Клинки и крылья (СИ) - Пушкарева Юлия Евгеньевна (серии книг читать бесплатно TXT) 📗
Глаза бессмертной были плотно закрыты, руки сложены на животе. Она лежала навзничь, вытянувшись, и от этого казалась почти такой же беспомощно-хрупкой, как Тааль — несмотря на гигантский, в полтора человеческих, рост.
Сен-Ти-Йи-старуха, шаркая, приблизилась и, как заворожённая, протянула руку к собственному неподвижному лицу. Интересно, что она сейчас чувствует? Поэт, видимо задавшись тем же вопросом, полез за своим пером.
— Рога? — прошептал Ривэн, приподняв голову к самому уху Альена. — И третий глаз во лбу?… Знаешь, она даже в образе миншийской бабки пугает меня меньше.
Альен невольно улыбнулся. Он сосредоточенно прощупывал этот зал Даром, чтобы обнаружить разрыв. Хаос в нём оставался таким же напряжённым, чувствуя заветную прореху в ткани Обетованного; но ничего, кроме этого дразнящего напряжения, не определялось точнее. Это раздражало и в то же время приковывало Альена; в Академии так бывало с теми математическими задачками, что не сразу ему давались. Он брал их с боя, как воители берут крепости.
— Неужели не оценил?…
— Да нет, красивая, конечно, — поспешно ответил Ривэн, смешавшись под пытливым взглядом Поэта. — Просто очень уж…
— Не похожа на человека. Я понял.
Тааль вздохнула во сне, а потом медленно подняла руку и обвила шею Альена — с лаской, дозволенной лишь родственнице или возлюбленной. Пальцы у неё были такие же прохладные и слабые, как во снах.
Его, как некроманта со сложным прошлым, мерзким характером и даром Повелителя Хаоса, мало что могло смутить. Но сейчас он смутился вполне искренне.
Ещё и руку никак не убрать — разве что просить Ривэна… Смешно.
— Мы оставим её здесь, волшебник, — не оборачиваясь, проскрипела Сен-Ти-Йи. — Здесь Тааль-Шийи должна провести свой сон, возле моего тела. Потом я вернусь в него… Не спрашивай, почему: мне просто так хочется. Может, позже поймёшь.
Надо же, сколько надменности…
— Капризы всемогущих бессмертных? — едко уточнил Альен. — Что ж, я оставлю девушку здесь, если ей не опасно быть так близко к разрыву. Но вы всё ещё не показали мне его.
— Он здесь, — сумрачно сказала Мельпомена. — Прямо здесь, открывается навстречу тебе… Ты просто не прислушиваешься.
— Он научится прислушиваться, — старуха с полудетской улыбкой дотронулась до лодыжки спящей златоволосой женщины. Альен заметил, что сухая ладонь дрожит. — Всему своё время… Закрыть разрыв ты всегда успеешь, Альен Тоури, хотя для этого тоже необходим ряд условий. А вот открыть…
— Я не собираюсь открывать его, — быстро сказал Альен, увидев, как румянец сбежал со щёк Ривэна, испачканных пылью и копотью с факелов из подземелья. Сен-Ти-Йи поморщилась.
— Ты поклялся выслушать нас. Дал обет.
Увы, она права. И, что самое отвратительное, он даже не чувствует себя по-настоящему виноватым… Не глядя на Ривэна, Альен кивнул и осторожно положил Тааль в вихрь энергии рядом с телом Сен-Ти-Йи. Разноцветные потоки Силы подхватили и удержали её.
Так ли страшно, если он просто узнает?…
— Я помню. И что же нужно, чтобы открыть разрыв, бессмертная?
— О, это очень красивая история! — воскликнул Поэт, с воодушевлением прижав руки к голой груди. На золоте кожи тут же проступила новая чернильная татуировка-строка. — Ты когда-нибудь слышал об Узах Альвеох?…
Утром Альен скорее очнулся, чем проснулся: так неспокойно он не спал уже давно. Солнце било в стрельчатое окно его просто обставленной, но удобной комнаты. Ещё из этого окна были видны кипарисы, озеро с плакучей ивой на берегу (далеко внизу) и золотая стена напротив…
Альен втянул в себя воздух и улыбнулся, мысленно наплевав на головную боль: аромат той же вездесущей магии, тонкий, будто у жасмина… Он в Эанвалле. Они добрались.
