Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Мужчина, что сидел перед ней, этот взгляд проигнорировал, а вот дама нервно заерзала в своем кресле. Увидев это, девушка позволила себе презрительно усмехнуться и без разрешения взрослых подняться из поклона. Потом она отвела свой взгляд от пары, как если бы происходящее в комнате ее совершенно не касалось, и уставилась в окно.
Господин же проигнорировал и это, явно неуважительное действие. Он, вообще, вел себя так, как если бы поведение девушки было в порядке вещей, и не позволял себе выказывать ни одного недовольного чем-либо жеста. Вся его полноватая фигура, громоздящаяся в кресле, выражала спокойное величие – и крепкая осанка, и высоко поднятая, но не вздернутая голова, и расслабленно лежащие руки на подлокотниках. Как, собственно, и лицо его, строгое властное выражение которого говорило, что правитель на всякие мелочи и девчоночьи капризы реагировать не станет.
Но дама, сидящая с ним рядом, так крепка во власти над своими эмоциями не была и продолжала заметно нервничать. Ее рыхлое тело слегка вздрагивало, когда она снова и снова умащивалась в глубоком кресле, как если бы под ней была не мягкая набитая ворсом подушка, а мешок, наполненный камнями.
Вообще-то, при взгляде на нее, сразу можно было сказать, что стоящая перед ней девушка, скорее всего, приходится ей дочерью. И овал лица дамы, хоть и с провисшим уже подбородком, и нежно голубые глаза, и золотистые волосы, с легкой проседью – все говорило о том, что именно от нее девица унаследовала свою чудную внешность. Тогда откуда ее нервозность и плохо скрываемый страх?
А меж тем, мужчина заговорил, видно не желая затягивать явно неприятный для всех момент встречи:
– Дочь наша, принцесса Сордемия, хочу уведомить вас, что из Эльмерии прибыл гонец – ваша свадьба назначена. И не надо больше никаких возражений! Все решено окончательно! – повысил он голос в конце своего заявления, предупреждая недовольство девицы, которая при первых же его словах вскинула норовисто голову и открыла, было, рот, чтоб запротестовать.
– Вы знаете, что договоренность об этом браке составлена двадцать зим назад и более тянуть мы не можем, а то эльмерцы ее расторгнут. Они уже выказывали подобные намерения! Вам не пятнадцать зим, чтоб вести себя, как молоденькая несмышленая девушка! Вы принцесса из королевской Семьи! Я больше не приму никаких ваших возражений против этого брака! Все договоренности должны быть исполнены! – и, не желая ничего слышать в ответ, махнул рукой, выпроваживая девицу из комнаты: – Ступайте, дочь наша!
Та, меж тем, вся напряглась, руки ее сжались в кулаки, а глаза полыхнули холодным огнем:
– Думаете, что так легко от меня избавитесь?! И не надейтесь! – и, резко развернувшись на каблуках, вылетела из комнаты.
А не успели лакеи закрыть за ней дверь, как дама ударилась в слезы, схватила руку мужа, прижала к себе и принялась целовать:
– Гарл, миленький, ну давай не будем ее неволить?! Ну, хочет она вернуться в свой дальний замок – вот пусть и катится туда! А эльмерцам Алию отдадим, ей уже четырнадцатая зима пошла. Они столько ждали, так что еще пару несчастных годиков подождут! – слезы катились по ее щекам и стекали на обширную грудь, оставляя все более расползающиеся неопрятные пятна на синем шелке лифа.
– Милдрена, да как ты не понимаешь? Дальний-то замок в нашем королевстве находится! Зачем нам нужно, чтоб она веками торчала под носом у наших наследников! А так будет далеко – за горами, в Эльмерии жить. Вот пусть они с ней и управляются! – заботливым тоном стал увещевать король супругу. Чувствовалось, что уж не в первый раз у них этот спор происходит.
– Да когда она еще съедет?! Я ж не за себя, а за детей боюсь! Особенно за Гарла младшего и Малыша Джорри. Девочек она, может, и не тронет в злобе своей, слава Светлому, пока ни одна из сестер ее красотой не превзошла, а вот мальчиков-наследников может и извести! А-а! – с новой силой завыла женщина, видно уже представив, как ее сыновья загибаются от страшных болезней. – С ее приезда, как ты год назад позволил ей в столицу вернуться, Гарлушка из простуд не вылезает, а Малыш все животиком мучается! А ведь раньше крепенькие мальчики-то были! У-у!– все сильнее расходилась она.
