Дракон должен умереть. Книга III (СИ) - Лейпек Дин (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
***
Дед собрал всю семью у себя в кабинете. Генри сомневался, что это хорошая идея — несмотря на то, что кабинет был немаленьким, их семье в полном составе требовалось много места.
Папа, наследный принц Джон, с женой Анной. Его двое сыновей — он, Генри, и его старший брат Джон со своей женой Хеленой и дочерью Джо. Младшая дочь короля Иезавет с супругом, лордом Кеттерли, и двумя детьми — Агнесс и Джорджем. Джордж и Джо, у которых было всего год разницы, бегали между столами и креслами под суровым взглядом Агнесс, которая в свои девять была уже слишком взрослой для таких глупостей.
Дед стоял у окна и внимательно смотрел на них всех — а они ждали, когда он уже скажет им что-то важное, для чего всех и собрал. Совсем седой, он стал чуть больше выглядеть на положенные восемьдесят — хотя все равно слишком молодо для короля, правившего почти полвека и наблюдавшего, как его внук пытается догнать правнучку.
— Джо, — позвал король тихо — и девочка тут же остановилась, отчего Джордж чуть не врезался в нее. — Ты так и вторую руку себе сломаешь.
Хелена и Иезавет воспользовались моментом и подозвали детей к себе.
Король мягко улыбнулся — и у Генри вдруг возникло нехорошее предчувствие. Он не знал, откуда оно взялось — от седины в волосах деда или же от постоянного ощущения, что им кого-то не хватает, а может, от еле заметного перламутрового блеска в глазах деда. Генри и раньше замечал этот блеск — но в такие моменты рядом всегда оказывалась бабка. Король смотрел на нее, долго, пристально, и его глаза снова становились серыми и добрыми, а бабка тихонько вздыхала.
Теперь дед смотрел на них всех, по очереди, будто ища в них то же, что видел в ней. Последним он посмотрел на Генри. Еще раз улыбнулся — и наконец произнес:
— Я ухожу.
***
Конечно, они все стали с ним спорить. Отец Генри заявил, что совсем не хочет становиться королем. Иезавет тихонько попросила не уходить сейчас, сразу после смерти матери. Лорд Кеттерли сухо спросил «что значит — уходите?» Дети серьезно молчали, не вполне понимая, в чем дело, но чувствуя, что происходит нечто непоправимое.
Генри понимал, в чем дело — и чувствовал, что происходит нечто непоправимое. Они с братом ничего не сказали, лишь переглянулись.
Внезапно Джо разрыдалась и кинулась к прадеду с криком:
— Не смей уходить!
Генри заметил, что король вздрогнул, и его глаза чуть потемнели. Он наклонился к девочке и что-то шепнул ей на ухо. Она шмыгнула носом, посмотрела на него серьезно и спросила:
— Правда?
— Конечно, — улыбнулся тот. Выпрямился и снова окинул взглядом остальных.
— Я созову Большой Совет и объявлю об отречении от престола. Дождусь коронации Джона. И уеду.
— Куда? — спросил Джон-старший.
— На запад, к морю. И я надеюсь, — дед внезапно повернулся к Генри, — что ты поедешь со мной.
Генри от неожиданности ничего не ответил. Но позже, когда все стали расходиться, подошел к деду и тихо спросил:
— Почему я?
Глаза короля мягко светились.
— Тебя не было здесь, когда умерла Джоан. Я решил, что это будет справедливо дать тебе такую возможность.
— Увидеть, как хоть кто-то из вас умирает? — не выдержал Генри. — Ты ведь для этого уезжаешь?
— Ты можешь отказаться, — спокойно заметил король.
Генри закусил губу. Он очень злился. На бабку, которая умерла, не дождавшись его возвращения из гор. На деда, который теперь собрался туда же — как будто им мало было! На отца, который, хотя и спорил, явно собирался с этим решением согласиться. Они все рушили то, что было у Генри, к чему он привык. К чему они все привыкли.
Дед выжидающе смотрел на него.
— Я поеду, — наконец буркнул Генри как можно злее. Чтобы хоть немного меньше саднило внутри.
