Белый обелиск (СИ) - Рэйда Линн (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Альк не верил собственным ушам. Ройт Ольгер что, действительно рассчитывает устроить для белгской армии "сражение при Фермопилах"? Даже если это будет стоить жизни ему самому и всем, кто пойдет с ним?..
Судя по звукам, Маркус встал и пару раз прошелся взад-вперед по кабинету.
- Значит, вы считаете, что никакого другого пути нет? - спросил он, наконец. Свиридов ужаснулся, осознав, что Маркус уже внутренне смирился с планом Ольгера.
- Да, я считаю, что другого пути нет.
- Ну что ж... тогда я пойду с вами.
В кабинете наступила тишина. Казалось, Ольгер так же сильно удивлен этим внезапным заявлением, как и Свиридов.
- Нет, Маркус, вы меня не поняли, - мягко сказал он, наконец. - Я для того и рассказал вам о своих планах, чтобы попросить вас заменить меня до приезда нового коменданта Браэннворна.
- Я всего лишь писарь.
- Да, а Лодеш - всего лишь сержант. Ни одного из вас поодиночке невозможно было бы оставить здесь за командира. Ему не хватило бы ума и такта, вам - умения командовать. Зато вдвоем вы точно справитесь с этой задачей. Он будет командовать солдатами, а вы - следить за обстановкой и подсказывать ему разумные решения.
- Я вижу, вы неплохо все обдумали.
- У меня было время поразмыслить.
- А что будет с Альком?
Свиридов и раньше ловил каждое слово, долетавшее из кабинета, а теперь и вовсе превратился в слух.
- Я дам ему вольную и денег, чтобы он уехал из Вороньей крепости, - очень спокойно сказал ройт, ничуть не удивившись этому вопросу. - В приграничье ему сейчас делать нечего. В конце концов, он не инсарец, и наши конфликты с белгами его совершенно не касаются.
Свиридов стиснул кулаки. Ну до чего же ловко Ольгер все это решил! Естественно, мнение самого Свиридова Хенрик при этом спрашивать не собирался...
Остаток вечера и большую часть ночи Александр во всех красках представлял, как выскажет Ольгеру все, что думает о его манере поступать с людьми. Однако сейчас, когда момент решительного объяснения настал, Свиридов как-то позабыл придуманные загодя слова - слишком уж утомленный вид был у Хенрика Ольгера.
- Ну, раз ты слышал весь наш разговор с мейстером Кедешем - значит, ты должен понимать, что тебе следует уехать, - сказал ройт.
- Никуда я не поеду.
Ольгер нахмурился.
- Что значит "не поеду"?.. Я велел тебе ехать в Лотар - вот и отправляйся.
Альк взял со стола подписанную Ольгером бумагу и нахально помахал ей перед носом ройта.
- Я теперь свободный человек, и могу делать все, что захочу. И я останусь с вами - нравится вам это или нет.
Пару секунд Ольгер почти растерянно смотрел на Алька. Потом тяжело вздохнул и сообщил:
- Альк, ты уж меня прости, но ты действительно болван. Само собой, я не могу заставить тебя ехать в Лотар. Но уж выставить тебя из Браэннворна мне определенно ничего не стоит. Прикажу солдатам - через пять минут будешь стоять с этой бумагой за воротами. А дальше поступай, как знаешь.
- Ну так прикажите, - предложил Свиридов, скрестив руки на груди.
Больше всего Альк боялся, что Ольгер действительно распорядится вышвырнуть его из Браэннворна силой. Но, по счастью, ройт был слишком сильно удивлен внезапным и необъяснимым поведением Свиридова.
- Черт знает что, - вполголоса заметил он. И предпринял еще одну попытку апеллировать к здравому смыслу. - Ну скажи, зачем тебе понадобилось оставаться в Браэннворне? Тебя же здесь убьют, дурак!
- Вас тоже, - не остался в долгу Альк.
Ольгер насмешливо прищурился.
- А тебе что, не терпится составить мне компанию?..
Маркус говорил, затея ройта - верное самоубийство, вспомнил Альк, и по спине прошел противный холодок. Сказать по правде, Альк отнюдь не рвался умереть героем. И в особенности - если умирать придется за чужую и ненужную страну, за совершенно посторонних для Свиридова людей и за нелепые для современного цивилизованного человека представления о чести. С другой стороны, он совершенно точно знал, что не оставит ройта одного. Кто знает, может быть, все еще как-то обойдется... Ольгер далеко не в первый раз рискует своей жизнью, но при этом до сих пор остался жив. Так что совсем не обязательно все кончится так плохо, как считает Маркус.
