Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
А что она для принцессы, у которой таких кукол не один десяток? И в шелке, и в бархате, и в парче. С волосами белыми, черными и рыжими. Маленькие в две ладони и в рост самой девочки… конечно же, это уже никакая не ценность, а так, мелочь пустяковая.
И кто ж будет обучать принцессу, как надо играть в них, если она того не желает? Какой интерес рассаживать кукол вокруг стола, каждой подносить чашечку, представлять, что они пьют чай? Какой интерес раскладывать их по постелям, укрывая одеялом? Зачем вообще надо принцессе разглаживать на каждой платье, причесывать кудри, протирать мягкой тряпочкой расписное личико? Во-от, правильно – на это есть няньки!
Так что и Деми было это не интересно – ну ходят по ее велению няни и служанки по комнате с куклами в руках… ну, поели они… ну, поспали… в сад вышли погулять…
Вот что гораздо интереснее было маленькой принцессе, так это посмотреть, а что внутри у той самой куклы или, к примеру, медведя, сшитого из бархата? А что произойдет с фарфоровым личиком, если сунуть его в огонь? Что будет если зайца, сшитого из меха кролика, подкинуть в загон к сторожевым псам?
В общем, к трем годам настырная принцесса выяснила, что внутри фарфоровых кукол пустота, а в мягком медведе шерсть. Волосы у куклы мерзко воняют, если их поджечь, а нарисованное лицо сначала стекает, а потом просто чернеет – к слову, ничего интересного.
Самым занимательным оказался заяц – он своей «гибелью» основательно развлек малышку. Когда девочка, сбежав в парке от нянек, пробралась туда, где жили егеря и размещались клети с собаками, она нашла загон и бросила туда мягкую игрушку. Псы сначала обнюхали ее с осторожностью, но потом, учуяв остаточный запах от шкурки кролика, стали ее рвать друг у друга. Тут–то Деми и узнала, что внутри зайца не шерсть, а опилки, и они сыпятся трухой, а собаки от этого смешно чихают. И мех, если порвать его в мелкие клочья, летает на ветерке, не то что тяжелые комки шерсти, прилипающие намертво и к одежде, и к коврам в ее комнате. Было очень весело! Плохо только, что быстро набежали охранники и оттащили ее от клетей…
А потом была первая лягушка! Вот это была игра – так игра! Тем более что повторить развлечение с зайцем она так больше и не смогла – за ней теперь лучше приглядывали.
Лягушонка того она поймала днем в парке и, замотав в оторванный подол от платья никчемной куклы, принесла его в кармане в свои покои, где и спрятала в ящик комода до ночи.
А вечером, заявив, что она теперь большая и будет спать одна, выставила всех нянек за дверь. Ну, а кто будет перечить принцессе, любимой внученьке короля? Правильно – никто!
И тут пошла настоящая забава!
Лягушонок, правда, за день проведенный замотанным в тряпку, сначала был совсем, как неживой, но потом, ничего так – отошел. И когда Деми вспорола ему живот, заведомо найденным на улице острым камушком, весело дрыгал ножками! А потом попытался встать на них и совсем утерял то, что было в том животике – он дергался потешно, а это… ну все, что там у него было внутри, тащилось за ним. Малышка так смеялась! Правда, она была умной девочкой и смех свой прятала в ладошку, чтоб противные няньки не услышали.
Потом были еще лягушки, а потом и мышки, пойманные возле кухни. Самым сложным в этом деле было – улизнуть от воспитательниц, а потом спрятать находку. Деми помнила, каким первый лягушонок был неживым и неинтересным по началу. Так что под эти цели она придумала приспособить корзинку с крышкой, где до этого лежали нитки для вышивания. «Уж этим-то делом она точно заниматься не будет!». А на все вопросы нянь: « – Куда же делась корзиночка?», она отвечала топаньем ножек и ревом – вполне оправдывая ожидания этих коровищ.
Ну а потом, лягушки и мышки ей тоже наскучили, и она стала таскать котят у кухонных и дворовых кошек. Тут, правда, в первый раз она допустила небольшой промах – дохлый котенок, это не мышонок, его в окно в цветник не выкинешь… мда, и крови побольше…
Но, она же умная девочка, и нашла выход – все в камин: и тряпки кровавые, и игрушку отжившую! Вот тут-то и вышла проблема – утром, когда служанка стала чистить очаг, она нашла там котячьи косточки! Ей, конечно, никто вопросов не задавал, но в следующие раз Деми всегда дожидалась, когда дохлая игрушка сгорит, и разбивала остатки кочергой.
