Восхождение. Часть 1 (СИ) - "Ald Grey" (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
От размышлений колдуна отвлекло бормотание Детимуса — заклинание замедления падения, сразу определил Нар, хотя имперец явно знает формулу гораздо лучше, чем он. Детимус повторил заклятие три раза, затем, довольный собой, указал на обрыв.
— Пожалуйста!
— После вас, — издевательски ощерилась Лирхэн и неуклюже поклонилась, подражая аристократическим особам. Сразу стало понятно, что этикету эта «леди» не обучалась никогда.
— Хорошо, — Детимус был уверен в себе. Приблизившись к обрыву, он шагнул вперёд, и медленно, как пёрышко, стал опускаться к каменному лесу из неправильной формы столбов. Нар взял подругу за руку и вместе они последовали за своим заказчиком, любуясь видами, и — в случае Лирхэн — отборно матерясь.
…
Синерин ни о чём не ведал, и размеренная вечерняя жизнь плавно текла в нём, увлекая всех своим неспешным течением. Всех, кроме Лилати.
Он бродил непонятно где, пока совсем не стемнело. Синер не вызвал его на воспитательную беседу, Аэнель не нашёл его, чтобы ещё раз поговорить… Всем было на него наплевать. Даже стражники поглядывали как-то лениво и без интереса.
Завязав растрепанные волосы в хвост, поправив на себе одежду — лучшую из той, что у него была, но второй день подряд ношенную и измятую, — Лилати направился к своему дому с дрожащими от злости и обиды руками. Он не знал, как и что теперь будет говорить сестре, не хотел представлять, как она будет объясняться перед ним — он вообще видеть её не хотел, впервые за всю их одну на двоих жизнь. Впервые он не чувствовал благодарности к ней за всю любовь, которую она дарила, за её привязанность — Ариана больше не была естественной частью его существования, и казалась ему присосавшимся паразитом, требующим всё больше и больше, требующей ответа за каждое действие, требующей принадлежать ей целиком.
«Интересно, — вдруг с грустью подумалось Лилати, — может, я такой же паразит для Аэнеля? Может, поэтому его отстраненность так меня бесит?»
Этот голод, это нежелание отпускать донора от себя, это стремление заполнить свою пустую никчемную душу… Если так, то он вполне понимал сестру. И вполне понимал Аэнеля. И сам он был виноват перед сестрой не больше, чем Аэнель перед ним. Теперь он чувствовал скорее правым, чем виноватым.
Дверь в хижину беззвучно отворилась. Первым, что увидел Лилати, был ужасный беспорядок — комод с одеждой, ящики с инструментами, даже постельное бельё и кухонная утварь — всё было разбросано по помещению, словно неуклюжий грабитель перевернул весь дом вверх дном. Ариана копалась в последнем нетронутом шкафу, но, почувствовав присутствие, обернулась и гневно взвизгнула:
— Надеюсь, ты так долго пропадал, потому что тебе было стыдно идти домой!
Лилати зажмурился. Он её ненавидел. Её присутствие было одним ужасным напоминанием обо всех его неудачах, её голос всегда эхом звенел у него в голове, когда она вновь и вновь отчитывала его за глупость, но теперь…
— Мне стыдно?! — он сделал несколько шагов вперед. — Это тебе должно быть стыдно!
— Ты ничего не понимаешь. Ты пытаешься разрушить нашу жизнь по глупости, а я пытаюсь её спасти!
— Спасти? Ты просто хочешь получить меня, как игрушку, в полное распоряжение! — Лилати сам не заметил, что говорит сейчас почти как Аэнель. — Чтобы унижать меня, умиляться моей ничтожности и радоваться тому, что никому я, жалкий, кроме тебя не нужен! Ты хочешь, чтобы я был жалким — для тебя!
Ариана сжала в руках стопку кухонных салфеток и перестала разбрасывать предметы.
— А каким ещё ты можешь быть? — она сморщила свой вздёрнутый носик. — Посмотри на себя! Ты бы видел себя с этим мечом, странно, что ты вообще взял его с правильной стороны! И ради того, чтобы ещё раз выставить себя идиотом, ты рискнул всем, что у нас есть!
