Дракон должен умереть. Книга III (СИ) - Лейпек Дин (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Очень осторожно, не оставляя ни урагана чувств, ни более спокойного осознания реальности, он начал двигаться все дальше, на новые и новые уровни мысли, пока наконец не прикоснулся к тому, где не оставалось ничего неизвестного. И, не давая себе сорваться в бесконечность истины, он посмотрел на Джоан — не глазами, но всем собой, всей своей сущностью.
Посмотрел — и замер.
— Джоан, — тихо позвал он, и она резко повернулась к нему, услышав ту, другую сущность в его голосе. — Ты не умираешь.
Она пристально, недоверчиво смотрела на него.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю.
— Но...
Он лишь с трудом покачал головой, глядя ей в глаза — и медленно, шаг за шагом, начал возвращаться обратно, от бесконечности в ничтожно малую точку бытия, в которой они сейчас находились. Как будто закрывая за собой двери бесконечной анфилады, он видел, знал все меньше — но помнил, что, если захочет, сможет это узнать и увидеть вновь.
И наконец дверей не осталось, они стояли вдвоем в комнате, и никакого урагана больше не было, потому что все вдруг стало совершенно очевидно и закономерно. Генри снова ощутил плечи Джоан сквозь тонкую ткань сорочки.
Он глубоко вздохнул — и улыбнулся.
— Я понимаю, почему я не догадался... — начал он. — Но ты?
— Что — я? — не поняла Джоан. Она по-прежнему смотрела на него с подозрением.
— Джо. Тошнота. Усталость. Слабость. И еще сонливость, между прочим.
— Да, — нетерпеливо перебила Джоан, — я все это знаю, спасибо.
— Когда была твоя последняя менструация? — спросил он вдруг.
— Что? — вздрогнула она и тут же нахмурилась. — Три года назад.
— То есть с тех пор, как ты осталась без дракона, ничего не началось?
— Нет, — отрезала Джоан жестко, — ничего не началось.
Он ничего больше не спрашивал, лишь смотрел на нее, выжидающе приподняв брови.
И наконец она резко вздохнула.
— Нет, — ошеломленно пробормотала она — и тут же добавила уже тверже. — Нет, Генри, это невозможно. Я ни с кем не была с тех пор, как во мне не стало дракона.
— Я знаю, — усмехнулся Генри.
Джоан снова нахмурилась.
— Тогда это тем более невозможно.
— У тебя восьмая неделя.
— Генри! — не выдержала Джоан. Она вывернулась из-под его руки отошла к кровати. — Превращение произошло полтора месяца назад! Я не могу быть беременна!
— Ну хорошо, — вдруг согласился Генри, скрестив руки на груди. — Давай поспорим. Если ты родишь — я выиграл.
Она собиралась сердито поджать губы, но не выдержала и фыркнула. Затем пробормотала:
— Не смешно.
— Очень смешно, — возразил Генри, широко улыбаясь.
— Не смешно, — повторила Джоан — но уголки губ у нее тоже приподнялись. — Я узнаю о том, что беременна, от своего мужа, утверждающего к тому же, что зачатие произошло, когда во мне был дракон, которым теперь стал он сам! Откуда ты вообще знаешь, что это ребенок, а не дракончик?
Генри смог не рассмеяться.
— Ребенок, — совершенно серьезно заверил он ее. — Совершенно здоровый, нормальный ребенок.
— Может, ты еще и пол знаешь?
— Да, — он поздно понял, что она шутила. Джоан сначала посмотрела на него широко раскрытыми глазами, а затем тяжело опустилась на кровать и отвернулась к окну.
— Ты мне не веришь? — спросил он тихо.
— Генри, — отозвалась она, все еще не глядя на него. — Когда мы с тобой познакомились, ты пообещал мне, что поможешь мне с драконом. Потом ты обещал, что женишься на мне.
Генри тоже посмотрел в окно. Утром было пасмурно — но сейчас облака расступились, и только редкие клочья еще цеплялись за один из склонов.
— И вот я твоя жена. И без дракона, — закончила Джоан мягко. Он повернулся — она смотрела на него. — Конечно, я тебе верю.
***
В тот же день Генри спросил Джоан — сколько ей нужно, чтобы как следует отдохнуть? «Вечность», — не раздумывая, ответила она. И потом добавила: «Но можно хотя бы неделю».
