Осень прежнего мира - Бояндин Константин Юрьевич Sagari (книги читать бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Устал уже, — сообщил он. — Риви, на каком языке я говорил?
— На шантирском, естественно.
— Лаис, правильно?
Девушка недоумённо кивнула.
— Ты что-нибудь понял?
Ользан почувствовал лёгкое раздражение.
— Нет, конечно. Я не знаю этого языка.
— Как трудно этим заниматься… — монах несколько минут сосредоточенно дышал, затем уставился на Ользана и произнёс несколько фраз на незнакомом никому из присутствующих гортанно звучащем языке.
— Понял?
— Ни слова. — Ользан начинал уже сердиться.
— Сиди, — монах поймал его за руку. — Я тут с тобой не в игры играю. Сиди и старайся понять.
После третьего раза Ользан сдерживал себя только невероятным усилием воли. И тут на него нашло то самое состояние.
Сквозь лёгкую дымку проплыли непонятные звуки, издаваемые человечком, а наружу просочилась осмысленная фраза.
— Я хочу… чтобы ты обучился вниманию… — запинаясь, произнёс художник и его отпустило.
Монах сидел с довольным видом, а шантирцы поднялись с земли, словно увидели невесть что.
— Вы видели? — повернулся Унэн к брату с сестрой.
— Ещё как, — произнёс Бревин ошарашенно. — Такой ореол.
— Скорее облачко, — поправила сестра. — Розоватое облачко, которое сгустилось у него над головой.
— На, выпей, — монах протянул ничего не понимающему юноше фляжку и тот послушно глотнул густого вина. — Отдышись.
Спустя минуту всеобщего молчания Ользан заговорил.
— Что это был за язык?
— Ты уже успокоился? — монах с опаской поглядел на юношу и тот подумал, что Унэну вновь захотелось, так скажем, пошутить.
— Слушай, кончай издеваться! — проговорил Ользан возбуждённо, но без злости. — Что это был за язык?
Унэн хихикнул.
— Это не язык. Это набор звуков.
— Ты шутишь! — вырвалось у Бревина. — Ты хочешь сказать, что Олли в состоянии читать мысли?
— Хуже, — монах извлёк из-под накидки помятый листик бумаги. — Прочти.
Бревин молча склонился над листком.
— Похоже на то, что я говорил?
— Вроде бы похоже, — неуверенно подтвердил шантирец. Сестра отобрала у него листок и согласилась. — Да, в точности. И что же?
— Я вчера весь вечер заучивал эту ахинею, — ткнул монах пальцем. — Помните основной принцип перевода с неизвестного языка?
— Вроде бы да, — шантирец наморщил лоб, видимо, вспоминая урок. — Необходимо, чтобы жили живые носители языка и существовали написанные на нём памятники, доступные для чтения. То есть…
— Ну-ну? — поинтересовался монах.
— То есть… да нет, не бывает! Он что, прочёл текст, у которого нет памятников и жив единственный носитель?
— Именно, — кивнул монах. — А ты говоришь, что я издеваюсь! Я сам псионик, причём в некоторых областях неплохой… но этот парнишка меня превосходит во много раз. Причём, не осознавая своей силы. Так что я не зря спросил, успокоился он или нет.
У Ользана по спине побежали мурашки.
— Так значит там, в подземелье…
— Ну конечно! Ты как-то смог встретить мирацу её же оружием. А знание языка было просто последней каплей. Они считают себя неизмеримо выше и сильнее человека, но, видимо, умеют ценить достойных противников.
— Я даже не знаю, как это у меня получилось.
— Я тоже. Но стоять возле вас двоих было страшно. Словно мыши, которая бегает под ногами у сражающихся гигантов. А насчёт того, как получилось… вроде бы один из способов мы выяснили.
— Разозлить меня, — кивнул Ользан.
— Ага, — рассмеялся шантирец. — Или испугать, а также… гм…
— Заткнись, — приказала ему сестра, не повышая голоса.
— Зря смеёшься, — возразил монах. — Ты, к сожалению, совершенно прав. Будь я проклят, если понимаю, откуда Олли черпает такую энергию, но ему как можно скорее надо научиться ею управлять.
— Ты знаешь, как этому можно научиться? — спросил Ользан, поднимаясь на ноги.
— Есть способы, — монах почесал в затылке. — Не знаю, выйдет ли… Но попробуем. Для начала самый простой.
