Чувство времени (СИ) - Федорова Евгения (читать книги онлайн .TXT) 📗
— Это будет страшное время, — она не стала задавать ненужных вопросов, а в этих ее словах я почувствовал тоску. Да, я сам ужаснулся смыслу, который в них ощутил.
— Говоря о времени, девочка, ты думаешь о том, что было в прошлом или что тебя ожидает завтра, — сообщил я против воли, — через месяц или год. Я же, думая о времени, имею в виду нашего самого страшного врага.
— О чем ты? — она, конечно же, не поняла меня. Бедная девочка, во что Баст невольно втянул ее, посадив на этот корабль?
— Не бери в голову, — спохватившись, вздохнул я. — Мои философствования не имеют смысла.
— Имеют, — звонко возразила она. — Да, я не поняла, но просто потому, что я много не знаю, того, что тебе очевидно. Теперь ты можешь рассказать мне. Это позволит не спать, ведь за этим я нужна тебе? Чтобы не позволять тебе спать?
— Не сегодня и не завтра, девочка, — сказал я, ощущая неприятную дрожь. Признаться, мне не хотелось проводить все ночи, разговаривая с нею. Это потребовало бы слишком много внимания и сил.
Видя ее разочарование, я вздохнул:
— Девочка, не торопи неизбежное. Иди и беспечно спи, потому что когда придет время держать меня за руку, такой роскоши ты себе позволить уже не сможешь! Хотя, если подумать, положение моего слуги не такое уж плохое. Возможно, он вскоре очнется, и тебе будет полегче.
— Я трудностей не боюсь! — звонко заявила Марика, бросив на меня яростный взгляд, после чего подхватила котелок с теплой водой и удалилась куда-то, чтобы отмыть кожу от противной грязной корки. Ну что же, я обойдусь и холодной морской, благо, мы озаботились заранее и теперь здесь, в безопасности у нас есть все необходимое. В любом случае, стягивающая кожу соль предпочтительнее крови.
Я тщательно промыл волосы, сменил рубашку и штаны, с досадой обнаружив ниже колена вырванный клок. Некоторое время я с сомнением разглядывал нанесенный моей одежде ущерб, перебирая вещи, собранные в дорогу, и понял, что я вовсе лишился двух сорочек с серебряной оторочкой и одних брюк. Куртка с лисьим воротником оказалась безвозвратно испорченной, как и удобные сапоги из мягкой кожи.
Вздохнув, я решил обойтись тем, что осталось, ведь свое всяко лучше чужого, а прорехи можно и залатать, у меня впереди для этого много времени.
Потом, главным образом для того, чтобы занять себя, я взял лампу и принялся внимательно исследовать трюмы, выискивая неиспорченные вещи. Их было куда больше, чем казалось сперва, но в некотором роде мне пришлось справиться с отвращением. Это походило на исследования протухших кишок в поисках не подверженных гниению брильянтов.
Так, уцелели ткани и кое-какие меха, некоторые бутыли с яблочным уксусом, настоянным на травах, часть утвари. В ящиках я нашел несколько целых, закрытых сургучом бутылей вина, и, разглядывая их, пришел к выводу, что содержимое могло остаться нетронутым. А вот сосуды с зерном и салом были разбиты все до единого, а в черепках копошились черви.
Я открыл сундуки с поделками и обнаружил, что дерево все разломано и поражено жучком. Это было неприятное открытие, и я торопливо залил все, что нашел, прогорклым маслом, надеясь, что это убьет жучка и не даст ему возможности наброситься на доски Бегущей. Впрочем, корабли пропитывались особыми составами против вредителей, и я не был уверен, что эти шуршащие насекомые смогут безнаказанно сгрызть судно.
Потом я долго разбирал красивые шкатулки с украшенными самоцветами кинжалами работы лучших мастеров Инуара внутри, но не нашел ни одного изделия руки Оружейника. Он был не тем человеком, который стал бы ковать безделушки на продажу.
Нашел я и несколько уцелевших, усиленных жилами и украшенных тонкими накладками из кости, луков. У островитян не было подходящих материалов для такого мощного и красивого оружия, я подозреваю, не было и умения, потому корабли часто везли их на продажу, как и отлично сбалансированные стрелы с красочным оперением и трехгранными легкими наконечниками.
Поняв, что начинаю задыхаться от вони разлагающихся продуктов, я подхватил лук и колчан со стрелами, решив потратить время на то, чем давно уже хотел заняться.
