Возвращаясь на Землю (СИ) - Мельников Евгений (список книг .TXT) 📗
- Что еще за баттл? – Перебил его Андрей.
- Соревнование танцоров имеется в виду. – Ответил Алексей за рассказчика.
- Да, именно. - Продолжил Джерри. – …Вдобавок к тому, ставки ставили: съехалась братва из центра, на кону штук десять, кто-то машину поставил.
- Ого! – Ошеломленно воскликнул Алексей.
- Всего собралось около двадцати танцоров – семеро наших. Не поверите, это был самый крупный сэйшн, в котором я когда-либо участвовал, такую бузу устроили..., с пяти районов народ был. А мы одни, безо всякой крыши, даже страшно стало.
- Баттл устроили прямо на мосту, на нем в тот день как раз был закрыт проезд из-за ремонта. Асфальт застелили оргалитом, прикатили джип с мощным звуком и врубили на полную. Ди-джея крутого привели, в общем, закрутилось… Первыми вышли они. Месили неплохо, я даже, было, заволновался…, но в командных связках у них были проблемы – местами уходили в разнобой. Тогда мы вышли всем составом, чтобы показать то, что разучивали три года. Мы их всех на уши подняли, даже продвинутые судьи очумели, увидев такое – пять парней и две девчонки двигались как один. Потом начали выходить по очереди, я вышел первым, они просто ахнули от моего стайла. Но гады тоже спуску не давали, им было что показать, такое редко увидишь на соревнованиях. Бились, наверное, минут двадцать, выложились все. К концу чувствовалось, что они вели, с небольшим перевесом, правда, но бодрости у них, явно, было больше, а на нас уже места сухого не было. Судья объявил последний выход – и тут я один на один с их капитаном. Он явно берег силы и фишки для этого выхода, такие триксы выкидывал – просто жуть. – Астронавты смотрели, едва понимая его, и только Алексей раскрыл рот в ажиотаже – почему-то американский сленг Паркера был ему как родной. – Потом, как сейчас помню, он сделал эйртвист два раза и вышел в иглу – так прогнулся, что вытянулся весь параллельно полу. Я уже думал, что меня размажут по танцполу, но друзья подбадривали, кричали, что я круче, что я смогу показать настоящий класс и так далее…. Тогда я решил выполнить трюки, которые у меня получались раз из трех, которые были только в отработке. Я хорошенько разбежался, сделал связку из акробатики, и тут опять овации, я встал на голову и начал вращаться. Набрал максимум момента за пять оборотов, потом еще штук тридцать без рук сделал. Потом вышел в найнети, - “вращение на руке”, - перевел Алексей, Джерри, меж тем, сопровождал описание движениями рук и корпуса, отчасти проясняя значение своих слов, - после нескольких оборотов перешел на прыжки – руку стер просто в хлам, а в конце свое фирменное – ни у кого больше я такого не видел, в те времена – эйртвист со сведенными ногами – публика ахнула. Я сделал пять раз, весь в кураже – понял, что побеждаю, и начал останавливаться во фризе, как вдруг, не знаю, что произошло со мной в ту секунду – будто ангел сел на плечо и сказал “хватит” – я вдруг вспомнил о сути, о всей этой заварухе, о том, что выиграй мы баттл, эти беспредельщики нам жить не дадут, а еще вернее – грохнут прямо на мосту…, и я упал… – упал намеренно, чтобы только отдать им эту победу. Кстати, ударился здорово спиной, публика, конечно, загудела угрюмо. Судья головой помотал и поднял руку над ними, а нас все равно проводили с лаврами, даже потом большие шишки подходили – предлагали выступать в их клубах. А я был горд своим поступком – в первый раз почувствовал себя настоящим победителем.
- Ну, ты остался доволен? – В ожидании итоговой черты спросила Ляо.
- Да, - задумчиво ответил Джерри, целиком погрузившись в воспоминания, - определенно, очень удачно все уладили.
- Это просто супер! – Еще раз воскликнул Алексей.
- Да, молодец. – Кивнул Уэсли.
- Нет, просто мне это тоже в некоторой степени знакомо – я участвовал в батлах. – Добавил Плутов.