У Лилати закружилась голова. Он опёрся рукой на комод, столкнув с него на пол маленький ремонтный молоток и упершись пальцами в кожаную оплётку столярного топорика. Почему-то это мимолётное прикосновение показалось ему таким приятным и волнующим…
— Не трогай там ничего! — отреагировала на звук удара Ариана. — Лучше помоги мне всё переложить! И чем активнее ты будешь помогать, тем скорее я поверю, что больше никакой дряни ты не запрятал в доме!
— Ты про оружие? — хриплым голосом проговорил Лилати. — Я все время держал его при себе.
— А ещё ты обещал держать слово! Обещал, что не сделаешь ничего глупого! Я тебе не верю, хватит с меня. Обыскать бы тебя ещё…
— Я ничего здесь не прятал.
— Уж Феранви точно задаст тебе трепку, какую не могу я!
— Хуже уже не будет. Она изгнала меня из Гильдии.
Ариана бросила переставлять ковши и чашки, выпрямилась и торжествующе расправила плечи.
— Ну неужели? Наконец-то!..
— Ты рада? Ты ведь этого ждала, да? Ты ведь этого и хотела?!
Ему не стоило сообщать известие, которое уже завтра облетело бы Синерин, если он не хотел видеть вполне ожидаемой реакции. Но он это сделал, и было уже поздно — ненависть и обида переполнили Лилати, и, схватив в бешенстве топорик, он сам не заметил, как сделал два шага вперед и одним ударом раскроил сестре голову. Она осела в кучу утвари, прерывисто дыша, и недолго ещё постанывала, а потом вздрогнула, завалилась на бок и затихла. Столярный топорик, застрявший в черепе, глухо стукнул о глиняный пол. Лилати бездумно наблюдал, как красное пятно расползается на зелёном ковре, поглощает светлые кудри Арианы, и, не двигаясь с места, выдохнул в пространство:
— Ты больше никогда не будешь насмехаться надо мной.
Глава 11. Настоящий фестхолдский план
Синер нежно поглаживал пальцем рельефное крыло деревянного ястреба — большие округлые перья были гладкими и почти тёплыми на ощупь. Рядом с фигуркой птицы красовался гарцующий конь, и на его мускулистых ногах и спине, покрытых первоклассным ювелирным лаком, играли блики отраженного в настольном зеркале света лампы. Помещик сидел, отвернувшись от окон, за своим рабочим столом, но никак не решался продолжить свой новый проект — фигурку сидящего в задумчивости мальчика, положившего голову на колени. Синер не знал, как придать этой позе непринуждённости, сделать так, чтобы мальчик не выглядел грустным.
Аэнель тихонько постучался и отворил дверь. Плечо господина выглядывало из-за бежевой ширмы, отделяющей маленькую творческую мастерскую от остального пространства покоев, и Аэнель было подумал, что ничего сообщать не придется, ведь вряд ли Синер что-то заметил снаружи, однако, не обнаружив на полу древесной стружки, он сразу понял, что помещик не занят работой.
— Не хотел тебя отвлекать, — извиняющимся тоном произнес Аэнель, заправляя за ухо прядь волос.
— Ты не отвлек, — Синер вышел из-за ширмы и улыбнулся. Его улыбка была какой-то печальной — быть может, он уже что-то знает? — Время уже позднее и нам пора готовиться ко сну, если ты закончил свои дела.
Аэнель неуверенно кивнул и украдкой бросил взгляд на приоткрытое окно.
— Кстати, как там мои Защитники? — продолжил Синер. — Надеюсь, у них всё уже под контролем?
— Ты про этот огонь и дым?.. — Аэнель чуть не подпрыгнул на месте. — Это не то, что можно подумать! Ничего не… То есть, да, всё под контролем…
— Не волнуйся ты так — я могу отличить погребальный костер от пожара.
— А…хорошо, — как-то отнюдь не хорошо это прозвучало. — Не спрашивай, я сам не понимаю, что происходит на границах владения. Какие бы там ни были проблемы, я уверен, что Феранви с ними справится. Но было бы неплохо, если бы ты поговорил с ней завтра… Мне показалось, она намекала на это.
— Да, определенно стоит так и поступить, — Синер взял со столика дубовый гребень и причесал свои и без того идеально уложенные волосы до плеч, затем подошёл к окну, прикрыл его и вгляделся сквозь витраж в простор каменистой долины, украшенной островками рощ и арочных святилищ. Далеко в синей дали, подпирая искрящееся звёздами небо, темнел край ступенчатого склона Этон Нир, самой высокой горы Саммерсета.
