Свидетель Мертвых - Эддисон Кэтрин (читать книги полные .txt, .fb2) 📗
– Сколько времени вы провели там?
– Я оставался там до полуночи. Не знаю насчет мин Шелсин. Я потерял ее из виду.
– Такое часто случалось?
Он неловко пожал плечами.
– В «Бонаши» я играю в пакх’палар, и мое внимание сосредоточено на партии. Иначе нельзя. Обычно Арвене’ан оставалась со мной до окончания игры, но иногда уходила. Это зависело от того, успешно ли играла она.
– Значит, вы не удивились?
– Нет. Я поискал ее и, не найдя, поехал домой.
– Но ведь было слишком рано? – Я знал, что игорные дома вроде «Бонаши» открыты до рассвета.
Его щеки порозовели.
– Я страдаю мигренями, и у меня начинает сильно болеть голова, если я засиживаюсь допоздна. Я всегда уезжаю домой в полночь.
Я подумал, что по этой причине он являлся идеальным спутником для молодой женщины, у которой было назначено позднее свидание в районе Джеймела, в чайной «Пес лодочника». Он не заметил ее ухода, и она знала, что покровитель не станет слишком старательно ее искать.
– Вы видели в казино кого-то из знакомых? Кого-то, кто мог бы заметить, когда она ушла и куда отправилась?
Корешар задумался.
– Я помню, что Данила Убеджар там был. Она бы с ним заговорила, если бы увидела его. Однако предугадать действия мин Шелсин весьма… было весьма сложно, и я не знаю, присутствовал ли там кто-то еще из ее знакомых.
– Что ж, понятно, – сказал я. – Что еще вы можете сообщить мне о мин Шелсин?
– Что вы имеете в виду? – настороженно переспросил он.
– Чем больше я о ней знаю, тем выше вероятность того, что я смогу найти ее убийцу, – объяснил я. За многие годы я усвоил, что со свидетелями следует быть терпеливым, поскольку большинство из них невольно страшатся, когда их расспрашивают о жертве убийства. – Мне не нужны интимные подробности. Мне просто хотелось бы взглянуть на нее под другим углом.
Корешар молчал – либо тщательно взвешивал свои слова, либо он был из тех, кто всегда думает, прежде чем ответить. Наконец, он сказал:
– Мин Шелсин была очень красивой и очень талантливой. Амбициозная, она хотела исполнять ведущие партии в Амал’опере. Она была… полна жизни.
Это могло означать что угодно.
– Она часто играла в азартные игры?
– Мы довольно часто ходили в игорные дома, но я не каждый вечер сопровождал ее. Не знаю, что она делала в те дни, когда я был занят другими делами. – Он помолчал, потом добавил: – Она проигрывала большие суммы.
– Вы знаете кого-нибудь, кто мог желать ее смерти?
– И’ана Пел-Тенхиор, – немедленно ответил он. – Они смертельно ненавидели друг друга.
Пел-Тенхиор уже не раз говорил мне об этом, но мне все равно неприятно было слышать эти слова.
– Благодарю вас, осмер Корешар, – произнес я. – Вы мне очень помогли.
– Надеюсь, вы найдете того, кто это сделал. Смерть Арвене’ан – горестное событие.
Однако Корешар не сказал, что он горюет о ней, и я рискнул задать бестактный вопрос:
– Вы ее любили?
Он не смог скрыть удивления.
– Нет. Не любил. Мне было приятно ее общество, и, разумеется, я восхищался ее пением.
– Вы преподносили ей много подарков?
Последовала еще одна продолжительная пауза, и мне начало казаться, что он не ответит, но он заговорил:
– Я знал о ее привычке обирать покровителей до нитки и не хотел попадаться на эту удочку. Я делал такие подарки, какие считал нужными, и тогда, когда считал нужным. Арвене’ан еще не начала проявлять нетерпения, но мои друзья уверяли меня, что скоро это произойдет. – Он невольно прижал уши к голове и пробормотал: – Но теперь, конечно же, она ничего больше не потребует у меня.
– На ваш взгляд, мог ли кто-то из мужчин, которых она разорила, разозлиться на нее и спланировать месть?