- Я пойду с вами, - упрямо сказал Свиридов. - Вы ведь сами говорили, что возьмете в горы только добровольцев. Значит, лишний человек не помешает.
Ольгер смерил Алька долгим взглядом, хмыкнул - и смахнул в ящик стола лежавший перед Альком кошелек.
* * *
Костер развели совсем маленький, хотя гора удачно закрывала их от посторонних взглядов. Растапливали снег и по очереди запивали скудный ужин кипятком из оловянной кружки. Та в одну минуту раскалилась чуть не докрасна - если забыться и взять ее без рукавицы, на руке точно останется волдырь. Ели медленно, почти не разговаривая, целиком уйдя в процесс еды. Порции были маленькими, если будешь отвлекаться на что-то постороннее - вообще не заметишь, что поужинал. Да и сил на разговоры у людей в отряде Ольгера не оставалось никаких. Когда целый день тащишься по горам с неподъемным заплечным мешком, то под конец дня ноги кажутся свинцовыми, а плечи попросту выламывает.
Ольгер размочил в воде последнюю галету из пайка, стараясь не смотреть на сидевшего напротив Алька. Поначалу Хенрик был уверен, что иномирянин неминуемо расклеится в самые первые часы после их выхода из крепости. Хотя Свиридов больше не напоминал того изнеженного белоручку, о котором стражник в Лотаре сказал, что он в жизни не поднимал ничего тяжелее ложки, Ольгер опасался, что марш-бросок до Зимнего каньона будет юноше не по зубам. По правде говоря, Хенрик почти не сомневался в том, что Альк довольно быстро сдастся и запросится обратно в Браэннворн.
Однако вышло по-другому. К концу первого дня иномирянин был бледен, как поганка, под глазами у него темнели синяки, но жаловаться Альк так и не начал. Ольгер понял, что и не начнет - будет тащиться вместе с остальными, пока не свалится в глубоком обмороке. Ночью Ольгер потихоньку встал и, мысленно ругая последними словами Алька, белгов и самого себя, ополовинил заплечный мешок Алька, переложив большую часть поклажи в свой. Среди других вещей он вытащил из сумки парня и тяжелый сверток с порохом, завернутым в вощеную коровью кожу, позволяющую уберечь его от сырости. Иномирянин до того отупел от усталости, что поначалу ничего даже не заметил - механическим, бездумным жестом вскинул мешок на спину, поморщился, когда лямки врезались в натертые накануне плечи, и занял свое место среди остальных солдат. Но уже к середине следующего дня на лице Алька появилось выражение недоумения - наверное, почувствовал, что идти стало куда легче, чем вчера.
Причину этой перемены юноша искал недолго - при всех недостатках Алька, недогадливым иномирянин не был. Он даже попытался возмущаться, но Хенрик кратко - и довольно резко - сообщил, что он предпочитает нести лишнюю поклажу, чем задерживать отряд из-за отставшего или упавшего в какую-нибудь расселину Свиридова. Иномирянин поджал губы и остаток дня избегал даже смотреть в сторону Ольгера. Ройт еще в Браэннворне дал понять, что, если Альк желает присоединиться к добровольцам, отправляющимся в горы, то он должен будет беспрекословно подчиняться Ольгеру или тому, кого Ольгер назначит командиром. По-видимому, парень помнил этот разговор и не считал возможным пререкаться с Ольгером, но всячески старался дать понять, что возмущен его непрошенной -и унизительной, как Альку, видимо, казалось - помощью. Правда, за ночь до Свиридова дошло, что, пока он изображал оскорбленное достоинство, ройт молча нес бОльшую часть его поклажи, так что утром от его подчеркнутого недовольства не осталось и следа - наоборот, вид у иномирянина был почти виноватым. Ольгеру хотелось объяснить Свиридову, что дело тут не персонально в Альке - Хенрик, не задумываясь, сделал бы то же самое для любого новобранца, если бы увидел, что тот не способен выдержать общего темпа. Но Ольгер решительно отверг эту идею, посчитав, что подобный разговор поставит его в дурацкое положение. Начать что-либо объяснять - значит, признать, что ситуация нуждается в каких-то объяснениях. А эта ситуация, по мнению Хенрика Ольгера, не стоила выеденного яйца.
