История одной практики (СИ) - Лисочка С. (версия книг TXT) 📗
— Ладно, — сказал я, когда все отсмеялись. — Смех продлевает жизнь и сокращает рабочий день, но работать все-таки надо. Селена, ты поедешь в порт. Возьми рисунок, что нарисовал мемофот и допроси капитана Волса. Эрик поедет с тобой.
— А я? — спросил Илис.
Я задумался. В конце концов, прямо мне никто ничего не запрещал. А я бываю таким несообразительным… сам себе удивляюсь. Вот насчет Бригира и Селены — ведь не сообразил же.
— А ты со мной поедешь, — сказал я. — В одно место. Можешь идти вниз вместе с Эриком, и поймайте пока двух извозчиков. Вэнди…
Алхимичка выглянула из-за ширмы.
— Судя по всему, записку обработали каким-то сложным заклинанием, которое потом еще и за собой следы подчистило, — сказала она. — Очень интересно, тот, кто это делал — большой мастер.
— Понятно. Сходи вниз, в канцелярию, посмотри, нет ли для нас корреспонденции.
— Хорошо, — Вэнди посмотрела на меня, на Селену, взяла под руки топтавшихся на пороге кабинета Эрика и Илиса и вывела их из комнаты. Молодец. Сообразительная.
— Ну как, расскажи, ты его уже укусила, да? — поинтересовался я у вампирки. — Как это было? Чем тебе вообще этот эр Ариди так приглянулся, а?
Селена де Трие, вампир, следователь-капрал Стражи
Мы ехали на извозчике в открытой коляске в порт, и я больше смотрела по сторонам, разглядывая город, чем на своего спутника, который, видимо, не знал, как начать со мной разговор. Помогать я ему не торопилась, тем более что так я больше внимания могла отдать достопримечательностям. Город большой, и пока я не успела его хорошо узнать. Конечно, ночные патрули способствовали знакомству, а Бригир — прекрасный гид, но…
У каждого города есть два лица: дневное и ночное. И это на самом деле два совершенно разных лица. Можно любить одно из них и недолюбливать второе. Ночное лицо Ицкарона мне скорее нравилось: центральные аллеи, или, по-местному, спицы [23] с наступлением темноты понемногу пустели, хотя жизнь не до конца оставляла их. Зато их полностью покидала дневная суета, менялся облик зданий, в них появлялась какая-то таинственность. На окраинах города узкие улочки казались более широкими, статуи памятников, которые попадались тут довольно часто, не сказать — на каждом углу, казались живыми, но отчего-то замершими людьми. Да, мне нравились тихие звуки ночной жизни, просачивающиеся из-за окон домов, этот шелест ночного ветра, этот серебристый лик луны…
Дневное лицо я знала хуже. Днем у города совсем другой ритм, кипящий, деловой, рабочий. Днем ярче краски, и даже запахи какие-то более насыщенные. Суета рынков, переругивания извозчиков, спешащие по своим делам люди, эльфы, гномы, зверолюды… А еще — уличные кафе, которых здесь было довольно много, не меньше, чем памятников. Хорошо присесть за столик, спрятаться под зонтом от солнца, заказать чашечку чая, а потом сидеть, вдыхая аромат напитка и чувствуя тепло от чашки в ладонях. Увы, дневная работа оставляла немного времени для такого рода экскурсий. Впрочем, я не торопилась, уж чего-чего, а во времени у меня недостатка нет.
— А почему на двери вчера была табличка про экспонаты? — Эрик наконец нашел вопрос, который мне можно было бы задать для того чтобы завязать беседу.
— А ты не слышал? Наш отдел за глаза называют кунсткамерой. Этаким музеем уродцев. Тебя разве не предупредили?
— Честно говоря, нет, — ответил Эрик. — Я про то, где практику буду проходить, узнал только у самих дверей… кунсткамеры. Я и не думал, что в отдел расследований попаду. Думал, буду улицы патрулировать и все такое.