Они послали Баррета, бродившего по Тенгейлу неприкаянной тенью, в столицу, в качестве говорящего письма. Писать ничего не хотелось — Генри хватало внезапно беременной жены вдобавок к не вполне усмиренному дракону в голове. Этого было более чем достаточно.
На следующий день после отъезда Баррета Джоан заявила, что ей нужно пройтись.
— Тебе можно? — осторожно спросил Генри.
— Нужно, — отрезала она. — В конце концов, я же не смертельно больна, верно?
— Верно, — согласился Генри.
Они снова отправились бродить по окрестностям Тенгейла, как тогда, в первую ее зиму здесь. Отошли не очень далеко — Джоан быстро устала, — и остановились в месте с особенно живописным видом. Генри расстелил на земле свой плащ с меховым подбоем, и они сидели так, пока ему не начало казаться, что Джоан не начинает замерзать.
— А тебе не будет холодно? — спросила она, когда Генри только снял плащ.
— Ты шутишь? — усмехнулся он.
— Действительно, — пробормотала Джоан. — Зачем тебе тогда вообще плащ?
— А что бы я тогда расстилал? — Генри подал ей руку, чтобы она села.
— Твоя предусмотрительность меня пугает, — проворчала она.
Генри сел рядом.
— Ты знал это?
— Что?
— Что я устану, захочу сесть? Что мне понадобится плащ?
— Конечно, — ответил он спокойно. — Я же теперь все знаю.
Джоан посмотрела вдаль. Генри с улыбнулся.
— Шучу, — мягко сказал он. — Я всего лишь предположил, что такое вполне возможно.
— А как часто ты именно знаешь? — Джоан не отрывала взгляда от верхушек елей, которые покрывали склоны щетинистым ковром. — Как тогда, когда ты... узнал про меня?
— Не часто. Вернее, никогда.
Она повернулась к нему.
— Никогда?
— Да. В начале, сразу после моего превращения, я был близок к тому, чтобы знать все. Ты видишь, к чему это привело. Теперь, кажется, я могу делать это, только если захочу.
— А ты хочешь?
— А ты — хотела?
Джоан задумалась.
— Это было... проще, — наконец признала она. — Видеть все ответы вместо того, чтобы мучительно их искать.
— Но ты не поддалась.
— Тогда это была бы не я, — возразила Джоан. — Но ведь ты — все равно останешься собой?
— Не совсем. Я не смогу остаться человеком, если буду думать, как дракон.
— Слишком много знания?
— Слишком мало выбора.
***
Сначала время замедлилось, наполнилось, насытилось их прогулками, разговорами и молчанием. Говорить и молчать оказалось одинаково необходимо — они наслаждались и роскошью слов, и спокойствием нелживой тишины.
Так прошел первый день, и второй, и третий, и четвертый. Но на пятый они оба почувствовали, что остались слова, которые они боятся сказать и услышать. Что молчание вновь обретает привкус сомнения и страха, а разговоры становятся бессмысленными. Потому что они говорят не о том.
Генри застал Джоан в большом зале, обложенную клубками ниток и спицами. Он сел напротив, с удивлением наблюдая за ней.
— Что это? — спросил он.
— Пытаюсь вспомнить, как вязать, — Джоан скептически посмотрела на бесформенную массу шерсти у себя на коленях.
— И как?
— Отвратительно, — совершенно спокойно констатировала она, откладывая вязание в сторону и поднимая на него глаза. — Ты пришел, чтобы очень серьезно со мной поговорить, верно?
— Откуда ты знаешь?
— Почувствовала привкус тяжелых откровений в воздухе.
Он слегка улыбнулся и хотел начать говорить, но она покачала головой:
— Не надо, Генри. Я не хочу об этом вспоминать. Я знаю, что тебе жаль. И мне тоже жаль. Но все уже произошло. В конце концов, я даже не знаю, говорил ли Джон правду, или он все-таки хотел меня убить...
Она заметила выражение лица Генри и осеклась.
— Ты знаешь?
Он кивнул.
Она долго молчала.
— Не говори мне, — сказала она наконец. — Я не хочу этого знать.
— Хорошо, — согласился он. — Но ты должна знать кое-что.
— Да?
— Ты не единственная, у кого убили брата.
