Легенда о Чудограде Книга вторая. Наследие Радомира. Часть первая. Храм магии (СИ) - Шихматова Елена
— Добрый день, барышни, господин Панин на месте?
— Да, но у него сейчас совещание, — одна из девушек встала и вышла из-за стола, фактически загородив собой дверь.
— Это очень хорошо, тогда мы как раз вовремя, разрешите мне пройти, барышня.
— Но, — девушка поджала губы и, опустив голову, чуть слышно пробормотала себе под нос, — совещание ведь.
Гравин повернулся к Гедовин и коротким кивком головы сказал идти следом за ним. Обе секретарши проводили девушку очень внимательными взглядами, они знали, кто она, что она прибыла с Амалией Розиной и, наверняка, не спроста сейчас направляется к начальнику комитета по делам магии.
— Ждите здесь, — приказал Гравин стражникам, — если что-то пойдет не так и вы услышите какие-нибудь странные звуки, то вы должны задержать Владимира Паленина и начальника комитета Панина или если последние двое выйдут из кабинета без меня и этой девушки, первыми. Все ясно?
— Так точно, господин Гравин, — отчеканили почти что хором все пятеро стражников — две женщины и трое мужчин.
Постучав в дверь пару раз, Гравин, не дожидаясь ответа, толкнул дверь от себя и прошел в кабинет. Все двенадцать человек недоуменно посмотрели на гостей, господин Панин вскочил и возмущенно спросил.
— В чем дело, господин Гравин? У нас сейчас проходит плановое совещание, вы не можете вот так просто врываться сюда и прерывать работу комитета своим возмутительным поступком.
— Успокойтесь, господин Панин, — снисходительно сказал Гравин и, пройдя вглубь кабинета занял свободное место.
Гедовин прошла следом за ним и села по правую руку от Гравина, обежав глазами каждого. Кто же из них Паленин?
— Как проходит рабочее совещание?
— Вы пришли сюда только за тем, чтобы узнать об этом? — сквозь зубы, крайне недовольный происходящим, спросил господин Панин, но все-таки сел и испытывающе посмотрел на обоих гостей.
— Я пришел сюда за тем, — серьезным тоном ответил он, — чтобы выяснить ряд обстоятельств. Гедовин, сейчас я позадаю ряд вопросов, а вы, делайте то, что у вас отлично получается.
Девушка кивнула и сосредоточилась.
— Господин Панин, вы знали о том, что царя пытались довести с помощью галлюциногенных камней?
Мужчина, холеный и толстенький, довольно неприятный на вид, с зияющей лысиной на затылке, молча уставился на Гравина.
— Что же вы молчите? Я хочу услышать ответ от вас. От вас и от господина Паленина, — начальник дворцовой стражи перевел взгляд на мужчину, сидящего по правую руку от своего руководителя — это был еще молодой волшебник, лет тридцати шести, с крайне самодовольным лицом.
Так смотрели те, кто был в себе очень уверен и не боялся оступиться. Гедовин внимательно посмотрела на него, невольно столкнувшись с ним взглядом, мужчина одарил ее насмешкой и презрительной ухмылкой, но девушка сразу же отмела все эмоции, если она начнет злиться и обижаться, то не сможет проанализировать искренность ответов. Решив, что сейчас не время и не место выдерживать тяжелые взгляды и демонстрировать свою выдержку, Гедовин просто перевела взгляд на Панина и приготовилась выслушать его ответ.
— Нет, я этого не знал, — негромко сухим голосом ответил Панин после минутного молчания.
Сердце Гедовин скакнуло — он врал. Очевидно было также, что господин Панин испугался, он не ожидал, что кто-то вот-так напрямую спросит его об этом, тем более сейчас, когда время для главного хода еще не пришло. Он видел, что Гравин посмотрел на девушку, которая просто прокомментировала.
— Это ложь.
— Ну что же, господин Панин, из вашего ответа следует, что вы ничего не знали о том, что задумали. Нелогично. Вот только что вы задумали? Вы, господин Паленин и кто-то еще из ваших коллег. А, дамы и господа, кто хочет записаться к участникам заговора?
Все за столом зашептались, все, кроме Панина и Паленина, последний вскочил и твердо заявил.
