Демонология Сангомара. Наследие вампиров - Штольц Евгения (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
Когда они закончили с обмыванием грязного рыбака, Йева помогла обработать раны мазью и перевязать бинтами. Почти полдня им пришлось провозиться, пока старый управитель не вздохнул облегченно и воздел руки.
— Ну неужели кончили! — с этими словами он, держась за спину, поковылял к выходу. — Я принесу ему все, что нужно, госпожа. Спасибо вам за помощь! Нет-нет, дальше я закончу сам, не подрывайтесь. Да не надо ничего с собой уносить, я все после сделаю! Идите, отдыхайте с дороги, а то до сих пор в дорожном костюме ходите.
Кивнув, Йева устало побрела прочь и забылась сном в спальне.
Чуть позже управитель вернулся с льняными одеялами и одеждой. Он одел раненого и укрыл его. Закончив, он только собрался было вынести лохмотья, как увидел еще и таз с водой, а также забытую им сумку. Него застонал, схватился за поясницу, представив, сколько ему придется возвращаться, чтобы перетаскать все это.
— Почему подобное не поручают той же Эметте или Базилу? Они куда моложе! Ну и что, что не такие доверенные лица? Но и я немолод, чтобы по лестницам туда-сюда бегать вприпрыжку! Никто мне не помогает. Что за поколение пошло, никакой помощи от молодых, — проворчал старик, забрав только сумку и таз.
Громыхнул засов. Убежденный в том, что все остальное можно будет убрать позже, управитель дрожащим шагом сошел вниз по крутым ступеням.
Среди ночи Йева проснулась. Накинув быстренько верхнее платье, она побежала к узилищу через весь замок. Посмотрев в окошко двери и убедившись, что Уильям жив и спит, она вернулась к себе и снова забылась сном до самого утра.
А вот Него заспешил в тюремное крыло с первыми лучами солнца. Он также открыл окошко, прищурился и увидел, как при дыхании грудь Уильяма то приподнимается, то опускается. Довольный, он лязгнул задвижкой и удалился, снова забыв забрать то, что собирался.
От скрежета Уильям открыл глаза. Пока он приходил в себя, в коридоре еще отдавались эхом шаркающие шаги. Наконец они истончились, затихли, и он попробовал шевельнуться — тело затекло, уподобившись дереву, и не слушалось. С трудом у него получилось подвигать пальцами рук, затем ног; он согнул колени, потянулся и со стоном сел.
Все перед ним плыло. Он зажмурился, пытаясь утихомирить шум в голове. Вскоре Уильяму полегчало, и он смог открыть глаза и осмотреться.
Серые каменные стены, железная дверь с прорезью посередине, два деревянных стула и кровать, на которой он сидел. Под самым потолком было окно, зарешеченное толстенными прутьями, — а за ним рокотала река. Пошатываясь, Уильям подтащил стул к стене, взобрался на него, встал на цыпочки и выглянул наружу. Сначала он ослеп от яркого света, но когда глаза привыкли, то увидел голубое небо с редкими облаками, скалы и стены тюрьмы. Двумя этажами ниже из стены выступал небольшой балкон. Саму реку он разглядеть не мог, но зато мог слышать: она неистово ревела где-то рядышком, рыча, разбиваясь о камни.
Не помнил он из рассказов бывавших в Офуртгосе, что подле него течет столь большая река. Но где еще ему быть, как не здесь? Разве не обещали ему, что он найдет свою смерть от рук лорда Хейм Вайра?
Уилл спустился со стула и еще раз огляделся. Он весь был тщательно перебинтован и, судя по запаху, обильно смазан мазью, а поверх бинтов ему надели легкую рубаху и серые штаны. В углу валялись перепачканные кровью лохмотья. Кто-то ухаживал за ним, пока он лежал без сознания. Только зачем его лечить, если все равно он будет убит? Может быть, он не у Райгара в замке? Но тогда где?
«Нет, — рассуждал Уильям, — больше мне быть негде! За мной ухаживали, чтобы, вероятно, довезти на расправу к графу Хейм Вайру, не иначе».
Что же с ним будет?
Как быстро его убьют?
Что он, простой рыбак, может сделать господам?
