Жизнь и приключения вдовы вампира (СИ) - Буденкова Татьяна Петровна (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Утром Аким Евсеич проснулся со странным ощущением: будто ночью он жил в реальном мире, а теперь спит. Самые обычные вещи казались непривычными, неудобными, не настоящими. А главное он постоянно помнил о том, что сказал призрак. А ещё донимало гнетущее ощущение, будто надел на себя малую одежду и пытается разместиться в ней. Постепенно это мучительное состояние стало отпускать. Помогла придорожная суета, когда хочешь не хочешь, надо выезжать. Билеты куплены, день венчания Натали и Михаила Михайловича назначен.
"Рассказать Натали? Нет. Это омрачит столь важные для неё дни". - И Аким Евсеич втянулся в предотъездную сутолоку.
В усадьбе князей Немировых
Глава 30
В усадьбе князей Немировых Натали и Акима Евсеича встретили достойно. Дабы жениху и невесте до венца под одной крышей не спать, Натали и Настасью, (а как без неё собраться под венец?) - отправили в город, где заранее были сняты роскошные номера. Аким Евсеич остался на некоторое время в имении, чтобы уточнить тонкости завтрашнего дня. Дело-то хлопотное!
Конечно, из города до имения следовало добираться по просёлочной дороге и не сказать, чтобы далеко, но Натали следовало проделать этот путь в подвенечном наряде. Однако, как оказалось, и это было предусмотрено.
По предварительной договорённости с Михаилом Николаевичем выезд для невесты обещался подготовить он сам, всё-таки далековато Акиму Евсеичу до имения князей Немировых. Вот и успокоил его дядюшка будущего зятя, мол, не беспокойся, всё будет в наилучшем виде. Но Аким Евсеич даже представить не мог, что за зрелище его ожидает.
Невероятная роскошь выезда, который подготовили для Натали, поразила Акима Евсеича. Карета оказалась одним цветом с платьем Натали, колеса сверкали позолотой. Запряжена она была шестеркой лошадей изабелловой масти, нет не белой, а цвета слоновой кости или сливок. Шестёрка лошадей оказалась настолько ослепительно красивой, что Аким Евсеич долго не мог поверить своим глазам. Длинные золотисто-молочные гривы роскошным шёлком растекались по шеям лошадей. Под стать гривам были и хвосты. Копыта лошадей аккуратно обёрнули тряпицами.
- Это пока по просёлку до города едем. А там - разуем коней. Золотом заблестят. - Горделиво пояснял конюх.
- Это, это чьи же такие? - еле перевёл дух Аким Евсеич.
- Его благородие, граф Михаил Николаевич подарил на свадьбу племяннику своему, зятю вашему, значит. - Поклонился Акиму Евсеичу в пояс. И видя заворожённый взгляд Акима Евсеича, продолжил рассказ:
- К каждой из этих лошадок приставлен отдельный конюх. Головой отвечает. Спит рядом, до преж чем лошадь кормить, сам пробует. Родились-то они "цветными" - рыжими да гнедыми - но уже в молодом возрасте стали темно-серыми в седых "яблоках". Ну а потом уж и все поседели. Михаилу Николаевичу за каждую из них целое состояние предлагали. Отказался.
Аким Евсеич глядел на всё это великолепие и вдруг поймал себя на том, что разговаривает с женой, так, будто она живая, только по какой-то причине не может всего этого видеть.
В город Аким Евсеич приехал поздно. Но Натали ещё не спала.
- Батюшка, Аким Евсеич, уж и не знаю, как быть? Ничто не помогает. Бродит как тень по этим комнатам и сна ни в одном глазу, - зашелестела над ухом Настасья. - Я ей чаёк приготовила, а она пить отказывается. Вас ждёт, чтоб удостовериться всё ли в порядке. Вишь, выезд-то для невесты с нашей стороны должен быть, а получилось, Немировы предоставляют. Вот и волнуется.
Аким Евсеич устало улыбнулся, чуть помахал рукой, мол, успокойся. И тут, услышав их разговор, вышла Натали.
-Уж и не знаю, рассказывать ли тебе, всё одно завтра сама увидишь? - улыбался Аким Евсеич. - Карету подадут на рассвете, когда горожане ещё спят. А как проснуться увидят чудо чудное! - И Аким Евсеич, не удержавшись, рассказал про увиденных красавцев лошадей.