- Постой, ты тоже танцуешь брэйк? – Вновь оживился Джерри.
- Да, с пятнадцати лет.
- Это круто! Как насчет джема?
- Прямо здесь? – Они уставились друг на друга горящими от энтузиазма глазами, будто прокручивая в голове какой-то грандиозный план. - Нет, здесь не получится. От чего мы будем отталкиваться и куда будем падать?
- На Марсе! – Воскликнули хором.
- Да! Его притяжение в три раза слабее земного. Представляешь, что там можно вытворять! – Алексей вдруг понял, что получит то, о чем мечтал долгое время – очень сильного, опытного партнера – и им больше не будет мешать земное притяжение.
- О’кей, устроим обмен опытом.
- Отставить, – лениво протянул Уайт, после чего одобрил их рвение искренней улыбкой. – Потом будете показывать друг другу свои выкрутасы, когда останетесь наедине.
Алексей и Джерри спрятали взгляды, думая, что так они невидимы.
- Ну, рас ты уже вставил свое слово, - вновь начал капитан Ричардс, - давай ты и продолжишь. О чем бы ты хотел, чтобы тебя спросили?
Алексей напряженно задумался, перебирая всевозможные варианты в голове. И тут Джерри подкинул идею:
- Расскажи, как ты лишился девственности.
В ответ раздался женский смешок, астронавты переглянулись и уставились на Алексея, будто ожидая, что он и вправду все расскажет. Он же, вместе с тем, ничуть не смутился, вообще, в плане откровенных разговоров он никогда не комплексовал. И все же пытался еще подобрать какую-нибудь другую тему, но в голову так ничего и не пришло. Мария, вдобавок ко всему, тоже решила подтолкнуть его:
- Ну, давай, чего тебе стесняться? Рассказывай все, как было. Мы ждем.
- Постойте, - вдруг выпалил Алексей и обвел товарищей взглядом, - я вспомнил другую историю. Правда, она, может быть, не столь интересна, как лишение девственности или победа в баттле, но…, - тут он начал мысленно раскапывать причину, - просто мне она очень запомнилась – сильное впечатление произвело. – На этом он вопрошающе посмотрел на Ричардса, ожидая его одобрения.
- Вперед, мы слушаем, - капитан одобрительно кивнул.
- Было дело в январе…, да, скорее всего – по крайней мере, снега было очень много. Я еще в школе учился, в десятом классе, шел утром на тренировку, точнее, ехал – стоял на остановке, ждал автобуса. Заодно еще к контрольной готовился по физике – открыл учебник, решил формулы подучить. А еще холодно тогда было, пальцы замерзали; стоял, как обычно, пританцовывая. – Алексей рассказывал, все более погружаясь в воспоминания, и оттого все ярче воспроизводил моменты и подробности своей истории. По его пониженным тонам слушатели уже чувствовали: рассказ обещал быть достаточно драматичным – и внимали ему с серьезными, исполненными интереса лицами. – А рядом старик один…, - на этом он сделал паузу, чтобы подобрать подходящий глагол, - стоял. Я его заметил сразу, как он пришел: на вид немного бомжеватый, но и, вроде бы, интеллигентный, короче говоря, бывший интеллигентный человек – в старом пальто сером, из драпа или типа того, с цигейковым воротником, в вязаной темной шапке и валенках.
- В чем? – Переспросил вдруг Джерри. Алексей не знал английского перевода слова и потому произнес его по-русски.
