу и спросила: — Ничего же страшного, что я вашу бумагу взяла и ручку с чернилами?

— Ничего, — успокоил ее Пфунг. — От того, что ты лист бумаги возьмешь, я не разорюсь. Но злоупотреблять не стоит.

Она покраснела и глаза опустила. А мне теперь тоже неловко. Промахнулся. Думал, что поймал, а оказывается — не поймал. Неловко и обидно.

А Эрик на корточки сел, на обломки телефона внимательно смотрит.

— А что вы в ответе написали? — спросил я.

— Зачем вам? — спросила Лайда. — Ничего такого интересного.

— Лайда! — строго сказал Пфунг.

— Я написала ей, что мой любимый хозяин больше не дуется на меня, после того случая с аквариумом… Что платье лучше подшить, а не подкладывать в бюстгальтер вату. Что для того, чтобы похудеть молоко обязательно надо заедать соленой рыбой и свежими огурцами…

— Откуда вы такую диету взяли? — удивился Эрик. — Сами такой рецепт пробовали?

— Нет, я же не толстая… просто мне кто-то рассказывал, что это очень действенный способ. Вот сестра попробует и мне расскажет в письме, как у нее получилось или нет. Правда она пока ничего не писала больше, наверное, времени нет.

— Или бумаги для писем, — пробормотал Эрик. — А зачем вы трогали телефон? Звонили куда-то?

— Нет, куда мне звонить? Я и не умею, — ответила Лайда. — Просто тряпочкой его протирала. Я всегда так делаю. Делала.

Нервничает она. Понятно — телефон дорогой.