— И в чём он заключается? — с любопытством спросил художник.
— Не скажу, — отрезал Унэн безо всякой улыбки. — Иначе лекарство не подействует. Тем более, что мне за этим придётся прогуляться в соседний город.
— Верхом ездить умеешь?
— В жизни не пробовал, — скривился человечек. — Да мне и не нужно. Как раз за ночь и прогуляюсь. Риви, вставай. Для разнообразия позанимаемся с тобой.
— А мы с тобой, — девушка поднялась и извлекла из чехла пару тренировочных мечей. — Давай, повторим последний урок.
— Ни минуты покоя, — проворчал Ользан, принимая хрупкий на вид, но невероятно прочный деревянный меч.
Утром следующего дня зной затопил Паэрон; безветрие немедленно подтвердило, что город стоял среди пустыни. Воздух сгустился во влажный, неприятный кисель, что обтекал каждого, кто осмеливался покинуть прохладу жилища.
Коллаис сходила в алхимический магазин и вернулась с книгой, несколько толще той, что принесла вначале.
— Что это? — удивился Бревин, который всё утро упражнялся в метании кинжала.
— Это настоящий список того, что есть у него в лавке. — Девушка принялась уставлять стол разнообразными пузырьками, свёртками, коробочками. Её брат и Ользан смотрели, как на их глазах их обеденный стол исчезает под всевозможными воплощениями алхимического гения.
— Это ж на какую армию ты всё это набрала? — было первым, что произнёс Бревин. Он склонился над столом и, взяв в руки один из пузырьков, принялся рассматривать его. — Что это?
— Это — от животных ядов. Зря ты, кстати, морщишься. От всего того, о чём мы знаем, все эти вещи помогут. Мы же не на прогулку готовимся, а на войну.
— На войну с людьми, — простонал шантирец. — А не с вампирами, драконами и оборотнями. Всё, Олли, плакали наши денежки. Если я хоть что-нибудь понимаю, всё это великолепие стоило как раз всех наших запасов. Да ещё она взяла у кого-нибудь в долг, без сомнения.
Его сестра снисходительно улыбнулась.
— Все наши деньги на месте, — объявила она, усаживаясь рядом. — Какая прохлада! Если бы вы только знали, какое пекло там, снаружи.
— Я готов поверить, что торговец дал тебе скидку, — нахмурился Бревин. — Но в то, что он тебе всё это подарил, прости, не поверю.
— О боги… Похоже, тебе проще всё сразу рассказать. Я продала кое-что из нашей добычи. Отсюда и деньги. Ещё и осталось, кстати.
— Что это ты продала?
— Вот это, — на столе появился тёмно-серый пузырёк с притёртой крышкой. Внутри него переливалась какая-то густая жидкость.
— Что это, будь я неладен? — шантирец поднял флакон и посмотрел сквозь него на солнце. — Какой тяжёлый!
— Небьющееся стекло, — ответила сестра. — Открой да понюхай. Не бойся, не отравишься.
— Ну уж нет, — содрогнувшись, Бревин вернул пузырёк на место. — Пусть кто-нибудь другой нюхает.
— Дай-ка, — Ользан осторожно повернул матовую пробку и положил её на стол. Осторожно наклонился ближе к флакону. — Кровь, что ли? — предположил он растерянно и потянул носом. Едва ощутимый мускусный запах достиг его обоняния. — О небеса! — воскликнул он, поспешно закрывая флакон. — Это её кровь!
— Чья кровь? — шантирец непроизвольно сделал шаг назад.
— Мирацу, — пояснила его сестра. — Теперь мы знаем, зачем они её держали. Ради вот этого.
— На кой им может потребоваться такая кровь? — насторожился шантирец.
— Кто его знает. Чем большими возможностями обладает существо, тем больший толк от частей его тел. Это же аксиома, Риви, ты же читал про алхимию.
— Никогда не буду ей заниматься, — Бревин брезгливо поморщился. — Только представить, с чем придётся иметь дело. Ну и гадость!
— Гадость, говоришь? Тогда тебе лучше не вспоминать, из чего приготовляются мясные блюда, лекарства, и многое другое. Например, ты ешь почки, только успевай добавляй. Сказать тебе, для чего они служат?
— При чём тут это! — возмутился Бревин. — Это всё — обычные вещи. Но зачем, ради всего святого, возиться с такими жуткими тварями? Неужели нет средств попроще?
