Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ) - Шихматова Елена (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Уважаемые граждане Рувира, — громко говорила Гедовин, — мы все с вами сейчас оказались в непростой ситуации, а завтра мы должны сделать выбор и решить, в каком государстве нам жить дальше. Какое место в жизни общества должен занимать храм, говоря «в жизни общества», я имею ввиду не только государство в целом, но и каждого из вас в отдельности. Какое место будет занимать храм в вашем сердце — это тоже очень важный вопрос, напрямую связанный с завтрашним голосованием. Не слушайте служителей храма, которые говорят, что светское государство — это отказ от истинного пути Алина. Светское государство живет, ориентируясь на четкий список правил и законов, а его граждане, являясь отдельными личностями, составляют единое целое. У этого общества есть идея и цель, в первую очередь — это благополучие и процветание страны, достигающееся при соблюдении каждым своих обязанностей и признанием своих и чужих прав и свобод. Если такой человек в светском государстве следует законам Алина, помогая близким и заботясь об исполнении законов, которых и сам не нарушает, то разве это плохо? А если человек знает законы Алина, то назвать его несведущим и недостойным внимания Алина — нельзя! Это будут и должны решать священнослужители, оценивая вашу духовную составляющую, потому что мы все можем учиться и самостоятельно принимать решения, опираясь на собственные знания и умения. Бабушка говорила мне, что служители храма считают правителя в светском государстве слишком много мнящим о себе, якобы потому, что он ничего не знает и не может знать. Почему не может? Зачем тогда вообще кого-то учить, если все равно знать ничего не будешь? А вы не думали, что священнослужители — тоже люди, и потому тоже могут брать на себя лишнее? Потому что нелогично получается: одни, следуя законам Алина, могут поступать правильно, а другие, следуя тем же законам, не могут! Неужели только потому, что одни носят длинные серые одежды, а другие нет?
— Какая смышленая девочка! — подивилась Амалия, они к тому времени подошли к сцене на максимально возможное близкое расстояние: сцену плотным кольцом окружили люди. — Сколько ей лет?
— Четырнадцать, но я и в свои двадцать четыре так не смогу.
— Тебе всего двадцать четыре?
— Амалия! — с некоторой обидой в голосе сказал Дан. — Ты с нами уже целый месяц работаешь, я думал, ты поинтересовалась, сколько мне лет.
Она скривила лицо, словно говоря, больно надо, он ничего не ответил.
Меж тем Гедовин передала слово Модесту.
— Меня зовут Модест Нисторин, мой отец — мэр города, и я не согласен с тем, что его арестовали. Вы все слышали о так называемых приспешниках Алины, которые способны направлять силу Алины. Мой отец вчера вечером сказал вам, что на самом деле эти люди волшебники. Среди вас тоже есть волшебники, просто пока они еще могут даже не подозревать о своих способностях. Вы знаете, что тысячу лет назад магия существовала в нашем мире, потом она исчезла, на самом деле она никуда не исчезала и окружала нас все эти годы, только использовать ее не было возможности. Она спала. Многие из вас слышали легенду об уснувшем царевиче Истмирры, вместе с которым уснула вся магия, и так, как и мы, когда спим не можем бегать, так и магию невозможно было использовать. Я знаю, что это звучит странно и бредово, но это правда, от которой никуда не деться, и с которой нам придется жить, хотим мы того или нет. Сейчас я и мои друзья покажем вам, что магия действительно проснулась, потому что каждый имеет право знать правду.
Люди неуверенно переминались с ноги на ногу, восприняв слова Модеста крайне скептически. Все изменилось, когда второй мальчик запустил в него сандалию. Словно наткнувшись на стену, сандалия отлетела обратно к своему владельцу, Драгомир поймал ее, в то время люди ошеломленно смотрели то на него, то на Модеста, то просто переглядывались меж собой, словно желая убедиться: вы тоже это видели? Тем временем Модест продолжил говорить, сейчас к его словам отнеслись более внимательно.
— Теперь то же самое, но с помощью магии.
