Белый обелиск (СИ) - Рэйда Линн (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
К концу третьего дня Свиридов так освоился, что даже стал смотреть по сторонам. И не только по сторонам... во всяком случае, теперь ройт Ольгер то и дело ловил на себе его взгляд - совсем такой же, как и в Браэннворне. Обмануться в выражении этого взгляда мог бы разве что слепой, но Альк наверняка считал, что он ведет себя предельно осторожно.
Ужин был доеден, костер предусмотрительно потушен, и все члены маленького отряда начали готовиться ко сну. Над расчищенной для ночлега площадке натянули низкий тент, и люди стали забиваться под него, плотно прижимаясь друг к другу, чтобы хотя бы так спастись от холода. Обычно на таких ночлегах Альк всегда старался найти себе место где-то с краю, как можно дальше от Хенрика Ольгера. Причина, вероятно, была той же самой, по которой Альк, словно ошпаренный, вылетел вон из его комнаты, когда Ольгер взъерошил ему волосы. Ройт только усмехался про себя - это же надо, они все вот-вот умрут, а Альк еще умудряется переживать из-за подобных глупостей.
Но на сей раз Свиридов, напротив, замешкался, пока все остальные возились с тентом и устраивались на ночлег. Первая вахта была у Гриса с Томашем, однако Альк задерживался вместе с ними у костра, жертвуя драгоценным отдыхом, как будто впереди были не жалкие четыре часа сна, а вся ночь. Ольгер отдал пустую кружку Грису, встал и забрался под навес, устроив заплечный мешок под готовой и завернувшись в плащ. В спину немилосердно дуло, твердая, промерзшая земля казалась еще жестче, чем обычно, но все это были хорошо знакомые и, в общем, незначительные мелочи, к которым он привык еще во время своей службы в приграничье.
Несмотря на холод, Ольгер вытянулся во весь рост, давая отдых натруженным за день мышцам. Утром тело будет совершенно деревянным, непослушным от усталости и холода... плевать. Ройт вспомнил Квентина с его извечным ревматизмом и придурковатого, но исполнительного Лесли. Мысль была ненужной, лишней - о судьбе слуг он позаботился уже давно, если в то время, когда был простым разведчиком. В случае его смерти Квентин с Лесли получали вольную и ежемесячное содержание. Особняк в Лотаре по завещанию отходил брату и его наследникам, но обязательным условием продажи дома в завещании было обозначена выплата суммы, на которую Квентин сумел бы найти для себя и своего племянника приличное жилье. Словом, причины беспокоиться о своих домочадцах у Хенрика Ольгера как будто не было. Но сейчас он вспомнил их и свой лотарский дом с какой-то странной ностальгией, чего с ним никогда прежде не случалось. Раньше его редкие приезды в этот пустой и, в общем, совершенно безразличный ему дом не вызывали у Ольгера никаких эмоций, а сейчас он с удивлением почувствовал, что был бы рад когда-нибудь вернуться туда снова, еще раз увидеть Квентина с его суетливыми движениями и метелочкой из птичьих перьев, потом выпить кафры на веранде и пройтись по шумной старой гавани.
Ройт вспомнил предсказание эшшари, встретившейся ему на базаре в самый первый день после приезда в Лотар. Синеглазая эшшари утверждала, что способна читать будущее по линиям руки, и предсказала ему смерть, немало позабавив Ольгера. А еще она говорила, что жизнь похожа на женщину эшшари - она, мол, не любит тех, кто не отвечает ей взаимностью. Если бы это в самом деле было так, то было бы совсем не плохо, но Ольгер успел увериться, что дела обстоят как раз наоборот. Он рисковал собственной жизнью много лет, и большую часть этого времени ни дал бы за нее ломаного гроша, однако оставался жив. Гибли другие люди - счастливые мужья, удачливые офицеры, просто жизнерадостные и открытые ребята вроде ройта Годвина - ну, словом, те, кто дорожил собственной жизнью куда больше Ольгера, и кому в самом деле было, что терять.
Пожалуй, в том, что он опять начал испытывать вкус к жизни, следовало видеть не приятный, а тревожный знак. Как раз теперь, когда он в первый раз за много лет почувствовал себя вполне счастливым, и - что в некотором смысле еще хуже - стал чего-то ожидать от будущего, удача могла отвернуться от него, как отворачивалась от его товарищей, ценивших свою жизнь больше него.
