Осень прежнего мира - Бояндин Константин Юрьевич Sagari (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Слушай, ты это серьёзно? Что через три дня, если не…
— Вполне.
— Обманешь, поди. Ну да ладно. Три дня ещё можно стерпеть.
Они распрощались и Ользан вышел, встретив в комнате для посетителей… Сунь Унэна. В бело-зелёном халате и деревянных сандалиях тот выглядел комичнее обычного.
— Я тоже к нему зайду, — сообщил монах и подмигнул. — Подожди меня здесь.
Вернулся он через минуту, улыбаясь до ушей.
— Судя по всему, — предположил Ользан, уже на улице, — Ты ему что-то принёс. Что-нибудь запрещённое.
— Естественно, — развёл руками тот. — Стал бы я приносить ему разрешённое. Разрешённым его и так кормят до отвала.
Несколько минут они шли молча.
— И, кстати, ты несколько преувеличил, когда сказал, что я передавил все окрестные яблоки. Всего лишь все яблоки того самого мерзавца. Хотя, конечно, твой вариант мне нравится больше.
— Я сказал «попытался». Кстати, откуда ты это узнал? Подслушивал?
Унэн развёл руки, на лице его отразилась скорбь.
— Соблазн был очень велик.
— Разве тебя не учили бороться с подобными соблазнами?
— Учили, — монах горестно вздохнул. — Но, во-первых, соблазны бывают разные; а во-вторых, в пороках тоже есть своя прелесть.
Ользан не выдержал и расхохотался. Несколько прохожих удивлённо посмотрели им вслед.
В честь выздоровления шантирца его друзья затеяли грандиозный пир. Поначалу его сестра опасалась, не принесут ли ему вреда подобные излишества, но в конце концов сдалась. Спорить с таким приверженцем подобных начинаний, как Сунь Унэн, оказалось выше её сил.
— Ему, похоже, нужно, чтобы вся жизнь была одним сплошным праздником, — пожаловалась она Ользану, пока тот распоряжался относительно сервировки.
— Разумеется, — отозвался всеслышащий монах из другой комнаты. — Смерть может настигнуть нас в любую минуту, так почему же надо отказывать себе в повседневных удовольствиях?
— Опять подслушивал, — Коллаис, уперев руки в бока, недружелюбно посмотрела на появившегося в дверях Унэна. — В следующий раз голову оторву!
— И не думал, — монах энергично затряс головой. — Сама посуди: на что ещё ты стала бы жаловаться Олли?
Девушка вздохнула и безнадёжно развела руками.
— В следующий раз будешь готовить сам, — пригрозила она монаху.
— Я мечтаю об этой минуте, — поклонился тот, выражая всем своим существом восторг. — Должен же я когда-нибудь познакомить вас с тем, как принято пировать у нас.
И удалился, не дожидаясь новых неприятностей.
— Тебя учили готовить? — удивился Ользан.
— Меня учили всему, — ответила шантирка с гордостью. — Мама говорила, что грош цена хозяйке, которая не сможет подать пример слугам. Никто, конечно, не ожидал, что будет прок от этих уроков.
Она помолчала и тень на какой-то момент опустилась на её лицо.
— Не будем об этом, — она взглянула на часы. — Кто из вас поможет Риви прийти домой?
— Я, — раздалось два голоса и Коллаис облегчённо вздохнула.
— Превосходно. Унэн, поторопись, а не то всё успеет остыть.
— А он? — монах возник на пороге.
— А он поможет мне разобраться с винами.
— Чего с ними разбираться, — недовольно проворчал Унэн, но перечить не стал.
Бревин выглядел ещё бледным и каким-то прозрачным, но дошёл до дому почти без посторонней помощи. Судя по улыбающемуся лицу, Унэн времени зря не терял.
Пир вёлся по обычаю Шантира — с утра до вечера, с перерывами, чтобы дать отдых желудку. Разговоры велись на самые различные темы.
— Ну, так куда мы подадимся теперь? — спросил Ользан, когда были подняты бокалы за здоровье и за удачу. Остальные два представителя мужского пола удивлённо воззрились на него при этих словах.
— Мне в ближайшее время не до подвигов, — возразил Бревин. — На подвиги надо отправляться в хорошей форме. Да и тебе рано пока ещё.
— И я против, — подал голос монах. — Нет, конечно, решать вам, но зачем так быстро покидать город, в котором нам настолько все благодарны?