— Никого заговора не было! И вы, господин Гравин, не имеете права вот так нас допрашивать! Ни вы, ни эта девица! Сколько ей лет? Она вообще совершеннолетняя?
— Спокойно, господин Паленин, спокойно, не надо никаких оскорблений. Возраст здесь и сейчас не имеет никакого отношения к делу. Так что успокойтесь и ответьте на все вопросы, в конце концов, вы гражданин нашего государства и у вас, тем более как у чиновника, есть определенные обязанности перед страной, если вы в своих корыстных или религиозных идеях забыли об этом, то чести вам это не делает.
— Какой мне смысл отвечать? Если вы всех нас уже уличили во всех смертных грехах, а эта девица будет кивать тут на всех, что мы, уважаемые люди государства, все лгуны и обманщики!
Гедовин постаралась переключить внимание на самые теплые воспоминания, так ее учил Дан, когда тренировал ее, укрепляя и развивая ее дар правдовидца. Он заставлял ее переключать внимание, не думать о том, что говорят ей в данный момент, девушка много раз срывалась и хотела поколотить его за обидные и неприятные слова и образы, которые ей приходилось вспоминать, но в глубине души она знала: он делает это ей во благо, и она должна бороться, бороться со своими эмоциями. Потом Гедовин еще раз переосмыслила его слова, когда сама учила двоих правдовидцев, и сейчас полученные навыки не прошли даром. Гедовин ничего не возразила Паленину, она только взглянула на господина Гравина, словно уточняя, каковы ее дальнейшие действия.
— Уважаемые дамы и господа, — сухо и строго произнес Гравин, — обратите внимание на то, что сейчас во дворце происходят беспрецедентные события, на которые я не собираюсь закрывать глаза. Какие бы цели вы не преследовали, имейте в виду, что я не позволю вам разрушать Тусктэмию, мою родину, может, вы ее таковой не считаете, но на это я могу сказать только одно: мне очень жаль. Жаль, что вы выросли в этой стране, но не научились ценить, уважать и любить ее; жаль, что вы вершили за спиной царя и за моей спиной в том числе заговоры, собираясь установить тут собственный порядок. И если вы сами — не авторы этого плана, то, поверьте мне, я найду ваших хозяев.
Паленин, который все еще стоял, коротко усмехнулся и сел обратно.
— Удачи, господин Гравин, ищите, наказывайте, только от меня вы никаких ответов и подсказок не получите.
Демид холодно взглянул на Паленина, в глубине души возмущаясь его наглости и самоуверенности, он даже не скрывал своей вины! Однако все, кроме Паленина и Панина, наоборот, повскакивали с мест, они испуганно, перебивая друг друга, уверяли в своей невиновности, две дамы даже плакали, а один пожилой мужчина, держался за сердце и охал. В этот момент словечко вставила Гедовин, подняв руку, знаком призывая переключить на нее внимание, девушка сказала.
— Уважаемые, по одному пожалуйста. Начнем с вас, — указала она на женщину, сидящею рядом нее, — далее пойдем по кругу. Вам нужно просто сказать, что вы не причастны к заговору, ничего о галлюциногенных камнях не знаете и господину Панину и господину Паленину вы не помогали, но, — тут же добавила она, видя, что женщина уже открыла рот, готовая страстно заверять с своей невиновности, — если вам что-то известно, пожалуйста, не скрывайте этого и скажите все, что знаете.
Женщина и все остальные девять человек честно говорили, что ничего не знали и что они осуждают происходящее, некоторые даже заверили, что, услышь они хоть краем уха о чем-то подобном, то непременно доложили бы об этом тому же господину Гравину. Постепенно все они, давая ответ, расходились, в комнате остались только Гедовин и Демид, и сидящие напротив них Панин и Паленин.
— Хорошо хоть кто-то ценит и любит свою родину, а что же вас, дорогие мои, в ней не устроило?
Паленин вновь хмыкнул и, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула, всем своим видом давая понять: говорите, что хотите, но я ничего не скажу. Прекрасно видя это и понимая, Демид встал и указал рукой на дверь.
— Проходите, господа, вы арестованы, и я обязан препроводить вас в камеру.
— А, может, мы туда не хотим? — нагло отозвался Паленин.