— Ну, улицы патрулировать тебе, скорее всего, тоже придется, — успокоила я его. — Капитан, а в особенности лейтенант, крайне одобрительно относятся к тому, чтобы стражи работали ногами. Тем более, такие стражи как мы, из следователей. Особенно приветствуются ночные патрули. Кстати, они еще и неплохо оплачиваются.
Я-то сама в ночные и полуночные дозоры хожу не из-за денег. Ну, разве что в первое время, из-за денег ходила. И то, даже тогда — скорее из любопытства, чем от нужды.
— Я знаю, — ответил Эрик. — Старшекурсников из Корпуса частенько привлекают к патрулированию. Примерно раз в две недели, а иногда и чаще. Ну, конечно, не считая замещений.
Я кивнула. Про замещения я много слышала и от Квентина, и от Бригира, но увидеть самой мне их пока не довелось. Они, если так можно выразиться, что-то вроде визитной карточки города. «Ицкарон — город замещений» — так назывался туристический буклет, который меня и привел сюда. По сути — местная природная аномалия. Суть сводится к следующему: раз в несколько месяцев часть Старого города примерно на сутки проваливается куда-то в иной мир, а на ее месте появляется часть совершенно другого города. Иногда пустого, иногда с жителями, а иногда и с такими тварями, от которых лучше держаться как можно дальше. Перед замещениями, а их научились предсказывать довольно точно за несколько часов до начала, Стража занимается эвакуацией жителей из опасной зоны и оцепляет периметр, а когда замещение начинается, если требуется, обеспечивает населению и активную от иномирной живности. На это время все маги города считаются резервом, а студенты и преподаватели двух местных магических вузов: Магического корпуса Ицкарона и Института благородных магичек [24] — мобилизованными.
Кстати говоря, поэтому жилье в Старом городе стоит гораздо дешевле и, в основном, сдается в аренду. Кому захочется жить в месте, которое в любой момент может провалиться в другой мир? Лично я именно в Старом городе и живу, и, кстати, Илис и Вэнди — тоже.
— А что за дело мы расследуем? — поинтересовался Эрик.
— Убийство, — ответила я. — Убитый — некто Александр Свит, тридцать четыре года. Прибыл в город в субботу, на корабле из Винчеции [25], хотя сам, по его словам, с Северного Континента [26], из Гальсы [27]. В тот же вечер был арестован, благодаря чему мы о нем хоть что-то знаем. Я тебе дам потом протокол судебного заседания и копии его допросных листов. В некотором роде — шедевр. Если вкратце, то, прибыв на Ицкаронский берег, он первым делом отправился получать временное гражданство [28], получив которое, принялся гулять по городу без определенной цели, и, наконец, остановился полюбоваться фонтаном на центральной площади. За это я его осудить никак не могу — действительно фонтан замечательный…
Эрик кивнул.
— Он любовался фонтаном, как вдруг с ним приключилась занятная история. Какой-то зевака налетел на него, и, вроде как случайно, толкнул. Минутой спустя, этого самого зеваку арестовали на глазах нашего Свита, а он сам, чуть позже, обнаружил у себя в кармане небольшой бумажный пакетик.
— Пыльца [29]? — спросил Эрик.
— А ты догадливый, — кивнула я, любуясь триумфальной аркой Нергала Императора [30]. Подумать только, полторы тысячи лет, а ведь как делали! Конечно, ее несколько раз реставрировали, но в современных новоделах нет того величия, нет того духа. — Тот зевака был курьером, и за ним шли ребята из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Разумеется, курьера пришлось позже отпустить с извинениями, поскольку, обнаружив в кармане пакет, наш Александр не стал об этом никому рассказывать, а спокойно пошел к себе в пансионат, где остановился.
Эрик пробормотал что-то явно ругательное, причем на языке, которого я не знала.
— У себя в номере он открыл пакетик и обнаружил в нем розовый порошок. — Солнце, которое сегодня с утра пряталось за тучами, внезапно вылезло из-за облаков, и я поспешила поплотнее надвинуть капюшон на лицо. Проводить допрос с красными пятнами на щеках — ну уж нет. — И, представь себе, ничего умнее не придумал, как понюхать этот порошок и попробовать на вкус.