— Да уж, — фыркнула Коллаис. — Ещё пара-другая погромов и вся наша слава испарится. С твоей помощью.
— Великие дела — это одно, а неуважение к религии — совсем другое. Клянусь своим великим предком, даже базарные торговцы должны это понимать!
— Великим предком? — заинтересованно наклонился вперёд шантирец. — Что-то раньше ты о нём не говорил.
— Куда уж мне, ничтожному, — вздохнул человечек, наливая ещё вина. — Я всего лишь неудачное воплощение всех его великих достоинств. Хотя, конечно, я стараюсь.
— Представляю, что такое удачное воплощение, — содрогнулась девушка.
— Представить себе такое очень трудно, — покачал головой монах. — Кроме того, есть ещё одна причина не торопиться на подвиги.
— Какое же?
— Вы все очень плохо к ним подготовлены.
Все недовольно заворчали.
— Ну, знаешь, Сунь, — шантирец был недоволен больше всех. — Не хочешь ли ты сказать, что по сравнению с тобой мы ни на что не годимся?
Монах тяжело вздохнул, но ироничной усмешки на его лице не появилось.
— Я не сказал — по сравнению со мной. Я занимаюсь этим не один год… да и не одну жизнь, кстати, — Коллаис насмешливо уставилась на монаха. — Вот скажите мне, чем отличается профессиональный искатель приключений от обыкновенного воришки?
— Объёмом похищенного, — съязвил шантирец.
— Не только. Обычный воришка занимается кражами не из любви к искусству… по крайней мере, в большинстве случаев. Ему хочется есть, пить, развлекаться с женщинами… — он осёкся, глядя на шантирку.
— Понятно, — кивнула та. — Продолжай.
— Слушаюсь. Профессионалу доставляет удовольствие сам процесс преодоления препятствий.
— Ну, допустим, — кивнул шантирец. — Так чем же мы плохи?
— Я ещё не закончил. Профессионал, кроме того, стремится выжить. В большинстве случаев — скорее выжить, чем достигнуть цели. Вот и вся разница.
Остальные недоумённо переглянулись.
— Ну ладно, допустим, что на мечах я пока сражаюсь хуже тебя, — произнёс Бревин. — Но до сих пор мы преодолевали все препятствия и всё же выжили. Что тебя не устраивает?
— Едва выжили. Едва. Вспомни себя. Вспомни Олли… впрочем, о нём разговор особый. В этот раз нам просто повезло. В следующий раз может уже не повезти.
— И что ты предлагаешь?
— Тренироваться. Кое-чему смогу обучить я, кое-чему — кто-нибудь другой. Я знаю немало людей… впрочем, не только людей, которые будут рады помочь вам.
— Что бы мы только без тебя делали, — иронично протянул Бревин, приглаживая волосы.
— Пропали бы, — пожал плечами человечек. — Тут и гадать нечего.
— Ладно, спорщики, — перебила Коллаис. — Все готовы приступить к главному блюду?
К вечеру мир казался не таким уж и жестоким, а жизнь — не такой уж и короткой.
— Кстати, Олли, — шантирец удобно устроился в кресле; рядом с ним стояли бутылки с винами и вазы с фруктами. Прислуга в доме была отлично выученной и никак не привлекала к себе внимания. — Что это было за пугало? Я ведь так и не помню, что произошло. Помню, что… — он помедлил. — из меня будто высосали все соки… и всё.
— Мирацу, — коротко ответил Ользан.
— Что-что?
— Оборотень. Раса такая. Малочисленная, правда.
Коллаис удивлённо подняла брови.
— Да брось ты, — недовольно ответил шантирец. — Какая, будь она неладна, раса! Я немало слышал об оборотнях. Никакого сходства.
— И что же ты слышал? — спросил художник заинтересованно.
— Что и все. Что это — результат проклятия или болезни. Обычные люди, которые во время полнолуния перерождаются во что-то жуткое, кровожадное и почти неуязвимое. Понятно, что от серебра никому спасения нет. Кроме того, — шантирец сделал хороший глоток и отставил бокал. — Стоит оборотню ранить человека, как и тот становится оборотнем. Вчера было полнолуние, а с тобой всё в порядке.
— А, вон ты о чём. Тогда мы просто называем разные вещи одним и тем же именем. То, о чём говоришь ты, действительно результат проклятия. Но это не раса. Мирацу гораздо опаснее, гораздо умнее, гораздо сильнее и стараются избегать человеческого общества.
