Отсчёт. Жатва (СИ) - Голобокова Мария (читаем книги .TXT) 📗
— Входи, — проскрипела Рэмира, когда я осторожно постучалась в дверь её кабинета.
Старуха подняла голову от бумаг, кивком головы разрешила пройти дальше порога и, потерев виски кончиками пальцев, повернулась ко мне. Было видно, что она отрывается от чего-то очень важного, и если судить по её печальному выражению лица, новости, вполне возможно, были нерадостными.
— Здесь письмо… от Джио… тебе он представлялся другим именем, верно?
Коротко кивнула. Прежде чем я осмыслила сказанное ею, сердце сжали ледяные пальцы ужаса. Почувствовала, как начинаю задыхаться — комната вдруг уменьшилась, стало невообразимо душно. Он жив? Он действительно жив?! И написал письмо?..
— Он написал его… пока ты ещё была с ним, судя по всему. И уже тогда подозревал, что с ним что-то может случиться.
Смысл вновь ускользнул от меня. Сглотнув кислую слюну, зажмурилась, чтобы не дать хлынуть слёзам. Нет, постойте… ничего ведь неизвестно доподлинно? Есть же хотя бы небольшая, крохотная возможность, какой-нибудь шанс?..
— Я сожалею, — тихо произнесла Рэмира. — Мы с тобой не можем говорить наверняка, но за вами тогда послали тень. Если он и жив, ему опасно сейчас писать нам, не говоря уже о том, чтобы показаться в Нотте. Однако для тебя есть и хорошая новость.
С трудом я преодолела желание рухнуть на пол и свернуться клубочком, открыла глаза и выжидающе уставилась на хозяйку. Интересно, даст ли она мне прочитать письмо, если попрошу?
— Ты знаешь о сеньоре Ирнэ? Возможно, Джио упоминал о ней в разговоре… Не мне вмешиваться в дела пилигримов, но если это ловушка…
— Ард… Он рассказывал мне об этой сеньоре, говорил, что мне предстоит жить у неё. — Слова подбирала осторожно, чтобы не выдать случайно наличие дара. Даже если Рэмира и так догадывалась о замешанности магии во всём этом, прямо указывать на подобное не хотелось.
— Хорошо, — улыбнулась она, явно обрадовавшись тому, что я заговорила с ней. — Тогда я напишу письмо семейству Рьютт, в Алитту. Ты не против?
Опустив голову, согласно кивнула.
— Я могу идти? — проговорила с трудом, каждый звук казался неподъёмным камнем.
— Держи, — Рэмира подошла и протянула конверт вместе с небольшим шёлковым мешочком. — Это твоё. На остаток сегодняшнего дня и завтра я освобождаю тебя от работы.
***
Гир-Гирм тихо сидел рядом, склонив лопоухую башку набок и то и дело предпринимая попытки вылизать мои солёные щёки. Я легонько его отпихивала, но отчасти было рада обществу большого пушистого пса — не только потому, что с ним на крыльце было в разы теплее, но и тому утешению, что дарил добрый большеглазый зверь.
«Если гонец не будет перехвачен мною, доставить это письмо по адресу…»
Слёз больше не было. Слабая надежда была растоптана в пыль, и эмоции разом улетучились из головы. Потом я стала оценивать ситуацию холодно и расчётливо — Раджети мог быть ещё жив, ничто не указывало на завещание вроде «в случае моей гибели», он мог лежать где-то и лечить раны, вставать на ноги, а гонец тем временем доставил письмо, как и было ему приказано. Сеньора Ирнэ должна была быть очень хорошей и заботливой, если верить Ардо, а чародею я продолжала верить беспрекословно. В конце концов, он спас меня… много раз спасал. И даже сейчас.
«…опекуном Кель лисс Амато по праву Владеющего назначаю Ирнэ лисс Рьютт, старшую магессу дома Моринит…»
— Грустные новости? — с громким бряцаньем на ступеньки рядом рухнул бано Оромта.
При его счастливом виде губы сами собой исказились в неприятной гримасе. Бано вмиг перестал улыбаться, тяжело вздохнул и озадаченно поглядел на конверт в моих руках.
— Всё совсем плохо? — серьёзно спросил он.
Замотала головой и усердно принялась чесать Гира за ухом. От подобной свалившейся на него благодати пёс высунул язык и часто задышал, однако лезть обниматься не стал.
