Время проснуться дракону. Часть 1 (СИ) - Морецкая Анна (электронные книги бесплатно TXT) 📗
«— Вон „лесной защитничек“ сидит и мясо трескает так, что уши ходуном ходят!», — покосилась Льняна на фавна, который с аппетитом очередное оленье ребро обгладывал.
Впрочем… есть еще тролли… но те, как под мостами, что валы соединяют, поселились, так там и живут. А это считай уже и не Лес вроде, а пограничье с людским миром. Так что и неизвестно с какими традициями они когда-то пришли, а кажется, что все время так и жили — монетки мелкие да горшки со сметаною у людей вымогали. Правда, молодок гонять — в Лес приходят… но это, как бы, тоже всегда так делалось…
Льнянка так и не успела решить, что там с троллями происходит — вместе с сатирами и тритонами они уже по «наклонной вниз едут» или пока еще с эльфами на самом «краешке сидят», как ее от сложных мыслей оторвал отец, заметив невеселый настрой девушки:
— Что-то ты дочь приуныла. Поняла, что скоро расставаться придется и взгрустнула? — посочувствовал он.
— Угу, — кивнула она. А что еще могла Льняна ему сказать? Тем более в чем-то он прав — раньше она о таких серьезных вещах и не задумывалась. А тут — во-от!
— Может, тогда останешься? — хитро прищурился отец. — Нет? Точно? — переспросил он, глядя, как дочь отрицательно качает головой. — Тогда давай выдвигаться — солнышко уже садиться. А еще придется с матерью и бабкой объясняться.
Домой они возвращались совсем не так, как Льняна сюда добиралась. С отцом или матерью они ходили коротким путем — через Око дорог.
Пройдя все по той же тропке, что соединяла лесную поляну с отцовским дом-древом и скалу у озера, они гору обходить не стали, как пришлось утром это сделать девушке, а вошли в потайную пещеру. Там, в неглубокой выемке на стене были выбиты древние руны, при определенном касании которых и произнесении кое-какого заклинания, открывался проход в нужное место.
Льнянка знала и очередность касания рун, и слова нужные, но сама, ни разу открыть путь так и не смогла — ни навыков, ни силы ей пока не хватало.
Обнявшись с Сажем, который пошел-таки их провожать до самой скалы, и, вытерев набежавшую на карий глаз фавна слезу, Льняна ступила в колышущееся марево Ока. С той стороны отец уже ждал ее, держа в ладони мерцающий огонек.
Они шли привычными темными коридорами, поворачивая то влево, то вправо, направляясь к нужной им двери.
Живущие за высоким земляным валом, что огораживал Дриадов Лес, и не подозревали, что под ним находится целый лабиринт таких переходов. Давно забылось, что когда-то здесь стояла высоченная крепостная стена, а уж землей ее прикрыло потом — чей прошла не одна сотня тысячезимий, как ее забросили. А может и тысяча тысяч, тех зим…
Как рассказывал отец, внутри укрытых временем стен находилось не одно Око, а целая сеть магических входов-выходов, расположенных и по окружности Леса в стене, и по самой его территории. Да и других древних магических диковинок, наверное, здесь притаилось не мало, ведь вся крепость была как муравейник с множеством помещений и тайных залов, коридоров и лестниц, и уходила глубоко под землю. А стены, что под валом — это только так, верхушечка ее.
Но Льняне запрещалось одной находиться внутри этих подземелий и приказ обычно мягкого отца, когда он говорил об этом, был строг и категоричен. В общем-то, девушка никогда больше и не слышала, чтоб он разговаривал с ней таким непреклонным тоном. И ей оставалось только мечтать о том, как она вырастит, станет сильной волшебницей и вот тогда уже спустится в заветный лабиринт. Но… теперь, видно не судьба!
Нужная дверь вывела их к лазу, прорытого в толще нанесенной за тысячезимия земли. Невысокий проход через десяток саженей вывел их в заросли лещины и бузины, что росли в подлеске, всего в пяти минутах быстрой ходьбы от дома.
Тропинка, по которой они поднимались по склону большого вала, на котором и стоял дом деревенских знахарок, пролегала прямо на запад. Последние лучи заходящего солнца уже не жгли глаза, а мягко растворялись в золотисто-розовой кисее заката, обещая на завтра такой же солнечный и безветренный день, как и уходящий сейчас за горизонт.