А потом проснулся ее дар!
Нет, конечно, сначала она и не знала, что это такое. Просто, как-то ночью у нее потухла свеча, а она уже лежала в кроватке. И только ей подумалось, что было бы хорошо, чтоб прямо вот так, не вставая, ее бы и зажечь, как что-то в воздухе колыхнулось, из камина вынырнула искра и приземлилась точно в пузатую стекляшку лампы и… свеча загорелась вновь!
Потом она приметила, что если на глаза не лезть, а проходить стороночкой, при этом очень хотеть, чтоб тебя не видели – то тебя и не заметят.
Ну, а дальше – больше: дверь стала закрываться сама, стоило только этого захотеть, стулья тоже научились двигаться по ее желанию – вот же Деми веселилась, пользуясь этим! Старшая нянька, к примеру, усаживается на стул, а ты его раз – и подвинула слегка! И она своей толстой задницей, как плюхнется мимо и ну орать, а все остальные тоже бегают вокруг и кричат, руками машут! А эта дура толстая, вся раскорячится, подняться не может – у нее, видишь ли, что-то в спине хрустнуло! Вот игра – так игра, это вам не куклы!
А еще, например: сидят они как-то с мамой и папой в саду – трапезничают, а слуги им разные вкусности приносят. И лесенка, по которой они спускаются – совсем рядышком! Вот Деми как-то и «придержала» ногу одного слуги, а он как грохнется! Как полетит кубарем по ступенькам мраморным – поднос с едой в одну сторону, а сам в другую! Он кричит, другие слуги тоже, а собачки мамины бегут туда же, гавкая! Тут знахарь подоспел, а песиков отогнать не могут, они подливку с упавшего слизывают! Вот Деми смеялась! Весело же! Разве нет?!
Правда, ее к слуге не подпустили. Говорили, что нога у него сломана, а она так хотела посмотреть… если сломана, это значит косточка торчит? А она такая же беленькая, как и у котят?
И еще, заметила девочка, что после ее игр с котятами и щенками, которых она тоже стала таскать из псарни, благо теперь ее никто не замечал, дар-то каждый раз усиливался. И теперь ей были доступны все более и более веселые игры.
Но однажды привольная и интересная жизнь Деми закончилась. Виновата, конечно, в этом она была сама, но уже тогда, в детстве, своих ошибок девочка не признавала.
Как-то раз, дело было опять же в саду, где у маленькой принцессы проходил урок верховой езды. Лохматенький пони мерно бегал по кругу на привязи и под присмотром конюха. Вот скажите, какой в этом интерес?
Вот, и Деми так думала. Поэтому, чуть шевельнув пальчиками, она оборвала веревку и пятками ударила пони по бокам. Почувствовав свободу, тот, не сбиваясь с ноги, так же мерно потрусил с круга вбок на дорожку. Конюх и няньки, естественно, с криками бросились за ними.
«Невесело» – решила принцесса и, представив искорку из камина в своей руке, шлепнула этой ладошкой по холке. Конек взвился и, со всех своих коротеньких ног, ринулся вперед, напролом через кусты.
Что случилось? А то, что и следовало ожидать – девочка, хотевшая только слегка подогнать пони, чтоб толстозадым нянькам было веселее догонять ее, не ожидала столь бурной реакции лошадки и в седле не удержалась. Кусты же были колючими, а земля – твердой! И, как оказалось, весело это было только, когда смотришь со стороны, как кто-то падает, а когда сама – то очень даже больно!
И когда принцессу достали из тех кустов, а пони поймали, она, насколько помнилось потом, в первый раз вышла из себя – представила в руке кнут с огненной плетью и стала хлестать животное. Увидав это, няньки в ужасе разбежались, конюх, которому тоже пару раз попало, пока он не отпустил несчастного пони, унесся вслед за ними.
И вот, когда обессилевшая в своем бешенстве девочка оглянулась вокруг в следующий раз, рядом находились не только вернувшиеся няньки и доктор, за которым посылали вначале, но родители и Архимаг. Пони, между тем, сдыхая корчился, суча толстенькими ножками. Она бы посмотрела на это подольше, но ей не дали, а жаль! Пока еще малышка о других бедах, которые вскоре обрушаться на нее, и не подозревала, и билась в истерике, требуя, чтоб ей позволили остаться.