Кивнув Драгомиру, Модест отошел на край сцены. Драгомир подкинул сандалию высоко вверх и, как только она начала падать, заставил ее остановится. Обувь зависла в воздухе, что вызвало настоящую волну восхищения и удивления, особенно после того, как сандалия, повинуясь движению руки мальчика и словам на непонятном языке полетела в щит, точно так же, как и в первый раз, отлетев обратно. Драгомир вновь поймал ее и спокойно надел на ногу.
— И вот тут таится самое главное, — продолжил Модест, — все зависит от того, кто и с какой целью совершает поступок, а не то: совершается он с помощью магии или нет. К сожалению, храм всем нам сейчас дал однозначный ответ, и вы все знаете, что ждет несогласных. Но лично я за светское государство, где будут судить поступок, а не принадлежность к той или иной группе.
Тем временем Амалия, вежливо попросив уступить ей дорогу, направилась к сцене и быстро поднялась наверх.
— Добрый день, Модест, рада, что с тобой все в порядке, — быстро и вполголоса сказала она и обратилась к людям. — Приветствую всех вас, тех, кого волнует судьба этого города. Думаю, нужно поблагодарить этих ребят за наглядную демонстрацию того, что такое волшебство. Честно говоря, я, как и вы все, наверное, удивлена и поражена самим фактом пробуждения магии. Но, действительно, глупо отрицать очевидное и, действительно, сейчас очень важно правильно понимать и оценивать ситуацию. Несмотря на то, что храм отстранил мэрию и городскую стражу от управления городом, мы все равно намерены провести завтрашнее голосование, хотя бы потому, что у Рувира есть настоятель, и это — не госпожа Каллина. За какое будущее голосовать — это решать каждому из вас, но сейчас я все-таки попрошу вас разойтись с тем, чтобы прийти сюда завтра и проголосовать.
Слова Амалии не сразу дошли до последних рядов, но зато возымели действие — очень скоро люди стали расходиться.
— Ребята, я, конечно, понимаю, что среди вас есть волшебник, что у вас есть эти щиты, — обратилась к ребятам Амалия, — но вы хоть представляете, что вся стража храма ищет вас?
— Представляем, — грустно ответила Анна. — Нам дважды приходилось убегать, пока мы дошли сюда.
Тем временем на сцену поднялся Дан и, не успел он хоть что-нибудь сказать, как Модест, радостно выкрикнув его имя, бросился ему на шею.
— Я так рад, что ты вернулся!
— Что у тебя с головой? — сразу спросил молодой человек.
— Да так, господин Томилин погорячился.
— Что?! — возмутился Дан и уточнил. — Как это произошло?
— Ну мы с Гедовин, точнее сначала Гедовин, потом я, сбежали.
— Что?! Но зачем?
— Мы хотим помочь городу, а меня отец хотел упечь в монастыре, — ответила Гедовин, после добавив. — Привет, Дан, рада тебя видеть. Классно выглядишь.
— Спасибо. И как давно вы сбежали? Где были? Нет, о чем вы думали вообще!
— Мы прятались в надежном месте, а господин Томилин нашел меня и вот, так получилось.
— У меня нет слов.
— Давайте это и не только это обсудим в мэрии, — предложила Амалия.
Никто не возражал. Пропустив ребят вперед, Дан дождался, когда к нему приблизится Амалия, и уточнил.
— Чего еще я не знаю?
— Прости, что сразу не сказала о Модесте, но, во-первых, времени не было, да и Лиан просил никому не говорить.
— Лиан просил не говорить, — медленно и хмуро повторил Дан, — мне или вообще?
— Вообще, и тебе в частности. Не знаю, чем именно он руководствовался, — призналась Амалия, — наверное, просто не хотел огласки, но, если честно, мне была непонятна его реакция, я просто хотела помочь, хотя бы морально поддержать.
Дан покачал головой, но сказал.
— Ладно, пошли.
— Это и есть Амалия? — меж тем тихо спросила Гедовин у Модеста.
— Да.
Девочка обернулась и посмотрела сначала на нее, потом на Дана.
— Она симпатичная, и вообще они неплохо смотрятся.
— Что? Ты о чем?
— Да, так, Марта сказала мне, что Дан частенько говорил о ней. В общем, просто так о коллегах по работе так часто не говорят, ну ты понял.
