Руины Камелота (СИ) - Липперт Джордж Норман (книга регистрации TXT) 📗
Габриэлла была в ужасе. Она отвела взгляд от неистовствующего дракона, и тут заметила выход из пещеры в тридцати шагах от себя. Чувствуя себя безнадежно медленной и неуклюжей, она выкатилась из-под груды костей, едва не споткнувшись о рыхлый пол пещеры, выпрямилась и со всех ног кинулась бежать.
Позади нее взревел дракон, его дыхание пускало вспышки голубого огня, освещающие всю пещеру вокруг. Камень и гравий отлетали от его когтей, осыпая Габриэллу с головы до ног. Она бежала дальше, приближаясь к выходу из пещеры. Что-то тяжелое пролетело через плечо и приземлилось со шлепком на каменистом полу прямо перед ней. Это была голова мертвого быка. Его череп был раскроен и измазан кровью. Его выпученные глаза смотрели в разные стороны. Сама голова была почти размером с Габриэллу.
Позади нее, ужасающе близко, дракон испустил протяжный рев. Жар его дыхания задувал волосы Габриэллы на лицо, они хлопали ее по щекам на бегу.
Девушка перепрыгнула через оторванную голову, используя один из изогнутых рогов в качестве рычага. Приземлившись с другой стороны, она подскользнулась на камнях и упала.
Гора чешуйчатых мышц неслась за ней, поднимая голову убитого зверя в воздух. Брызги крови попали на Габриэллу. Она рванула вперед, онемев от ужаса, и выскочила из пещеры наружу. Свет обрушился на нее, ослепляя ее, но она побежала дальше, спотыкаясь, скользя, выпрыгивая в морозную белизну.
Она упала, врезаясь лицом в сугроб, и кубарем полетела вниз по крутому склону. Блестящий белый свет окружил ее, не делая различия между небом и землей. Наконец, она приземлилась на спину, заскользила вниз по оставшемуся склону и, влетев в покрытую снежной коркой желтую траву, остановилась.
Габриэлла поспешно вскочила на ноги и оглянулась. Высоко над ней черной трещиной виднелось устье пещеры, окруженное заснеженными валунами. Дракон все еще бушевал внутри, его рык эхом доносился до нее, земля дрожала от его беснования. Габриэлла с трудом держась на ногах, выбралась на мерзлую землю и отбежала подальше от пещеры. Она нашла огромный валун, нырнула в его тень и рухнула от истощения, вызванного страхом.
Сначала девушка тряслась от испытанного ужаса, но тряска быстро перешла в мелкую дрожь от холода. Она обхватила себя руками и попыталась привести в порядок свои мысли.
Через некоторое время шум дракона стал слабым и исчез. Тишина окутала снежный пейзаж. Первым пришло чувство облегчения. Потом Габриэлла начала опасаться, что дракон унюхает ее. Возможно, он уже выслеживал ее, полз за ней по замерзшей траве.
Осторожно она перекатилась на колени и тихонько выглянула из-за камня, заставив себя осмотреться.
Никаких признаков дракона на склоне холма не было. Снег нарушали только зигзагообразные следы ее собственных ног. Тогда она напомнила себе, что драконы могут летать. Она вгляделась в ослепительно белое небо.
Что-то действительно летело наверху, но оно было намного меньше, чем дракон. Это был Перышко, кажется, он что-то нес, с трудом удерживая дополнительный груз. Он кружился в небе, высматривая ее, и заметив, наконец, испустил отдаленный крик. Молча, он начал спускаться вниз к ней, и тогда Габриэлла увидела, что он нес в когтях факел. Гоблинский огонь продолжал гореть в холодном воздухе, почти невидимый в ослепительной белизне.
Габриэлла протянула руки и поймала факел, когда сокол подлетел ближе.
— Ты должо быть считаешь себя настоящим храбрецом, — заметила девушка с благодарностью, стуча зубами от холода.
Он приземлился на вершину камня и встряхнулся, распушив перья. Тонко заверещал и обвел взглядом холодные белые холмы. Габриэлла проследила за его взглядом.