***
Началась бесконечная череда официальных собраний, церемоний и встреч. Генри в них участвовал постольку поскольку, большую часть времени или слоняясь по замку, или развлекая Джо, Джорджа и почти взрослую Агнесс, которая очень старалась делать вид, что играть с малышами ей совершенно неинтересно. Замок наполнился гостями, мужчины и женщины приветствовали Генри так, как будто он обязательно должен был их помнить. Он неловко кивал в ответ, даже не пытаясь называть каждого по имени, чтобы не приведи Свет не перепутать кого-нибудь.
Впрочем, одну даму — а точнее, старушку, — он все-таки запомнил, потому что постоянно видел ее вместе с дедом. Тот общался с ней чуть теплее, чем с остальными, и это привлекло внимание Генри. Она была очень маленькой, сгорбленной, но выглядела строгой и собранной, этим отдаленно напоминая бабку. Да и взгляд — цепкий, проницательный, чуть насмешливый — был похож. Наконец Генри не выдержал и спросил Джона, кто это.
— Баронесса Денвер, — ответил тот. Ты ее никогда раньше не встречал?
Генри был уверен, что не встречал — он бы запомнил.
Наконец все закончилось — отгремел прием в честь коронации короля Джона Четырнадцатого, гости разъехались, замок снова опустел. Уехала тетя Иезавет с лордом Кеттерли, Джорджем и Алисией. Они долго прощались с дедом — и от этой сцены у Генри снова засаднило внутри.
— Через два дня выезжаем, — сказал ему дед.
В день отъезда Генри не стал заходить в кабинет, где собрались для прощания остальные члены семьи. Не хотел снова на это смотреть. Его они еще увидят, а он сам пока не прощается с дедом — значит, без него там вполне могут обойтись.
Дед не пожелал брать с собой ни свиты, ни слуг. «А как же Генри?» — с сомнением спросила его мать. «Он же не может возвращаться один». И Генри вздрогнул. Значит, они тоже были в этом уверены.
В конце концов договорились, что Генри будут ждать в назначенный день в Дельте. «А до города я найду ему проводника», — заверил дед.
И вот теперь они остались вдвоем. Впереди было много дней пути, и Генри было и странно, и страшно — о чем он будет говорить с дедом все это время?
И тогда тот начал рассказывать истории. Не байки об их правлении с бабкой — их Генри знал наизусть. Нет, это были истории о молодости деда, до того, как он стал королем — до того, как стал драконом. Этого никто никогда от него не слышал, и Генри впитывал каждое слово, и все думал про себя: «Вернусь — все расскажу Джону. Только бы не забыть».
И всякий раз при этом внутри шевелилось что-то неприятное и холодное — понимание, что кроме воспоминаний больше у них не останется ничего.
Они добрались до Лотарии за две недели — никем не узнанные и незамеченные, и еще через пять дней выехали к морю. Генри не знал, что задумал дед и почему ехал именно сюда — но при виде песчаных дюн ему стало совсем тоскливо.
Они приехали в рыбацкую деревушку на исходе дня. Дед спросил некого Олава, ему указали на хижину. Когда они подъехали, им навстречу вышел старый рыбак. Дед спешился и долго говорил с ним о чем-то, а рыбак качал головой и удивленно восклицал. Наконец дед обернулся.
— Генри, — подозвал он внука, — это Олав. Он довезет тебя до Дельты.
Олав глубоко поклонился и улыбнулся беззубым ртом. Подошедший Генри смущенно кивнул. Он хотел спросить деда, что будет дальше — но тот посмотрел на солнце и сказал:
— Пойдем, Генри. Нам пора.
Тот пошел к лошади, но дед покачал головой:
— Оставь лошадей Олаву. Вы на них поедете в Дельту.
Генри тяжело вздохнул и отдал поводья старику.
Они покинули деревню и через дюны вышли на берег. С моря дул ветер — он бросал в лицо мелкий песок, и Генри пришлось сильно прищуриться. Дед спустился к самой воде и остановился.
Солнце висело низко над горизонтом, разливая ржавчину по воде и небу. Генри подошел к деду. Слова будто затолкнуло в горло вместе с противным песком, и он с трудом прохрипел:
— Все?
Дед обернулся к нему и улыбнулся.
— Все.
Генри опустил взгляд на набегавшие волны. Ему мучительно хотелось сказать что-то еще — но что?