Я с теплотой вспомнил старый сад Форта, где были оборудованы длинные аллеи под стрельбища. Оружейник обучал детей среди пестрых теней старых яблонь, наполняя замшелые закоулки веселым детским смехом. Я вспомнил, как следил за ним, изучая жизнь учителя боя, приняв решение во что бы то ни стало похитить его оружие. Одно лишь прикосновение к рукояти в те времена давало моему телу умения, заключенные в клинке. Теперь все эти знания были со мной, хотя не скажу, что похищение тогда прошло без накладок.
Я улыбнулся. Однажды Оружейник сделал вид, что оступился, и пустил стрелу из небольшого тренировочного лука прямиком в крону дерева. Там стрела застряла в сучке, и он обещал свежий пряник тому мальчишке, который решится забраться на высоту и достать стрелу. Вызвались двое, и это не было опасное соревнование, они взбирались вверх последовательно, а учитель метко послал стрелу второй раз, чтобы и другому мальчишке было интересно вытаскивать ее. И именно второй победил, оказавшись ловким и быстрым, как белка.
К чему я все это вспомнил? Тогда я обучался искусству меча и никогда не брал в руки лук. Много позднее я охотился с арбалетом, но это совсем не одно и тоже. Теперь пришло время поучиться тому, чем я совершенно не владел.
Вернувшись на пушечную палубу, я подвесил у дальней стены светильник, добавив света, вынул из очага остывший уголь и начертил на переборке кольцевую мишень.
Некоторое время, кряхтя и морщась, пытался захлестнуть петлю тетивы, пока не догадался пошире расставить ноги и зафиксировать таким образом нижнее плечо. Теперь, чтобы согнуть лук, было нужно меньше усилий, и он перестал извиваться и ускользать. Пожалуй, это была моя маленькая победа, и я с удовольствием поднял лук, примериваясь к его упругому натяжению.
Пораненное мирангом предплечье отзывалось неприятной ноющей болью, но скованность в кисти прошла. Продолжая плавно отводить руку, я ощутил, как напрягаются мышцы спины, будто в выстреле собиралось участвовать все мое тело. Решившись, я плавно вернул тетиву на место, взялся за стрелу и с трепетом наложил ее.
Лук казался одновременно изящным и неуклюжим в моих руках. Я совершенно не представлял, по какой траектории пойдет стрела, и когда выстрелил, обнаружил, что наконечник с тупым стуком вонзился значительно выше и немного левее центра мишени. От резкого звука над моей головой родилось суетливое движение встревоженных тел.
— Всего двадцать шагов, но ты не попал в цель, — из темноты выступила Марика. Я глянул на нее через плечо и едва сдержал удивленный вдох. Девушке пошла на пользу горячая вода. Ее едва достающие до плеч волосы были тщательно промыты и теперь заметно вились, обретя чистый и здоровый блеск. Марика взяла полосу синей с золотым узором ткани — самой дорогой, которую ткали в мастерских Форта, — и несколько раз обернула ее вокруг своей тонкой, будто травинка, фигуры, перекинув свободный конец через плечо. Талию она перехватила золотым шнурком с кистями, а сверху затянула перевязь с мечом, который вовсе не портил ее гибкий и сильный образ. Я невольно подумал, что девушке непременно нужно отрастить волосы хотя бы до середины спины. Это украсит ее как нельзя лучше.
— Ну, скажем, я впервые держу в руках лук. Мне часто доводилось стрелять из арбалета, но я уже понял, что лук ни на что другое не похож.
— Магам доступны все умения, — помолчав, нараспев сказала девушка. — Они искуснее других в любом деле, а грядущее для них походит на прямой путь, который просматривается далеко вперед.
Казалось, она разочарована.
— Так говорят, но я вижу совсем другое: людей, окруживших себя тайнами. Где же твой дракон, Демиан? Где дракон дори Мастера? Почему они не спешат нам на помощь по одному лишь вашему приказу? Или я просто чего-то не знаю?
Еще недавно Марика боялась произносить мое имя, но сейчас без опаски говорила прямо о том, о чем думала. Обвиняла и требовала. Что же изменило ее? Рана на предплечье, нанесенная обычным диким зверем? Стрела, прошедшая мимо цели? Видела ли она мою уязвимость, дающую ей повод наступать на меня, или это была заносчивая храбрость?