Поэт заявил, что Золотой Храм сам выбирает достойных в нём остановиться — и «подстраивается» под них, порождая нужное место для жилья… Альен с трудом представлял, как работает такая магия и сколько ей тысячелетий. Но, увидев комнатку, созданную Эанвалле лично для него, понял, о чём шла речь. Деревянная мебель, полумрак, большой письменный стол — что ещё нужно, в самом-то деле?… Альен никогда не питал слабости к роскошным интерьерам. Особенно если учесть, что он собрался проводить здесь не так уж много времени…
Половину ночи, ощупывая глазами темноту в попытках заснуть, Альен развлекался тем, что предполагал, какое жильё Храм предоставил бы каждому из его знакомых. Занятно бы узнать, сколько места для еды и вина предложили бы вельможному Люв-Эйху и каким лесом плесени заросли бы стены у Нитлота…
И какими пыточными орудиями Золотой Храм одарил бы Хелт. Вот в этом выборе Альен не без удовольствия поучаствовал бы лично.
Из головы у него не выходил рассказ Сен-Ти-Йи и Мельпомены (вчера они даже перебивали друг друга — редкостное зрелище; но тональность легенды из-за этого теряла ровность, так что Альен предпочёл бы услышать её от Поэта). Узы Альвеох. Древней царицы из другого мира, которая отважилась просить у Порядка и Хаоса то, что не положено смертным… Царицы разумного осиного роя.
Значит, открыть разрыв, по сути, не так уж сложно. Точнее, как-то подозрительно легко. Освободить Хаос и… просить у него всё, что угодно. Альен знал, чувствовал, приутихшее пламя в груди подсказывало: полностью воплотившись как Повелитель, он обретёт пусть краткое, но полное всемогущество. Эта мысль и пугала, и завораживала, и вызывала азарт эксперимента. И просить он, если поразмыслить, намерен не так уж много (если, конечно, сумеет на этом остановиться).
Альен поднялся и прыснул от смеха в кулак, покачав головой. Не зря, наверное, говорят, что смеяться наедине с собой — первый знак сумасшествия…
Не так уж много, конечно… Всего-навсего изменить миропорядок, вернув в мир живых того, кто навсегда его оставил.
Всего-навсего повторить «подвиг» Альвеох.
Альен открыл окно (одна половина стекла была витражной, как он любил: разноцветные ромбы красили воздух), чтобы впустить больше ветра. Небо над Эанвалле стало тёмно-серебристым, набухнув в предчувствии дождя.
Обещанный ливень наверняка будет сегодня… Альен закусил губу так сильно, что вскоре почувствовал металлический привкус крови. Он не привык, чтобы его желания сбывались с такой обескураживающей скоростью.
Искушение. Давая обет Сен-Ти-Йи, он ещё не знал, насколько сильным оно будет.
Среди туч багровой молнией мелькнул дракон, и Альен узнал Андаивиль: её гибкое тело, алый хвост в форме хлыста… На миг он понадеялся, что драконица услышит его мысленный зов, спустится и что-нибудь посоветует; но она, перевернувшись в полёте, скрылась за облаками.
Альен отошёл от окна, чтобы собраться.
Опрометчивый обет. Опрометчивое путешествие. Всё опрометчиво.
Или «жизнь создана для безумцев», как поётся в одной рыцарской песне?…
Мозг работал с болезненной скоростью. Заключить Узы Альвеох с этой девочкой, Тааль, для него будет проще простого. Цинично говорить и даже думать так, но это правда: во снах он чувствовал её ответный порыв, её наивно-крылатое восхищение. Им достаточно по-приятельски сблизиться, чтобы Тааль отказалась от борьбы и согласилась провести обряд… У Альена (к сожалению или к счастью) неплохо получалось влиять на людей — и на не-людей, как показало знакомство с Бадвагуром. Иногда это выходило не совсем осознанно: Ниамор, Ривэн, леди Мора Тоури ни в чём не были виноваты, не призывали такой сомнительный подарок в свою жизнь… Однако случилось то, что случилось.
Толкнув дверь из чёрного дерева, Альен невольно поморщился: ему самому стало мерзко от подобных мыслей. Непонятно, как Бадвагур, со своим безупречным агховым нутром, вообще его выносил…
Он направлялся к Ривэну — посоветоваться и вместе побродить по Храму; возможно, наведаться к разрыву ещё раз (хотя пока это наверняка ничего не даст…) Нужно ждать пробуждения Тааль.
И ещё было бы совсем не лишним связаться с Зелёной Шляпой…
Эта идея возникла у Альена, пока он проходил мимо зала, откуда пахло зеленью и чем-то печёным, а ещё неслась тихая струнная музыка. В проёме мелькнула рыжая голова, украшенная огромными острыми ушами… Боуги. Подозрительно кстати.