Обсуждать с кем бы то ни было случившееся не хотелось. Да и как можно, не раскрыв при этом тайны? А если Цикада уже где-то поблизости? А если втяну кого-то в неприятности? Меньше всего хотелось последнего — у Оромты жена и будущий ребёнок, Юта хочет накопить-таки на собственную комнатку, Лару думает только о делах траттории, Зори — о репутации и братьях, у Цэрмы дочь на сносях, которую они с мужем хотели проведать. А Рэмира… хоть она и помогала неким пилигримам, сильно в их дела всё же старалась не впутываться. Вот и получается, что сказать — толком некому.
— Помощь примешь? — повторно вздохнув, осторожно поинтересовался бано.
Не улыбнуться не вышло. Уважение Оромты к чужой гордости проявлялось даже в подобных мелочах — лезть с непрошенными советами он никогда не лез, всегда сначала спрашивал, нужна ли его помощь, а если да, то какая. И только потом решал, будет он помогать, в силах и хочет ли.
Посмотрелаа на него краем глаза — и взгляд зацепился за аккуратное колечко серёжки. Наверное, будь у меня проколоты уши, за мальчишку бы никак не получилось себя выдать, следы выдавали бы с головой. Одна серьга считалась чем-то вроде данного обещания у мужчин, две также разрешалось носить, но в одном ухе… может, Раджети с самого начала хотел меня за мальчишку выдавать, раз приложил к письму одну серёжку? Или вторая потерялась по пути?
— А вы ухо сами себе прокалывали? — не подумав, ляпнула я и крепче стиснула шёлковый мешочек, в котором лежал аккуратная серьга-гвоздик из зеленоватого металла.
Бано Оромта насмешливо хмыкнул, а потом и вовсе — расхохотался в голос. Не придавая значения обидному поведению, я дождалась, пока он отсмеётся, и протянула заветный мешочек.
— Прости, — утирая пальцем проступившую в уголках глаз влагу, искренне попросил прощения он, — вид у тебя такой был, словно на плаху собираешься. Давай, что там у тебя есть… взрослым в чьих-то глазах хочешь начать выглядеть?
Под цепким хищным взглядом бано передёрнула плечами. Пусть думает, что хочет — мне разницы, в общем-то, особой нет, лишь бы помог. Впрочем, Оромта шутить перестал и к столь неожиданной просьбе отнёсся со всей серьёзность, на какую был способен. Гвоздик из странного металла он оценил — спросил только, не боюсь ли такую дорогую вещицу носить, но после сам себя — и меня заодно — успокоил фразой о том, что никто разглядеть ценность такой махонькой серьги не сумеет, издалека она выглядела обычной латунью. И, вернув мне сокровище, отправился на кухню в поисках всего необходимого.
А ведь удачно вышло, что отец не торопился меня сватать, иначе бы давно по меньшей мере четырьмя дырками красовалось, по две на каждое ухо. Может, и того больше было бы. Или нет — кто знает. Отец вообще запрещал мне думать о парнях, пока шестнадцать не стукнет.
— Ты давай признавайся, — услышала я доносящийся с веранды голос Цэрмы, — опять языкастый шкет с кем-то подрался так, что тебе зашивать приходится?
— Чтоб ты знала, шрамы мужчину украшают. И разве вино и игла только для этого могут быть нужны? — цокнул языком в ответ бано. — Не лезь не в своё дело, женщина. Без тебя разберёмся.
— Лезть-то не буду, но ежели опять кто-то нажалуется хозяйке, розгами мальца награждать опять тебе.
— Да не дерётся он ни с кем уже, считай, с полгода как! Иди давай, у тебя опять всё выкипит… суп там, молоко, соус твой волшебный…
— Ох и настрадается с тобой Шерана, ежели у вас сын родится! — возмущённо фыркнула кухарка и хлопнула дверью.
Инстинктивно сжалась от этого звука, но при виде довольного бано расслабилась — было приятно оттого, что он не стал говорить Цэрме, зачем ему понадобилось всё это.
— Сделаем вид, что она у тебя всегда была, — подмигнул Оромта. — Юту подговорим, а там проблем возникнуть не должно.
А ещё было приятно потому, что он не спрашивал ни зачем мне эта серьга, ни почему я тут плакала, ни откуда письмо. Спросил один раз, понял, что отвечать не особо настроена, и дальше не стал лезть.
— Н-да, вина я что-то много налил, — хмыкнул бано, озадаченно уставившись в кружку. — Ну, делать нечего, придётся выпить большую часть… не выливать же? Пойдём, найдём уголок поспокойнее и поприличнее. А то так и без уха можно остаться.