Лично мне подобное предположение казалось маловероятным; осмер Корешар из вежливости сделал вид, что думает над ответом, но сказал:
– Нет. Из троих разорившихся поклонников, известных мне, двоим приказано было уехать и заняться управлением филиалами семейных предприятий в других городах, а бедняга Элитар все еще верит в то, что судьба улыбнется ему за игорным столом.
– Благодарю вас, осмер Корешар. Вы можете сообщить мне еще какие-нибудь сведения, которые, по вашему мнению, помогут расследованию?
Он надолго задумался, потом ответил:
– Если это не Пел-Тенхиор, а насколько я понял из нашего разговора, вы его не подозреваете, тогда единственная причина убийства, которая приходит мне в голову, это ее любовь к… наверное, можно назвать это чужими секретами. Она любила добывать сведения, которые ей не следовало знать, которые ее не касались. И мин Шелсин не была… если она узнавала такой секрет, она не могла не злорадствовать. А ведь есть такие тайны, ради сокрытия которых иные способны убить.
– Верно, – согласился я.
Мы поклонились друг другу, и я направился к выходу.
Оценка осмера Корешара совпадала с мнением коллег мин Шелсин; возможно, ее действительно погубила любовь к чужим секретам. Я вспомнил мин Леверин, костюмершу. Она поддалась на шантаж актрисы, но кто сказал, что другие вели себя так же? Возможно, одна из жертв выбрала иной способ защитить свою тайну.
Вопрос заключался в том, что это была за тайна. Точнее, чья это была тайна?
Я вспомнил найденную в кармане платья мин Шелсин бумажку с расплывшимися чернилами, которая развалилась в моих руках. Неужели в ней был пресловутый секрет? Неужели из-за этой бумажки ее убили? Это было всего лишь предположение; однако эта гипотеза объясняла ночное свидание в Джеймеле, объясняла, почему мин Шелсин согласилась прийти в такое сомнительное место.
Я задумался, был ли какой-нибудь способ узнать размеры ее карточных долгов.
Существовал и иной вариант. Допустим, Пел-Тенхиор не убивал артистку собственноручно – его местонахождение в ночь преступления легко можно было проверить, – но он вполне мог воспользоваться услугами какой-нибудь темной личности. В Джеймеле за соответствующую сумму можно было и нанять убийцу, и оплатить его молчание. И я считал, что Пел-Тенхиор без труда смог бы найти такого наемника. С другой стороны, мне казалось, что он привел вполне убедительную причину, по которой он не стал бы убивать певицу. Ему нужен был ее голос, и если я правильно оценил характер режиссера, опера была для него намного важнее личной вражды.
Я честно признался себе, что не хочу, чтобы Пел-Тенхиор оказался убийцей. И еще я знал, что не могу полагаться на интуицию. Эвру поклялся мне, что не имеет никакого отношения к исчезновению жены, и я ему поверил.
Я поверил ему и, как выяснилось позже, совершил ужасную ошибку. Мои личные чувства не имели доказательной ценности. Пел-Тенхиор мог мне нравиться или не нравиться, но это не должно было влиять на расследование. Важно было лишь одно: сумею ли я докопаться до правды?
Я застал мера Ксенивара в отцовской конторе. Выглядел он плохо, как будто не спал всю ночь, и когда я объяснил ему цель своего визита, он по-детски обрадовался возможности поговорить о мин Шелсин. Мне стало даже жаль его.
Он обожал эту женщину; юноша не раз делал ей предложение, а мин Шелсин ухитрялась отказывать так, что он не чувствовал себя оскорбленным. Судя по всему, она не пыталась его шантажировать. Мер Ксенивар перечислил свои подарки; все они были мне знакомы после похода по ломбардам Амало. Он не знал о ее карточных долгах, в противном случае обязательно предложил бы их оплатить. Я не мог понять, почему она не воспользовалась его помощью, хотя охотно принимала его же подарки и потом закладывала их.
Возможно, подобно осмеру Элитару, она до последнего верила в то, что сможет справиться сама.
Мер Ксенивар не сказал мне ничего нового о мин Шелсин, да я и не надеялся на это. Однако он сообщил, где я могу найти других ее поклонников. По-видимому, он следил за ними с той же одержимостью, как и за ней.