Перед ним проносились воспоминания о его юности, прожитых в деревне годах, о Вериателюшке — и все это грозило исчезнуть в бездне, став ничем. Тогда Уилл снова подошел к окошку, пытаясь разглядеть реку, мечтая вырваться в объятия кельпи, чтобы найти покой. Он устал, очень устал… Но сейчас, когда его телесные силы отчасти восстановились, воспрянула и его гордость, поэтому он решил, что пусть ему суждено погибнуть, но он не сдастся врагу так просто.
Он заметался по темнице, то садясь на стул и обхватывая голову руками, то вдруг подрываясь, как зверь. Вдруг взор его остановился на груде одеял и лохмотьев, а в голову пришла безумная идея. Тот человек, что проведывал его, — он же просто посмотрел в окно, не заходя внутрь. Скорее всего, проверял, жив ли пленник. А значит, он рано или поздно вернется… С этими мыслями Уильям взял из угла обрывки одежды, одеяла и попытался сложить их на кровати так, будто на ней кто-то лежит. Придав им нужную форму, он укрыл все это другим одеялом и отошел к двери, чтобы оценить свое творение издалека. Выглядело грубо, неестественно. Тогда он сделал позу более скрюченной. Теперь стало намного лучше.
Окошко в двери было крохотное, не охватывало всю темницу, поэтому Уильям перетащил стул в дальний угол и устроился на нем в ожидании. Руки у него дрожали, а сам он, проводя языком по зубам, силился успокоить ломоту в них. Весь он обратился в слух, но долгое время никто к нему не заходил…
Дело шло к вечеру, когда в коридоре послышались тихие шаркающие шаги. Уильям поднялся с пола, вжался в угол, чтобы его не заметили, и вцепился пальцами в стул.
Окошко приоткрылось.
Сощурив подслеповатые глаза, Него всмотрелся в скрюченную под одеялом фигуру. Утром раненый спал расслабленно, распластавшись, однако сейчас выглядел как страдающий или уже умирающий. Старик ждал вздоха, но его не последовало. Он продолжал ждать… От сильного волнения на его залысине выступила испарина. Но тело пленника продолжало покоиться — неподвижное и бездыханное. Прислонив оттопыренное ухо к двери, Него силился услышать хоть что-то, но, на счастье Уильяма, старик уже с десяток лет полагался только на свои подслеповатые глаза.
— О нет! Что же скажет граф?! Не может быть. Что же мне делать? — воскликнул он.
Него взялся было за засов, чтобы отпереть дверь и войти. Но вспомнил приказ не входить и, схватившись за голову, побежал так быстро, как только мог в столь почтенном возрасте.
Уильям шумно выдохнул и опустил занесенный для удара стул. Значит, это был старый графский помощник — и он побежал за графом Райгаром. В эту дверь они, вероятно, войдут уже вдвоем. И тогда рыбак попробует вырваться из этих тисков смерти, предпримет попытку побега. Только бы у него все получилось! Только бы вошедших было немного!
Чуть погодя в коридоре снова зашумели. Послышались шаги нескольких человек, быстро приближающихся. Уильям уже ждал, вновь занеся стул.
— Что ты такое говоришь? Как он мог умереть? — раздался далекий властный голос.
— Господин, клянусь вам, ни разу он не вдохнул, пока я смотрел в окно. Я пять минут смотрел! — чуть не плача, причитал старик.
— Не дано ему умереть с даром Гиффарда.
— Помер он, господин! Помер! Его так сильно изранили копьями. Такие раны у него страшные были…
«Это Райгар!» — промелькнула догадка в голове Уильяма, и он сосредоточился, мысленно призвав на помощь все скопившиеся за время сна силы.
Заскрежетал засов. Филипп вошел в узилище с сосредоточенным лицом и обратил свой взор к кровати, где под одеялом лежало тело. Туда же смотрел и Него вместе с Йевой, которая стала свидетельницей сцены, когда управитель вбежал в кабинет, упал на колени и воздел руки в мольбе простить его. Услышав шум, граф повернул голову вправо, и тут же на него обрушился удар по голове. Он отлетел к стене, обмяк, а по его виску побежала струйка крови. Видя, что старик с девушкой неопасны и только изумленно смотрят на него, Уильям отбросил развалившийся стул и выбежал из темницы. Захлопнув за собой дверь, он лязгнул крепким засовом — и радостно пустился наутек.
Пока управитель сдергивал одеяло, под которым оказалась куча тряпья, Филипп уже оправился и вскочил на ноги.