– Не бойся милая, кровь-то у них одна, общая на всех – вот она детей и защитит! Не сможет Демия им сильно навредить, что б по ней в обрат не ударило. А я к ним еще того нового мага приставлю, что недавно из Академии ко двору прибыл – умелый парень видать. Да за той знахаркой, про которую сказывают, что в снятии порчи сильна, я уж послал. Так, глядишь, и переживем – несколько месяцев осталось, а к осени она съедет, – продолжал уговаривать жену король, поглаживая ее вздрагивающую ручку и стараясь не замечать все более удаляющийся грохот.
А девица, меж тем, вылетев из родительских покоев, стремительно неслась по длинной галерее. Глаза ее зло сверкали, губы что-то шептали, а руки мелькали в резких жестах. И, при каждом их порывистом движении, вдребезги разлеталось то окно, то зеркало, а то и падал кто-то из закованных в доспехи охранников – вот и шум, который правитель старался не замечать. Видно, подобное поведение старшей дочери было для него не в новинку…
В то время, пока король успокаивал жену, сама Демия все дальше удалялась от родительских покоев. Пробежав по галерее, она, также быстро, пронеслась по коридору и лестнице, мимоходом скинув со ступеней какую-то служаночку с охапкой белья, отчего упавшая девушка осталась лежать и стонать от боли, а тряпки, вскинутые вверх, еще долго кружились, оседая на пол. Но принцесса всего этого не замечала, бешенство, клокотавшее в ней, застилало ей глаза и рвалось горячей волной наружу. И когда последняя вещь приземлилась на мраморные ступени, она была уже далеко – летела по дорожкам парка, а вокруг нее кружились не вскинутое тряпье, а молодая листва, лепестки цветов и гравийные камешки. Воин же в черном так и следовал за ней как тень, не обращая внимания на творящееся вокруг, лишь изредка прикрываясь рукой от летящих в лицо камней.
Путь этой странной парочки явно лежал к высокой башне, стоявшей отдельно от других строений дворца. Как и все они, башня была построена эльфами и издалека казалась изящной, легкой и игрушечной – вот только дунет ветер посильней и унесет ее под облака. И только когда девушка с воином приблизились к ней вплотную, стало понятно, что несмотря на хрупкий облик и кружевную вязь резного камня, насколько это громадное и монументальное сооружение.
В самый последний момент, на самом подходе к башне, воин обогнал девушку и распахнул перед ней дверь. Не приостанавливая шага и не поблагодарив мужчину, та забежала внутрь и устремилась через нижний зал к лестнице наверх.
А там ее, видимо, уже ждали – дверь была открыта, и стоило Деми ступить за порог, как к ней вышла женщина с полным бокалом в руках.
– О, Мустела! – воскликнула принцесса, но более ничего сказать не успела, потому что, казалось помимо воли, руки ее сами схватили предложенный бокал, и она прильнула к нему ртом. И только опустошив его, девушка добавила:
– Ты всегда знаешь, что мне надо!
– Конечно, знаю, я видела, как ты возвращалась, девочка моя! Что родители тебе такого сказали, что ты снесла весь цветник по дороге в башню? – спросила женщина, что встречала ее с бокалом.
Дама эта, сама, меж тем, была только слегка взволнована, и то, скорее всего, из-за взвинченности девушки, а не того, что могло произойти там – в покоях короля и королевы. Она вообще, всем своим видом выражала спокойное достоинство, а разговаривала степенно, слегка растягивая слова и немного смягчая окончания.
Впрочем, такая манера ее речи могла происходить и не из испытываемого спокойствия, а из многозимней привычке к другому языку. А то, что дама Мустела прибыла в Ламарис из дальних земель, становилось понятно сразу – стоило только на нее посмотреть. Волосы ее были черны, как ночь, небольшие, вздернутые к вискам, въедливые глазки тоже, а кожа смугла, как если бы она все лето провела на открытом воздухе, при этом совершенно не пряча лицо от жаркого солнца. Но, глядя на ее ухоженные тонкие руки, унизанные дорогими перстнями, с уверенностью можно было сказать, что крестьянкой она не была. Вот и выходило, что дама Мустела была явно иноземных кровей.