Для Льняны и ее отца ясный закат, кроме обещания тихого дня, говорил еще и о том, что эльфу можно безбоязненно выходить из Дриадова Леса — никто из живущих по окрестным деревням крестьян теперь до самого утра и близко не осмелится подойти к жилищу колдуний. Не то чтоб обычные селяне могли чем-то навредить эльфу, но… кому нужны лишние проблемы, а?
А дома их уже ждали. Видно мать с бабушкой, не дождавшись Льнянку с утренней рыбалки, кинулись ее искать. В пользу этого предположения говорило широкое блюдо с водой, стоящее посреди стола.
«— Знать подсматривали весь день за мной!» — начала было заводиться девушка. Но вспомнив, что впереди осталось всего-то несколько часов до расставания с близкими… и злиться ей на них совсем расхотелось.
Бабуля, слегка полноватая миловидная женщина средних лет с темными волосами, как всегда убранными в строгий пучок на затылке, и зелеными прозрачными «семейными» глазами, спокойно разливала молоко из подойника по глиняным крынкам. Она никогда не нервничала и не шумела попусту, по крайней мере, Льняна за ней ни разу этого не замечала, и была в их семье оазисом спокойной разумности.
А вот мать, в отличие от нее, ровным характером не славилась. Она встречала загулявшуюся дочь и потакающего ее выходкам мужа, стоя посреди комнаты, уперев кулаки в бока и готовая дать бой:
— И долго это будет продолжаться, а-а?! Она будете мотаться по Лесу целыми днями, а ты ее покрывать? Ладно, она, но ты-то взрослый разумный человек, чем думаешь?! — выдала с ходу гневную тираду мать, стоило только Льнянке с отцом ступить через порог.
— Не совсем человек, а эльф, — мягко поправил ее отец. — Успокойся, родная. Все совсем не так, как ты думаешь. Девочка… — попытался он начать объяснения, но не готовая так быстро сдавать свои позиции жена его прервала:
— Не передергивай разговор, Асморель! Льняна совсем от рук отбилась! Сегодня утрепала в Лес даже ничего не сказав! Мы и поняли-то, что она уж там давно, а не у речки, когда коты рыбу из брошенного ведра по всему двору растащили! Я трав набрала на рассвете, хотела разобрать вместе с ней, объяснить, показать кое-что… а она и учиться-то ничему, видно, не хочет!
— Ма-ам… — тихонько позвала девушка. Ей вдруг так тоскливо стало от того как она представила, что вот так в соре и расстанутся они с матерью навсегда.
И плакать захотелось, аж в носу защипало…
— А ты молчи пока, я с тобой позже разберусь! — не стала слушать ее та.
Понимая, что если ничего не сделать сейчас, то жена еще долго может вот так отчитывать их с дочерью за все проступки и промахи, что совершили они за последние несколько зим — эльф подошел к ней и крепко обнял. Та, немного потрепыхавшись в его руках, через пару минут затихла и обмякла.
Льнянка стояла и смотрела на родителей, стараясь впитать и запомнить их образ таким — вместе, обнимающими друг друга с любовью и заботой. Среднего роста мама в объятиях по-эльфийски высокого и крепкого отца, казалась совсем маленькой и хрупкой. Она что-то жалобно бормотала, уткнувшись ему в грудь, а он, положив подбородок ей на голову, нежно утешал. Их волосы, длинные гладкие зеленоватые отца и буйные блестящие каштановые кудри матери, перепутались, глуша мамины возгласы и папин шепот.
От такого трогательного зрелища отделаться одним щекотаньем в носу Льнянка не смогла — слезы, уже не спрашивая разрешенья, побежали по щекам.
Тут в дом вошла бабушка. Она, как всегда не склонная поддаваться пустым бурным эмоциям, пока ее дочь распекала зятя и внучку, успела уже кучу дел переделать: молоко с вечерней дойки процедить и разлить по крынкам, все убрать — что в погреб на сметану да сливки, что на простоквашу в чулан. И вот теперь, намыв подойник во дворе, она с чистым ведром вернулась в дом, а тут: дочь с зятем обнимаются и шушукаются, не обращая внимания, что ребенок их стоит в двух шагах и рыдает взахлеб! Пришлось Масляне брать дело в свои руки:
