Демонология Сангомара. Наследие вампиров - Штольц Евгения (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
— Умер, значит?! Не дышит?! — взревел он.
Оскалившись, граф налег на металлическую дверь плечом; она затрещала, но удар выдержала. Йева в ужасе глядела на попытки отца освободиться, прикрыв рот рукой, — она поняла, что их только что обвели вокруг пальца, как малых детей.
Граф продолжал попытки выбраться, ибо в этом крыле замка помощь пришлось бы звать долго. Он был худ, узкоплеч, но то, с какой силой он кидался на дверь, не дано такой силы человеку. Еще раз разбежавшись, он вышиб металлическую толстую дверь, и да так вышиб, что ее с грохотом отшвырнуло. Со всклокоченными седыми волосами граф помчался вслед за беглецом.
Уильям уже спускался по лестнице. На него снова навалилась камнем слабость, и он заковылял, прихрамывая. Едва исцеленные, его раны опять закровоточили. Лестница вела все ниже, и в какой-то момент он остановился, гадая, куда дальше: выйти в коридор или продолжить спускаться? Ему показалось, что он уже попал на первый этаж, а идущие вниз ступени вели в подземелье. Ничего не знал он об архитектуре замков, да и твердыня Брасо-Дэнто, мягко говоря, была отстроена весьма своеобразно. Именно поэтому он сделал ошибку, не спустившись еще на один этаж. С бешено бьющимся сердцем и уверенный в том, что путь выведет его на улицу, он завернул за угол и замер: коридор уперся в зарешеченное окно, откуда лился свет. Лишь посередине находилась непохожая на другие дверь, ведущая на балкон — тот, который Уилл видел из узилища.
«Нет, не может быть! Неужели я ошибся?!» — Он проковылял в ужасе еще половину коридора, не веря своим глазам. Но ведь ниже было подземелье! Как же люди попадали в это крыло? Или он совершил просчет?
Тогда Уильям бросил взгляд на деревянную дверь, ведущую на балкон. Хватаясь за последнюю надежду, он надавил на нее плечом и выбежал наружу. На мгновение он замер, ослепнув: закатный свет лил отовсюду, отражался от скал, играл на их блестящих поверхностях, как в зеркале. Прикрыв глаза рукой, Уилл подбежал к краю балкона и, шатаясь, влез на каменный парапет. Внизу разверзлась бездна, а на дне ее клокотала дикая река. Издали она казалась белой пенящейся лентой, и из ее вод, будто копья, ощерились обтесанные с боков камни.
«О боги, я же разобьюсь! Не допрыгнуть мне до Вериатели живым», — промелькнуло в его голове, и он смертельно побледнел.
Некоторое время Уилл решал, не вернуться ли ему назад, чтобы спуститься ниже. Но тут ему вспомнился грохот выбитой двери — и страх пополз по его спине.
«Ну что ж, — подумал он в последний раз. — Это всяко лучше, чем быть позорно убитым в тюрьме!»
Вздохнув, Уильям закрыл глаза и сделал шаг за парапет — отдавшись смерти. Он почувствовал, как рвущийся из расщелины свежий ветер обдул его лицо, одежду, как тело обрело странную пьянящую легкость — и рокочущая бездна распростерла ему свои объятия. И в тот же миг кто-то грубо схватил его и втащил обратно. Его развернули к двери. Открыв глаза, удивленный Уилл встретился взором со взбешенным седым мужчиной, которого ранее огрел стулом.
— Куда ты, безумец! — гневно вскрикнул тот.
Перепуганный Уильям силился освободиться от хватки, чтобы снова отдаться бездне. Борьба была коротка. Понадеявшись, что его возросшие силы помогут победить, он схватился за котарди графа, желая оттолкнуть. Что ему один противник после пережитого? Однако было проще сдвинуть скалу, чем графа. Плечи его, как и руки, казались каменными, несгибаемыми. Раскрасневшийся Уильям боролся, но ему вдруг одним быстрым движением заломали руку за спину, схватили его за волосы и поволокли в замок. Он сопротивлялся, извивался, но противник был намного сильнее, опытнее, ловчее. И Уиллу пришлось смириться — он обмяк и послушно пошел, прихрамывая.
Филипп протащил его вверх по лестнице, по коридору и завел в соседнее с предыдущим узилище, с целой дверью. Он рывком открыл ее, зло швырнул Уильяма в угол, как щенка. Тот пролетел, ударился головой о стену и перевернулся. Он пытался подняться, держась руками за стену, но не смог: побег забрал последние силы, которые скопились в нем за время сна. Из ран снова толчками пошла кровь; бинты напитались, побагровели вместе с рубахой.