Они были по другую сторону Зубчатых скал. Здесь земля была разбита на круглые холмы, вершины некоторых венчали черные скалы и обнажившиеся из-под снега кусты и деревья. Дальше на север, будто бледно-синие зубья пилы на фоне белого неба, вставала горная цепь. В центре, самой большой из них, была гора Скелтер. Габриэлла знала, что там, в ее тени, она найдет необычную, круглую долину, окруженную неровными предгориями, носящую имя Разбитой Короны. Девушка была всего в нескольких днях от нее. Ее миссия, какой бы безнадежной она ни была, приближалась к концу.
— Может, Колрут ошибался, — сказала она себе, глядя вдаль на едва видимый, неровный пик. — Может…
Но она не верила в это. Вот почему Елена настаивала на том, чтобы она, Габриэлла, посетила дух вулкана.
— Он расскажет все, что тебе нужно знать, — загадочно объявила она.
Теперь Габриэлла точно знала ее намерение. Елена хотела отговорить ее, показать ей смертельное безрассудство ее миссии. Это не сработало, конечно.
Потому что Колрут не сказал ей ничего нового, чего бы ей, в самой глубине сердца, уже не было известно.
После короткого отдыха, согретая магическим огнем своего факела, Габриэлла начала заключительный этап своего путешествия.
Глава 9
Трое мужчин сидели за грубым, деревянным столом, освещенным дневным светом из небольшого окна.
— Вот, — коротко сказал самый большой из мужчин, со звоном высыпая небольшую горстку монет на стол и подталкивая ее к двум таким же кучкам. У него было квадратное, загорелое лицо и мясистые руки. Он скрестил их перед собой на кожаном жилете. — Выручка за неделю. Как я уже говорил вам, это гораздо больше среднего. Сейчас пик сезона, в конце концов.
Язим спокойно кивнул и склонился, чтобы нацарапать заметку на листе толстого пергамента. Томас нахмурился и окинул взглядом низкую комнату. Помимо бара здесь было еще четыре стола, но только один клиент находился в поле зрения, и Томас подозревал, что это был отец владельца. Старик прислонился к стене в своем кресле, сложив руки на худощавой груди, и слегка похрапывал.
Язим постучал пером по пергаменту.
— Сколько скота и лошадей, вы сказали, держите, сэр?
— Три и два, — ответил хозяин, не моргнув. — Моя лучшая вьючная лошадь сломала ногу прошлой осенью, и нам пришлось ее зарезать. Нам поистине тяжело без нее, господин, не сомневайтесь.
— Не сомневаюсь, — искренне ответил Язим. — Сколько времени вы уже владеете этим заведением, сэр?
— Четыре зимы. Первые две были самыми трудными. Едва ли удавалось скопить монетку, со всем строительством и ремонтом. В этом месте не было ни одной прямостоящей стены, когда мы заехали. Почти голодали, это правда.
Язим кивнул. Его перо все еще скрежетало по пергаменту.
— И поэтому вы до сих пор не сообщили об этом заведении в местный налоговый орган?
Хозяин настороженно кивнул.
— Я собирался, вы понимаете. Все по справедливости. Я и моя жена, мы лишь хотели внести свой вклад, каким бы маленьким он ни был.
Томас вздохнул и огляделся по сторонам:
— Здесь должно быть ужасно одиноко, когда сезон заканчивается, — заметил он, поднимая бровь, — если так выглядит твой бизнес на высоте. Содержание трактира и конюшни должно быть не особенно выгодно столь далеко от главной дороги.
— Вы правы, господин, — согласился владелец несколько подозрительно. — Пожалуй, может пройти несколько недель подряд, прежде чем появится хоть один прохожий.
— Это наводит на мысль, — спокойно продолжал Томас, встречаясь взглядом с хозяином, — зачем создавать себе хлопоты, держа трактир в подобном месте.
— Простая человеческая доброта, полагаю я, — объявил Язим, скручивая перо и чернильницу в пергамент и засовывая в мешок. — Качество, которое мы видим слишком редко в городе, к сожалению. Благодарим вас, добрый сэр. Вы можете рассчитывать на дружественный визит налогового управления этой области в течение года. Со своей стороны, однако, мы желаем вам хорошего дня.
С этими словами Язим встал, а Томас двинулся вслед за ним. Хозяин моргнул, глянув на Язима, а затем перевел взгляд вниз на небольшие стопки монет на столе. Вопрос, на мгновение появившийся на его лице, быстро исчез. Он принялся сгребать монеты в свою огромную, мозолистую ладонь.
