Витязь (СИ) - "Amazerak" (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
«Всё равно скоро я от вас свалю», — подумал я, но промолчал. Ольгу я пока не собирался посвящать в свои планы. Да и вообще: вначале победить надо, а потом о будущем думать. Я и сам сомневался, что битва закончится моей победой. Эх, ещё бы месяц-другой потренироваться, а то и годик… Но судьба распорядилась иначе.
До Бобруйска ехали долго, часа три. Два раза пропускали колонны пехоты и техники. Да и дорога была полностью разбита. Мороз слегка прихватил размокшую грязь, но машине, не предназначенной для бездорожья, всё равно приходилось тяжко.
Паролёт, принадлежащий Птахиным-Свириным, уже ждал на взлётной полосе. Пилота предупредили заранее. Мне предстояло лететь на небольшом биплане, напоминающем кукурузник, только с двумя моторами. Моторы выглядели весьма громоздко, каждый имел торчащую назад трубу. Видимо, паросиловая установка, вращающая винты, была совмещена с котлом. Естественно, работали паролёты на жидком топливе.
Когда я вылетел из Бобруйска, был шестой час вечера. А на следующий день в четыре утра паролёт уже приземлился в аэропорту Оханска. По пути садились в Нижнем на дозаправку. Но в остальном полёт прошёл без заминок. Я даже немного поспал и перекусил. На борту имелось всё необходимое для долгого путешествия.
В Оханске зима уже полностью вошла в свои права. За время моего отсутствия нападало много снега и захолодало. Огромное белое поле раскинулось перед моим взором, когда я вылез из паролёта. Было темно.
На взлётной полосе меня поджидала машина. Ольга Павловна предупредила семью о моём прибытии, и Прокопий Иванович подогнал авто. Я открыл дверь и забрался на заднее сиденье.
— С возвращением, — за рулём вполоборота ко мне сидела Катрин. — Как добрался?
— Отлично. Рад снова вернуться к мирной жизни, — сказал я. — И тебя тоже рад видеть. Решила сегодня поработать водителем?
— Да, Прокопий Иванович позволил мне встретить тебя, — сказала Катя. — А ты не говорил, что едешь на фронт. Семья не знала где ты, Прокопий Иванович даже предполагал, что тебя убили. Он очень сердит на тебя.
Машина тронулась с места.
— Ничего, переживём, — махнул я рукой.
— Он решил, что ты отправился за Таней. Считает это слишком легкомысленным поступком.
— Это так. Я действительно ездил за ней.
— И… ты её нашёл? — осторожно спросила Катя.
— Нашёл. Вот только она не захотела возвращаться.
— Но почему?
— Считает, что должна помогать раненым солдатам.
— И для неё это выше, чем служение роду?
— Да. Таня относится к боярским родам, мягко говоря, не очень хорошо.
— У неё нет ни капли благодарности, — презрительно фыркнула Катрин.
— Она имеет право на собственное мнение. Я не осуждаю её. Скажу даже больше: я её понимаю. Будь моя воля, я бы выбрал иной путь. Но сейчас мне уже не сойти с поезда.
— Не говори так. Ты на верном пути и делаешь то, что предначертано тебе судьбой. Мне уже известно, что ты будешь сражаться с главой рода Барятинских. Прокопий Иванович рассказал вчера об этом. Значит, скоро ты станешь великим воином и получишь право основать собственный род. Произойдёт то, что должно.
— Ещё неизвестно, чем закончится битва.
— Ты победишь. Я верю в это.
— Будем надеяться, твоя вера не окажется тщетна. А что в Оханске происходит? Было что-нибудь интересное в моё отсутствие?
— Вести нерадостные. На заводах бунтуют рабочие. И у Саврасовых, и у Воротынских, и у нас. Вчера произошёл случай на шахте Воротынских. Рабочие устроили стачку, приехала полиция, закончилось всё беспорядками, погибли несколько полицейских. Обстановка с каждым днём накаляется. Сильных в городе слишком мало — из-за этого все проблемы.
— Или потому что народ совсем обнищал из-за войны. А мы не в поместье едем? — спросил я, заметив, что Катрин едет в сторону центра.
— Род перебрался в квартиры на Первоапостольскую. В поместье сейчас никого нет, — объяснила Катрин. — Прокопий Иванович считает: здесь безопаснее.