Внутрь вошли Йева и Него. Вместе с графом они уставились на шатающегося на четвереньках рыбака, который испуганно глядел на вошедших. Наступило неприятное молчание, пока Уильям грустно не усмехнулся, сплюнув с губ сгусток крови, и не прохрипел:
— Ну, я пытался. А где же коннетабль? Где он? Он обещал, что вы отдадите мою жизнь ему.
На миг разгневанный Филипп застыл, не шевелясь, а потом неожиданно расхохотался. Теперь все изумленно повернулись уже к нему.
— Два безумца, — граф смеялся, разглядывая растерянного Уильяма. — Один отдает кровь рыбаку из деревни, чтобы она не досталась Райгару, а второй прыгает в объятия Брасо, чтобы тоже не достаться Райгару.
— Отец, — поняла Йева, — он же думает, что его привезли к Райгару! Всю неделю он был без сознания!
— Он что, пытался прыгнуть в реку? — удивился управитель Него, держась за сердце. События последних пяти минут едва не загнали его в могилу раньше времени.
— Пытался. Я его поймал за шиворот, когда он уже падал. Я же говорю: безумец! — Граф внешне успокоился, и лишь смеющиеся глаза выдавали в нем веселье. — Уильям, я не Райгар.
— Тогда кто? — настороженно спросил Уилл.
— Я Филипп фон де Тастемара, — ответил он. — Тот самый граф, к которому ты был отправлен моим близким другом Гиффардом и от которого ты решил утопиться в реке, предварительно разбившись.
— Граф… — выдохнул удивленно Уильям. — Но как? Как вы меня нашли?
— Мы искали тебя с самой смерти Гиффарда, однако приспешники Райгара оказались ловчее. Они доставили тебя в Большие Варды, а туда уже подоспел и я с полуэскадроном — мои дети вовремя меня предупредили. Так что мы буквально спасли тебе жизнь.
Поменявшись в лице, Уильям теперь виновато смотрел на графа, его дочь и неизвестного ему старика.
— Прошу, простите меня за все! — с сожалением произнес он. — Я не знал, кто вы! Мне показалось, что я нахожусь в замке Райгара! А когда я услышал эту грозную реку внизу и понял, что в попытке бежать свернул не туда, то решил: смерть от острых скал куда лучше, чем смерть от острых клыков.
Граф увидел сожаление в синих глазах рыбака. Ему понравились эта открытость и честность, поэтому он удовлетворенно кивнул, принимая извинения. Затем он достал из поясного кошеля платок с вышитыми инициалами и изящно промокнул кровь с лица.
— Я надеюсь, ты больше не будешь пытаться сбежать. И не станешь пугать бедного Него бездыханными одеялами, чтобы раньше времени не лишить меня управителя. Бедняга едва душу не отдал из-за тебя! Хотя, признаюсь, это было хитро. Даже я не сразу сообразил.
— Нет, клянусь вам, больше не буду сбегать!
Будто желая проверить истинность клятвы, Филипп поглядел строго, но Уильям не отвел своего открытого, честного взгляда. Перед ним промелькнуло все то, что с ним случилось за последние дни, он вздрогнул и продолжил грустным голосом, понурив голову:
— Хотя мне и бежать-то некуда… Нет у меня больше ни дома, ни невесты, ни матери, ни друзей. Дом разрушен до остова, невеста отдана другому, мать отказалась от меня… А бывшие друзья… зашвыряли камнями на площади. И все это Гиффард назвал даром.
Последние силы покинули его, и он сел у стены, обхватив голову руками. Сейчас, когда ужасы остались позади, а впереди ожидала неизвестность, он осознал, насколько раздавлен, растоптан. Неожиданно он вспомнил светлое личико Лины, вспомнил ее слезы на площади: как она глядела на него, как настырно сжимал ее Генри. И руки его сами потянулись туда, где когда-то висел кошель, чтобы найти это последнее напоминание об утраченной любви. Но тщетно — браслета не было. Тогда Уильяму захотелось разрыдаться, но, вспомнив, что он не один, он подавил в себе этот порыв.
Граф холодно глядел на потерявшего все рыбака. Йева переминалась с ноги на ногу. Ей стало понятно, что искал рыбак. Заветный браслетик лежал в ее спальне, и следовало вернуть его, как только представится возможность. Него же наблюдал за всем этим лишь с небольшой грустью умудренного долгой жизнью вампира.
