Осень прежнего мира - Бояндин Константин Юрьевич Sagari (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
Не успеет, понял Ользан. Но было поздно что-то придумывать, советовать, кричать. Человек телом распахнул следующую, длинную и тёмную комнату. В конце её на небольшом возвышении стояло что-то мерцающее, покрытое иглами, с голову величиной.
Человек едва было не споткнулся, но удержал равновесие.
Унэн прыгнул, но было понятно, что он не успеет. Успеем ли мы удрать? — думал Ользан, лихорадочно нащупывая шарик в кармане. Тот постоянно выскальзывал из влажных пальцев.
Послышался резкий свист и глухой удар.
Человек рухнул всем телом вперёд, не добежав до возвышения.
Унэн поднялся с пола, вытирая исцарапанное лицо ладонью. Он посмотрел на неподвижно лежавшего человека и произнёс:
— У меня не было другого выхода.
Тело выволокли в коридор и Унэн извлёк из затылка убитого необычной формы снаряд — многолучевая металлическая звезда с острыми, как бритва, краями.
— Я полагаю, что это не последний твой сюрприз? — спросил Бревин, который молча наблюдал за всем этим. Монах слабо улыбнулся.
— Конечно, нет. — он прислушался. — Вроде бы тихо. Кто-нибудь знает, как управлять тем предметом? — и Унэн кивнул на ровно мерцающего «ежа». Все покачали головой.
— Тогда вот так, — он осторожно закрыл дверь в комнату и взглянул на Ользана. — Сколько у нас времени?
— Они должны были давать сигнал каждые полчаса. По моим прикидкам, минут пятнадцать, не больше.
— Не будем терять времени.
Унэн решительно направился в комнату, в которой лежали два одурманенных мага. Коллаис осматривала комнату широко открытыми глазами.
— Ну и арсенал… Что же они тут варили? Кстати, можно ли что-нибудь забрать себе?
— Можно, — ответил Ользан. — Но необходимо оставить по крайней мере половину всего, что относится к магии или алхимии. Всё остальное — наша законная добыча. У нас — он извлёк часы из «кошелька» — тринадцать минут. Быстро собирайте всё, что сочтёте нужным, и…
Ользан осёкся. Он посмотрел на стол, заваленный бумагами и свитками. Под ними оказалась небольшая каменная пластинка, испещрённая арратскими письменами.
Та самая. Из-за которой его едва не убили тогда, под проливным дождём. Ользан оставил всех собирать добычу и быстрым шагом вернулся ко входу в подземную лабораторию, где валялся связанный по рукам и ногам привратник. При виде Ользана с пластинкой и кинжалом в руке он посерел.
— Скоро сюда придут люди, чтобы разобрать ваше гнездо на части, — пояснил юноша и помахал табличкой перед глазами пленника. — Ты уже сказал, что продал её. Вижу, что соврал. У тебя есть последний шанс уйти отсюда.
— Что ты хочешь? — захлёбываясь от страха, спросил тот.
— Знать, кто ей пользовался. Кому она была нужна. Советую не врать, потому что теперь я тебя отыщу и под землёй.
Пленник некоторое время колебался, но затем жажда жизни победила.
— Убирайся, — Ользан кинжалом перерезал верёвку и поднял привратника на ноги. При том, разумеется, ничего уже не было.
— Ты меня отпускаешь? — тот не поверил своим глазам.
— Я найду тебя, если только мне захочется. Советую больше никогда не напоминать мне о своём существовании. Иди! — и юноша распахнул дверь наружу.
Привратник выскользнул прочь. Тут к Ользану подбежал запыхавшийся Бревин и посмотрел на груду верёвок.
— Неужели сбежал?!
— Я отпустил его, — пояснил Ользан и указал на пластинку. — Долго объяснять. Всё равно мы найдём его в любой момент, — и Ользан показал прядь волос. — Это его.
— Тебе, конечно, виднее, — Бревин задумчиво почесал затылок. — Слушай, мне показалось, что в одном из проходов есть кто-то живой. На этих непохоже. Может, посмотрим?
— У нас мало времени, — покачал головой Ользан.
— Да это рядом, — Бревин указал рукой. В другой он держал зажжённый факел.