- Обувь такая, вроде сапог, только бесформенная, из войлока. Сначала он на меня не обращал внимания, смотрел все время в землю. – На этом Алексей приостановился, задержав вдох. Перед его глазами вновь возникла картина, как старик доставал из урны пустые бутылки, мышцы его закоробило внутри, об этом он почему-то не смог упомянуть вслух. – Потом, когда я отвернулся, то услышал, что он ко мне обращается: “Двадцать лет уже прошло, а вы все по одному старью учитесь, - что-то такое он сказал, - до сих пор ничего умнее не напишут что ли?” Я не понял, к чему он все это говорил. “Да нет, хороший учебник”, - говорю. “Знаю, - говорит, - что хороший. Я соавтор его”. У меня книга чуть из рук не выпала, а сам я не подал виду, сказал, что здорово, и просто кивнул ему. Форзац открыл украдкой: 80 год! А он продолжал: сказал, что в НИИ работал, Термодинамики и Энергетики. Я с трудом вспомнил: “Это тот, где магазин сейчас большой?” – Спросил его. “Да, - говорит, подошел ко мне и начал рассказывать, я к нему уже повернулся, слушал открыто, книгу убрал. – Мы разрабатывали ракетный двигатель, экономичный, испытания проводили и дивились. Топлива тратилось по капле в секунду, а он импульс давал, будь здоров”. – Алексей мысленно прокрутил эти слова говором старика – забавно смягчающим согласные, добрым, вопреки всему, по-особому приятным. – Рассказывал мне долго про их работу, про испытания, сколько сил и времени потратили – просто жутко становилось. “От успехов голова кружилась, - говорил, - а в девяносто четвертом деньги перестали платить. Мы, конечно, и без зар. платы – так работали. Доделали его, нужно было только патент оформить и можно было запускать в производство. А потом нас закрыли, финансирование закончилось, директора убрали, все закрыли, весь труд на…”, - он помахал руками, что все, мол, конец пришел, и говорить было даже нечего. Я заслушался, а он мне еще сказал потом: “Никогда не иди в науку работать, нечего там у нас делать. Математику, физику учи – пригодится, а жизнь свою связывать с этим не надо, гиблое все это”. – Я на него с пониманием смотрел, и так горько становилось, и как-то не за страну даже, не за науку, а за человека – за него. Потом автобус мой подошел, и мы распрощались. Я ехал и долго думал об этом, даже как-то неудобно и стыдно было перед ним – не знаю... И за то, что я моложе и глупее, и за то, что одет лучше него – странно как-то, но точно все равно не опишу это чувство. – Алексей перевел дыхание, чтобы изложить вторую часть истории, офицеры слушали его с серьезными, задумчивыми взглядами – для большинства из них рассказанное казалось куда более диким, чем для него самого. – А через два часа я шел обратно – с тренировки в школ; как назло, я был один, друзья все школьные прогуляли занятие. Я шел, весь в танце, и вдруг заметил: мужчина лежит на снегу у обочины, под низким забором. А люди мимо ходят, как ни в чем не бывало. Я понимал тоже, что человек, лежащий на снегу в городе, без сознания, это уже обыденность – мало ли алкашей в городе, но меня от такого всегда корежило, особенно зимой – холод, человек замерзает. Я подошел к нему, смотрю: а этот тот старик, с которым я утром разговаривал. Не знаю, сколько он там пролежал, я вещи свои сбросил, перевернул его, на меня еще как на психа все смотрели. Я смотрел по сторонам тоже, потому что у меня мобильника не было, точнее, разрядился. Остановил мужчину одного, попросил скорую вызвать, а он: “Мне некогда, опаздываю”, - попросил второго, третьего. Старика будил, а он не просыпался. Парни проходили мимо взрослые, сказали: “Оставь ты алкаша, менты сами заберут”. И тут просто так обидно стало, до боли. Понедельник, почти полдень, люди бегут, кто куда, и ни один не вызвал неотложку, даже не подошел узнать, все ли в порядке! Потом я увидел одноклассника издалека, подбежал к нему и сразу телефон выхватил. Позвонил в скорую, они приехали минут через двадцать. Мы старика поднять помогли, погрузили. Врачи расспрашивали меня, я сразу сказал, что он был трезвым, начал спрашивать их, что с ним. Сказали только, что он жив и что вроде бы инсульт. Но он так и не очнулся при мне, его увезли, а мы пошли на уроки. Учительнице объясняли, почему опоздали на полчаса, она вроде поняла все, но ругалась – без этого никак. Я сел, злой, как черт, на всех, и даже разговаривать ни с кем не хотелось целый день. В общем, не описать…, просто не высказать. – Алексей выпустил горячий воздух наружу, с усилием провел пальцами по контуру лица и опустил взгляд.
