Три этажа сверху (СИ) - Ковалевская Александра Викентьевна (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Пока разбирались с пьяной свитой Краснокутского, из класса осторожно высунул голову восьмилетний Матвей. Прислушался, прошмыгнул через коридор на лестничную клетку. Женя метнулся за Матвеем и вернулся, держа под круглое брюхо щенка овчарки. Матвей приплясывал рядом, не спуская с собаки восхищённых глаз. У меня явно был невменяемый вид, потому что друзья Карнадута снова представились мне и растолковали, что Женя Бизонич — не футболист. Он боксёр, как и Влад Карнадут. Живёт в Днепровском микрорайоне, в центре города. К нам его занесло, потому что договорился встретиться с Владом, вёз ему щенка и заодно собирался поболеть за второго друга, Влада Адамчика, футбольного нападающего из команды первой школы.
Появление щенка вызвало у всех новый приступ оживления. Одни предлагали съесть собаку (и это после недавнего перекуса!), другие высказывались насчёт того, что на охоте пёс пригодится.
Вечер наступил слишком рано, сумерки сгустились, и вскоре школа погрузилась в непроглядную темноту. До сих пор мы не осознавали, до чего же привыкли к огням и разноцветным сполохам города. Влад Карнадут тихо совещался с Жекой, называл его Бизон. Обсуждали судьбу щенка. Жека Бизон не соглашался, но потом они что-то решили.
Старшеклассники
Утром, когда в окнах чуть начало светлеть, Влад неслышно прошёл среди спящих ребят, спустился этажом ниже к кабинету информатики, в котором вчера сам же запер буйного Краснокутского.
Там были две двери, причём внутренняя — металлическая решетка в металлической раме, на совесть вмонтированной в дверной проём, закрывалась на висячий замок, и для изолятора это было именно то, что надо.
Вован Краснокутский спал, свернувшись калачиком на кафедре.
По кабинету были разбросаны выдернутые из учительского стола ящики; их содержимое — исписанные листы, — Вован использовал, вытряхнув на холодный пол и устроив себе на них постель.
Карнадут тихо позвал Краснокутского.
Тот поднялся со своего лежбища и, расслабленно почёсываясь, подошёл к решетке, разделявшей их.
— Ключ принёс? Пшёл нах, боксёр! — широко зевнул Вован.
— Ключ не знаю, где. Не спрашивал. Найду — открою, — немногословно пообещал Влад.
Протянул Краснокутскому сквозь крупные ячеи решётки поскуливающего пса:
— Мне с ним возиться некогда. Пацаны могут повредить собаку, жалко будет. Если ты скажешь, что он твой — никто не посмеет тронуть.
Краснокутский, слегка покраснев, принял щенка, нюхнул собачью холку, сказал с ухмылкой:
— Я натравлю его на тебя, жопу отгрызёт, Карнадут!
— Натрави, — легко согласился Влад. И добавил:
— Только вырасти из него толкового пса. Есть хочется.
— лять! — отозвался Вован.
— Кишки крутит! — признался Влад. — Женик подскажет, как воспитывать щенка, там всяких запретов много, нужно знать, как с псом правильно обращаться.
— Ладно, — буркнул Вован. — Кликуха у пса есть?
— Ты назови. Твоя собака. Никому не давай, ладно? Алина сказала, пока щенок растёт, хозяин у него должен быть один.
— Алина… Чего вы все под неё?..
— А под кого?
— Ну… — протянул Вован, многозначительно качнув головой.
Но уверенности в этом его "ну" не было ни на грош, и Влад это почувстовал.
— Ты будешь возиться с младшими, за всё отвечать и помнить обо всех и сразу? А как быть с девушками? Они уже злые и ноют, что им не хватает всякого, женского. И посинели от холода.
Вован ухмыльнулся:
— Прокладки, небось, кончились.
Он не спустил щенка с рук, держал в больших красивых ладонях.
Осклабился, глядя на Влада Карнадута:
— Бабам можно помочь одним тыком — и прокладки надолго не понадобятся. Заодно и согреются.
— А потом будешь смотреть, как они умирают в родах?
— лядь! — неожиданно разъярившись, рявкнул Краснокутский.
Зачем-то щёлкнул неработающим выключателем и ушёл вглубь кабинета, унося собаку.
Пять минут назад он хотел требовать к себе Свету Конторович, но после слов Карнадута резко передумал. Хмурил лоб, разглядывал щенка, подставлял ему ладони, позволяя покусывать пальцы прорезающимися клыками.
