Крылья - Нестеренко Юрий Леонидович (полная версия книги .TXT) 📗
Реакция последовала незамедлительно. За моей спиной затихли разговоры. Стало так тихо, словно я осталась на палубе одна. Но я понимала, что все они по-прежнему здесь и неотрывно пялятся на меня. У меня даже крылья зачесались от этих взглядов.
— Да что ж это делается? — прорезал тишину визгливый голос с интонациями базарной торговки. Разумеется, это была толстая купчиха. — Я думала, это порядочный корабль! Я заплатила за каюту первого класса! Я не нанималась ехать в зверинце! Я резко обернулась.
— Напрасно, — сказала я, растягивая губы в улыбке. — Там бы вы оказались в достойном вашего интеллекта обществе.
Ее толстые щеки отразили мучительную работу мысли, а затем, когда до нее наконец дошел смысл моей фразы, купчиха разразилась новым визгом:
— Капитан! Эта тварь меня еще и оскорбляет! Где капитан?!
— В самом деле, добрые аньйо! — поддержал ее еще один голос, на сей раз мужской, но все равно довольно высокий. Его обладатель вынырнул откуда-то с кормы, и я, вглядевшись, вспомнила, кто он: ремесленник, последним севший на корабль. — Кто вообще это бесово отродье на корабль пустил? Она ж беду на нас накличет! Потопнем, как есть потопнем! У-у, дочь Лла!
Вид у него был такой, словно он прямо сейчас готов вцепиться мне в горло, но стоило мне шевельнуть бровями и положить руку на эфес (не будь при мне шпаги, я не решилась бы снять плащ), как его словно невидимой рукой отбросило назад, и он продолжал выкрикивать проклятия уже из-за спин других аньйо.
Я обвела взглядом пассажиров. Граждан Ранайи, одной из самых свободных и просвещенных стран на земле — по крайней мере, так меня учили в школе, тридцать лет назад признавшей равноправие крылатых и даже имеющей крылатого в своем пансионе святых… Никто из них не одернул этих двух идиотов. Более того, многие, наверняка не такие уж дураки, раз вели успешную торговлю с заморскими странами, явно сочувствовали их словам. Лишь один из купцов, стоявший ближе всех, посмотрел на меня с брезгливой жалостью и негромко сказал:
— Иди в каюту, девочка, и лучше тебе не выходить до конца плавания.
Я уловила краем глаза какое-то движение. Это был гантрус, вышедший на палубу узнать, что за шум. Его и без того узкие глаза склеились совсем в щелочки; он что-то злобно прошипел и поспешно вновь скрылся за дверью.
И тут я заметила Каайле! Я расслабилась и улыбнулась ему. Ну хоть один аньйо на этом судне мне не враг…
Но улыбка застыла на моем лице, как гримаса манекена. Нет, если бы я обратилась к нему, он бы наверняка ответил с прежней вежливостью и на «вы»… Но взгляд его жег меня таким ледяным презрением, что у меня едва не перехватило дыхание.
— За борт ее, за борт! — бесновался ремесленник, избегая попадаться мне на глаза.
— И то дело, — пробасил один из торговцев. — Не просто так, конечно, мы ж не звери. А посадим в лодку, и пусть плывет куда хочет…
Не звери! Да ни один зверь до такого не додумается — вышвырнуть себе подобного за борт посреди открытого океана! Впрочем, доктор Ваайне как-то говорил, что некоторые животные убивают сородичей, если те не похожи на них. Скажем, йуввы заклевывают альбиносов…
Я обнажила шпагу.
— Что здесь происходит?
Это наконец-то подошел капитан. Выглядел он спокойным, но из-за его широкого кушака выглядывали рукоятки двух пистолетов.
— Кажется, у ваших пассажиров какие-то проблемы, — проинформировала его я.
Он окинул меня сумрачным взглядом.
— Капитан, я жена купца второй категории! Я оплатила проезд первым классом! Если бы я знала, что на вашем корабле будет плыть всякое…
— Она не «всякое», — перебил капитан визг купчихи. — Она такая же ранайка, как и вы. И она тоже оплатила свой проезд. А если вы будете устраивать беспорядки на моем судне, я, согласно Морскому кодексу, велю заковать вас в кандалы и посадить в трюм. Еще вопросы есть?
Купчиха, уже налившаяся кровью до цвета спелого кетнала, вдруг быстро побледнела.
— Я буду жаловаться, — пискнула она.
— На кого? — осведомился капитан. — На короля Аклойата Доброго, подписавшего эдикт о равноправии крылатых?
Толстуха окончательно стушевалась и заторопилась в свою каюту.
Ремесленник исчез еще раньше, при первых словах капитана. Я уже решила, что инцидент исчерпан, как вдруг на палубе вновь появился гантрус. Не знаю, тот же или его товарищ — в их капюшонах они были похожи друг на друга. Направившись прямиком к капитану, он обратился к нему с речью, из которой я поняла не все слова, но смысл был вполне ясен — во-первых, мало того, что они, благородные гантрусы, вынуждены ходить по одной палубе с женщинами, что само по себе возмутительно, так среди этих женщин имеются еще и стоящие ниже низшей касты крылатые, что уже просто оскорбление; во-вторых, что подобное попрание священных законов Земли и Неба навлечет на корабль гнев богов, а в-третьих, что меня следует немедленно удалить с корабля, и если таковая мера означает для капитана финансовый убыток, то они, высокородные гантрусы, будучи деловыми аньйо, готовы даже оный компенсировать. Капитан, однако, ответил им на превосходном гантруском языке (по крайней мере, я понимала его лучше, чем речь самих гантрусов), что, во-первых, он подчиняется не священным законам Земли и Неба, а Морскому кодексу Ранайи, а гантруские боги пусть командуют на судах под гантруским флагом, а во-вторых, если высокородных гантрусов что-то не устраивает, то они вправе сами удалиться с его корабля в любом желаемом ими направлении. Гантрус, опять прошипев что-то невразумительное, предпочел удалиться в направлении каюты. Подумать только, и с этой публикой я еще надеялась завести знакомство! Я, конечно, знала, что у них кастовая система, но не представляла, что они распространяют ее и на чужестранцев — а тем более в прочитанном мной не говорилось об их отношении к крылатым. Слишком уж редкое это в наши дни явление, чтобы заострять на нем внимание. И в то же время вклад Гантру в мировое искусство и науку невозможно отрицать, недаром я стала учить их язык еще тогда, когда и не думала, что отправлюсь в те края. Однако, похоже, меня ждет веселенькое путешествие!