Что ж, если так - он ни о чем не собирается жалеть. Последний месяц стоил вереницы тусклых лет, прожитых в Лотаре и в Приграничье... и хватит об этом.
Хенрик закрыл глаза и приказал себе заснуть. Прошло несколько минут, и Ольгер уже начал забываться - кажется, ему даже снился какой-то сон - когда он ощутил, что кто-то осторожно устраивается рядом с ним. "Альк" - сообразил ройт Ольгер, разом очнувшись ото сна. Нельзя сказать, что в этом был виноват Свиридов - совсем наоборот, парень укладывался очень осторожно, стараясь лишний раз не задеть Ольгера. Но сама эта осторожность резко отличалась от поведения любого другого человека, вынужденного устраиваться на ночлег в таких условиях. Некоторое время Альк вообще не шевелился и, кажется, даже не дышал. Потом, удостоверившись, что он не разбудил соседа, Альк придвинулся поближе - кажется, даже уткнулся носом ему в спину. После чего, наконец, затих по-настоящему - как человек, который собирается спать, а не боится быть застигнутым на месте преступления. Хенрику Ольгеру стало смешно. Устроить настоящие маневры, нарочно засидеться у костра, дождаться, пока Хенрик не "уснет" - и все это ради такой нехитрой, в общем, вещи, как возможность оказаться рядом с ройтом на ночлеге. Разумеется, чисто случайно.
После появления Свиридова лежать стало значительно теплее - теперь в спину дуло Альку. "Чем ни доказательство того, что жизнь несправедлива?.." - усмехнулся Ольгер про себя. И в первый раз за много месяцев заснул с улыбкой на губах.
Проснувшись - как ни странно, еще до подъема - Ольгер с удивлением почувствовал, что выспался. Во всяком случае, спать ему больше не хотелось. Может, дело было в том, что где-то в глубине сознания сидела мысль о близкой смерти, и было как-то обидно тратить слишком много времени на сон. Его - этого времени - и так осталось слишком мало.
Осторожно отодвинувшись от Алька, Ольгер встал и выбрался из-под навеса, полной грудью вдыхая холодный предрассветный воздух. Махнул рукой встрепенувшемуся часовому - все в порядке, пусть ребята еще несколько минут поспят.
Обычно Ольгер редко помнил свои сны, а если даже помнил - то в виде каких-то смутных и обрывочных видений. Но на этот раз он точно помнил, что ему снились Торис и Джулиан Лай - его ближайшие друзья из корпуса. Видеть во сне людей, которых уже нет в живых, считается дурной приметой, но Ольгер точно знал, что этот сон имел совершенно иной смысл. И сейчас, подставив лицо ветру, он с задумчивой улыбкой вспоминал последний день, когда они встретились все втроем.
Случилось это много лет назад, в Кронморе.
- Говорят, ты собираешься взять отпуск и жениться? - спросил Джулиан, приехавший к друзьям в самый канун Зимнего праздника.
Ольгер чуть поколебался, но потом решил, что Джулиану Лаю можно сказать правду, которую он пока скрывал от остальных.
- Скорее всего, я совсем уйду в отставку. Буду управлять поместьем или, может, поступлю на государственную службу. Не хочу, чтобы моя жена видела меня дважды в год.
- Так что же, ты больше не хочешь служить в армии?
Хенрик пожал плечами.
- Белый обелиск можно заслужить где угодно. Кто сказал, что в качестве землевладельца я принесу Инсару меньше пользы, чем в качестве офицера?.. И потом, я тоже человек. Я неожиданно для себя обнаружил, что хочу чуть-чуть пожить спокойной жизнью. С любимой женщиной, с нашими общими детьми... Вот, посмотри!
Хенрик порывисто снял с шеи медальон, раскрыл его и показал Лаю миниатюрный портрет и локон пепельных волос. Тот осторожно взял раскрытый медальон с ладони Ольгера и положил на стол перед собой.
- Это моя невеста. Этот портрет рисовали примерно год назад, с тех пор она стала еще красивее, а главное - взрослее. Меня, знаешь ли, немного смущал ее возраст. Я всегда испытывал отвращение к мужчинам, которые специально женятся на совсем юных девочках, чтобы потом вылепить из них таких женщин, которых им заблагорассудится. Как будто серва покупают... - Ольгер перебил сам себя и требовательно спросил Джулиана, продолжавшего рассматривать портрет - Как она тебе?