Щенок был потешный, с вислыми нежными ушами, тёплый, круглобрюхий, крепколапый.
"Интересно, чем вчера кормили пса? А сегодня? А если кормили неподходящей ерундой цуцык сдохнет, и кто будет виноват? Он, Вован? Тоже мне, подкинули подарочек! Пускай выпускают скорее, надо потолковать насчёт собаки с этим, Жекой…"
Щенок покружился, устраиваясь поудобнее, и затих, прижавшись к бедру сидящего на ворохе мятых бумаг Краснокутского. От щенка было тепло ноге. Школа и болото за рассветным окном до краёв были наполнены пугающей, чужой тишиной.
"А Карнадут на говнюка не похож!" — подумалось Вовану. И стало стыдно за то, что ночью он отлил прямо в шкаф, на бумаги, на какие-то предметы, наверное, нужные сейчас, в их-то положении…
Хроники Насты Дашкевич. Как это было
Алина сказала, что для жилья лучше подойдут классы начальной школы на третьем этаже. Потому что четвёртый этаж — это для третьего дополнительная защита от холода, и окна в кабинетах начальной школы совсем недавно поменяли на новые стеклопакеты, и теперь в кабинетах на третьем этаже нигде не дует из щелей. Алина настаивала, чтобы обустраиваться начали немедленно, потому что в местном климате скоро школа выстынет и мы не обогреем огромное здание.
Она рассердилась, когда узнала, что окна второго, нижнего, этажа закрыли неплотно, хоть она вчера распорядилась следить за окнами.
Утром в коридоре нашли двух больших ужей.
Змеи растянулись вдоль плинтуса, так и лежали.
Матвей подбежал и схватил ужа, он думал, это кусок провода, и хотел нести наверх (Алина сказала собирать всё, что валяется, и сносить в кладовую в музее: там разбирались, куда положить так, чтобы потом не затерялось).
Матвей завопил, когда змея свилась кольцами у него в руке. А рядом с Матвеем всегда ходит Ксюша, потому что Алина приказала им не разлучаться. Алина вообще тревожный тип личности, хоть Таня Гонисевская говорит, что это неправда, и что Алина умная и прозорливая.
Когда Матвей испугался ужа, за компанию с ним испугалась Ксюша, и двое младшеньких подняли такой визг и крик, что мы летели со всех концов школы — все: и девочки, и ребята. Прыгали по лестницам вниз, на второй этаж, и мысли у нас в головах были самые чудовищные: что на детей напали местные вурдалаки, что в школу проникли хищники… всякое передумали, пока бежали.
Скоро в коридоре вокруг Матвея и Ксении стало тесно от народу, но пока разобрались, что к чему, змеи уползли и теперь их надо отловить.
Алина сказала, что, раз все собрались, нужно обсудить план действий на сегодня и на завтра.
Алина держится за главную, но почему-то, как только она начинает распоряжаться, мне становится тревожно. Всё-таки, было бы спокойнее, если бы нами командовал какой-нибудь солидный и сильный дядька. Физрук, например. Наших физруков в этой роли я не представляю: они старые, нервные и не кажутся сильными. Нет, наши учителя физкультуры были бы хуже Алины. Но я видела, были другие мужчины, которые приехали с футболистами. Пусть бы они командовали ребятами.
Что теперь думать? С нами только Алина.
Алина мелкая, некоторые девочки выше её. Она умеет ставить людей на место, она правильно говорит, но она какая-то слишком дерзкая и наступательная, и я замечаю странный блеск в глазах всех этих футболистов, когда они смотрят на Алину, когда она без остановки отдаёт распоряжения.
А хуже всех дружки Краснокутского.
Они уселись на пол отдельно и демонстративно докуривают последние сигареты. Я слышала, как они обсуждали возраст Алины, и один сказал, ей двадцать два года, и это точно — ему говорил Вован.
Вчера пьяного и буйного Краснокутского затащили в класс информатики и закрыли решетку. Решётка вставлена в дверной косяк, по типу, дополнительная дверь, и закрывается на висячий замок. Кабинет информатики на третьем этаже, то есть, в нашем случае — на втором, но Краснокутскому некуда бежать: прямо под окнами топкое болото. Видимо, ужи просочились из болота по стенке в северное крыло школы и разлеглись, прикинувшись шлангами. А ещё на окне видели распластавшуюся по стеклу лягушку…