Запах, который доносился из прохода, был тяжёлым и напоминал запах зверинца. Скверного зверинца, где огромные звери ютятся в крохотных клетушках, и убирают за ними далеко не каждый день. Бревин брезгливо сморщился.
— Что они только здесь держали…
Он толкнул ногой первую из четырёх дверей — все они располагались на одной стене. Пусто. Внутри было несколько клеток, все они были пусты.
Во второй и третьей комнате было тоже пусто.
Открыв дверь четвёртой, Бревин шепнул:
— Смотри… — и махнул факелом. Внутри огромной клетки, что занимала чуть ли не половину комнаты, на зловонной груде, что была некогда соломой кто-то лежал, свернувшись клубочком. Что-то тускло поблёскивало в темноте.
Бревин укрепил факел на противоположной стене и изумился:
— Да это женщина! Эй, милая, — он подошёл вплотную к клетке и легонько постучал по решётке. — Вставай, да побыстрее. Надо убираться отсюда.
Силуэт на груде гнилой соломы пошевелился и открылись узенькие щелки глаз, слабо мигнули. Бревин нетерпеливо постучал по решётке.
— Не пойму, как она отпирается… Смотри, словно здесь вообще нет двери. Придётся придумать, как…
Ользан заметил, как странно напрягся обитатель клетки и, ощутив в густом смраде, витавшем вокруг, непонятный, мускусный аромат, неожиданно понял, что сейчас произойдёт несчастье.
— Назад! — он кинулся к клетке и в тот же миг существо, превратившись на миг в расплывчатую тень, метнулось к решётке изнутри. А бегает, пожалуй, быстрее Унэна, успел подумать юноша, отбрасывая Бревина в сторону.
Бревин успел сгруппироваться и встретился со стенкой боком. Было больно, но не смертельно. Чертыхаясь, он позвал на помощь и рванул меч из ножен.
Ользану показалось, что порыв ветра ударил ему в лицо. Силы неожиданно оставили его: напряжение, которое поддерживало их, растаяло во мгновение ока.
Обитательница клетки стояла по ту сторону, сжимая руками прутья.
Жар накатил на Ользана — он стекал широкой полосой по правой стороне лица и руке. Юноша взглянул на руку и увидел, что половина рукава оторвана. Пять глубоких борозд появились на руке и из них широкой полосой стекала кровь.
Что-то тёплое потекло за шиворот.
Пара зелёных глаз пристально смотрела на него из мрака; ни один звук не нарушал тишину комнаты, кроме потрескивания факела.
Бревин ошеломлённо уставился на разодранное до кости лицо Ользана и с ужасом понял, что тот не лишился глаза только чудом. Кровь текла быстро; ему срочно нужна была помощь.
— Тварь, — выдохнул шантирец и отвёл руку с мечом назад, замахиваясь для удара сквозь металлические прутья.
Глаза повернулись в его сторону.
Шантирец увидел почти совершенно человеческое лицо; на этом лице, иссиня-чёрном, застыло настолько странное выражение, что он едва не попятился.
Там была не ярость, боль или ненависть. Там было что-то очень простое и вместе с тем невероятно страшное. Несколько дней спустя Бревин смог понять, что означало это выражение. Так смотрит голодный человек на поджаренный кусок мяса, предвкушая удовольствие от трапезы.
— Сдохни, — шепнул шантирец и шагнул, выбрасывая руку с мечом вперёд.
Вернее, ему показалось, что он шагнул.
Порыв тёплого воздуха охватил его и отбросил к стене. Невероятная слабость охватила все его члены; мускулы отказывались повиноваться, тепло волнами накатывало на него, принося то болезненную усталость, то почти неземное удовольствие от её отсутствия.
Меч выпал из его руки и Бревин беспомощно уселся на пол, по-прежнему глядя во внимательные зелёные глаза.
Ользан же ощутил, что сковывавшее его оцепенение прошло. Боли не ощущалось, хотя раны были нешуточными. Ощущался только жар.
В комнату ворвался Унэн и остановился, словно попав в невидимую паутину. Он замер, заслоняя рукавом лицо и отчаянно хватая воздух. Коллаис вбежала следом. Увидев, что происходит что-то неладное, она извлекла откуда-то арбалет и направила его на существо в клетке.
Унэн, по-прежнему закрывая лицо, отвёл назад левую руку, готовясь метнуть свой снаряд.