Как оказалось, меня поселили в ту же квартиру, в которой жил раньше, когда ещё находился на службе Птахиных. Кроме меня тут располагались трое дружинников, включая Катрин, мой оруженосец Пашка и двое слуг. Остальные члены семьи проживали в других квартирах в этом и соседнем домах.
В парадной уже не осталось следов прежних сражений, интерьер был полностью отреставрирован. Здесь дежурили солдаты в синих кителях и шако — форма наёмников Птахиных, которую отделившийся род ещё не успел поменять.
Поднялись. В квартире было темно и тихо. Все спали. Я включил свет. В передней тоже ничего не напоминало о недавнем происшествии. Капитальный ремонт скрыл пулевые отверстия в стенах и дверях, а мебель завезли новую. Я помог Кате снять пальто. Она очень удивлённо посмотрела на меня: подобное было не принято. Наоборот, это ей полагалось мне прислуживать. Затем повесил на вешалку свою шинель.
— Есть хочешь? — спросила Катя. — Разогрею, там что-то осталось с ужина. Может, ещё чего-нибудь?
— Не надо, — сказал я. — В пути поел.
Некоторое время мы стояли и смотрели друг на друга. Я понял, что соскучился. Очень давно мы не были близки. Я подошёл к Кате, обнял за талию, прижал к себе и поцеловал в губы. Она с охотой поддалась мне, и мы слились в поцелуе.
— Идём в спальню, — тихо проговорил я и потащил её за собой через тёмную квартиру, которая казалась ужасно большой.
Эту ночь, а точнее её остаток, мы провели вместе. Близилось утро, когда мы уснули, крепко обнявшись.
А проснувшись, я обнаружил, что рядом никого нет. Катя куда-то по-тихому свалила, а я так крепко спал, что даже не заметил этого. В окно струился яркий свет. Кажется, уже был день. Погода сегодня стояла солнечная. Не смотря на перелёт и массу тревожных событий в последние дни, чувствовал я себя отдохнувшим и бодрым.
Я откинул одеяло, сел и стал искать глазами штаны и прочую одежду: она должна была валяться на полу где-то в радиусе нескольких метров от кровати. Не нашёл. Взгляд мой упал на стул неподалёку, на котором все вещи были аккуратно сложены. Катя прибралась, пока я спал.
Я поднялся, подошёл к окну. Город предстал передо мной в снежном убранстве. По тротуарам шли прохожие, одетые в пальто и шубы. А в комнате было тепло. На стене висели часы, большая стрелка уверенно двигалась к двенадцати. Я надел штаны, рубашку и жилетку. Умылся (санузел находился в смежном помещении). И тут в дверь постучали.
— Войдите! — крикнул я, вытирая лицо.
Вошла Катрин и закрыла за собой дверь.
— Решил, что ты сбежала и больше не вернёшься, — улыбнулся я.
— Прости. Я думала…
— Да всё в порядке. Вы уже позавтракали?
— Мы поели. Я скажу, чтобы тебе тоже накрыли.
— Обед уже скоро. Подожду, — махнул я рукой. — Меня никто не спрашивал?
— Заходил Прокопий Иванович, но не стал тебя тревожить, сказал, что придёт в обед. Хочет поговорить.
— Чувствую, разговор будет непростой…
— Ты скажешь ему, что собираешься основать род после победы над Барятинским?
— Нет, пока это не стоит никому знать, кроме нас двоих. Так что ты тоже держи язык за зубами. Даже дружинникам не говори.
— Я сама хотела предупредить тебя, что не стоит распространяться, но, вижу, ты и сам всё понимаешь. Неизвестно, как отреагирует род. Сейчас они уверены, что ты намерен ещё долго служить им.
— Знаю, они хотят меня удержать. Даже женить на ком-то из своих собрались.
— А вот на счёт этого я бы советовала подумать. Но с младшей ветвью объединяться точно не стоит. Ты должен жениться на девушке из более могущественного и богатого рода.
— Я ещё Барятинского не победил, а ты меня уже сбагрить кому-то хочешь? — рассмеялся я. — Мне пока и так неплохо. К тому же, у меня есть ты.
Катрин потупилась и как будто засмущалась:
— Это совсем другое. Когда ты станешь главой рода, тебе следует более ответственно подойти к вопросу брака.
— Сам всё понимаю, — сказал я уже серьёзно. — Просто… пока не до этого.