- Батюшка, Аким Евсеич, позволь, Христа ради, уложить нашу голубушку в постель. Да и вам пора. Завтра день-то какой! Да и настой травяной стынет, а его горячим пить надобно, чтобы душа ночью не тревожилась, а отдыхала.
- Да, конечно. Чуть не забыл. Парикмахер прибудет чуть свет. Ну, уж сначала меня обиходит, потому как время мало потребуется, потом за тебя возьмётся. А сейчас, Настасья права, спать, спать, спать.
Туманное утро за окном делало карету и лошадей плохо различимыми. Гривы и спины их были прикрыты покрывалами, даже хвост заправлен в специальный чехол. Кучер, дожидаясь в прихожей, пояснил, что вот туман осядет, солнышко проглянет, он снимет попону и хвост распустит, с копыт тоже тряпицы снимет. А то вода каплями осядет и никакого вида не будет.
Как только первый солнечный луч ударил в окно, Натали вышла на крыльцо. Аким Евсеич держал дочь под руку, и видел, сколь бледна она.
- Натали, смотри, как красиво!
- Да, конечно.
Он помог дочери сесть в карету, и удивленно повернулся к ней.
- Натали, что с тобой?
- Мне страшно, батюшка.
- Тебе? Страшно? С чего бы?
- Смогу ли я, сумею? Я покидаю родной дом не для того, чтобы быть последней среди первых.
- Дочь моя, весь народ выходит из одних ворот!
Не ожидавшая таких слов от Акима Евсеича, Натали улыбнулась.
- Вот, уже лучше. Ты не безродная, не бедная. Что нам с тобой, кроме собственных страхов, угрожает? - И вдруг почувствовал, как внутри кольнуло неприятное воспоминание. Но он взял себя в руки: - Это вековая традиция невесте плакать перед венцом. Но ты-то своё уже выплакала. А кроме того, как полагается, уезжая исповедовалась, второй день маковой росинки во рту не держала, с раннего утра до прихода парикмахера стояла перед образом, коей мы с собой привезли. Помни, тебя не из милости берут в жены, это ты снизошла и согласилась.
Натали отодвинула шторку, выглянула в оконце:
- Батюшка, мы странно едем, сначала в центр, потом... будто опять в центр.
- А, совсем запамятовал. Михаил Николаевич распорядился, даже вчера специально на пролётке с кучером проехал по нужным улицам. Чтоб кучер знал, где следует быть замеченной карете невесты графа Немирова.
- Настасья наказывала, из-под венца другой дорогой возвращаться.
- Другой и вернёшься. В Спасском со своим супругом останешься. - И вздохнул грустно.
- Что-то и вы не очень рады...
- Я? Да что ты? Я... - и постарался сделать озабоченное лицо, - я беспокоюсь, как там в церкви, всё ли готово к венчанию.
- Батюшка, милый батюшка, я буду писать тебе часто и приезжать друг к другу будем...
- Ну да, ну да. Вот как только вернётесь с графом из-за границы...
- Пока ещё не уехали. А потом, если придётся - не на веки же вечные.
За этими разговорами дорога до имения оказалось вовсе не долгой.
Церемония венчания происходила в крайне торжественной атмосфере. Родителям при венчании присутствовать не полагалось. Михаил Михайлович и так к этому времени был сиротой, поэтому посаженным отцом пошел Михаил Николаевич, который заранее переговорив с Аким Евсеичем, и получив его предварительное согласие, пригласил своего давнего друга Светлейшего князя Ипата Тихоновича Безбородко. И это титулование: Светлейший князь - произвело на Акима Евсеича сильное впечатление. С людьми такого ранга ему даже встречаться не приходилось, ведь это высший княжеский титул, дававшийся за особые личные заслуги. И вот Светлейший князь будет на свадьбе его дочери посаженным отцом. Занятый своими делами и загруженный разными хлопотами Аким Евсеич, не особенно задумывался о той перемене места своей дочери и соответственно, его собственного места, в обществе. Ведь среди окружения Акима Евсеича ни один человек не устраивал Михаила Николаевича на роль посаженного отца Натали. Тут-то и понял Аким Евсеич всю глубину и важность совершаемого шага и по достоинству оценил старания дядюшки своего будущего зятя. На что Михаил Николаевич пояснил, что своих детей у него нет, и племянник единственный. Поэтому род продолжать следует с особым чаянием.
