Неразрешимое бремя (СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (список книг TXT) 📗
— Неужели? И что же вы намерены делать? Подкинуть Завет обратно в хранилище? Словно ничего не случилось? Или обвинить кардинала, который не покидал своего дома? Только ведь Завет у вас, а не в его доме. Или вы подсунете документ на какой-нибудь злосчастный торговый корабль, чтоб потом его триумфально обнаружить? Кстати, последний вариант вполне ничего…
— Не беспокойтесь, вас это не касается. Мы, кажется, приехали.
— Да, но увы, опоздали. По вашей милости, заметьте. Корсет!
— Что? — я недоуменно воззрился на нее.
— Корсет затяните, или мне выйти в таком виде?
Привратник не узнал меня в инквизиторской мантии, зато подобострастно поклонился Лидии. Она кивнула ему, а потом обратилась к Тени, протягивая ей альбом:
— Возьми, твои рисунки должны быть безупречны, ты меня поняла? И отправь извозчика домой, пусть заберет из дому мой бурнус, погода начинает портиться. Не хочу мерзнуть.
Лидия повела плечами, словно от холода, хотя одуряющая духота еще не спала.
— Проходите, милости просим, только представление уже началось… — привратник взял пригласительные и широко распахнул перед нами дверь.
Из темноты мгновенно возникла экономка, как если бы поджидала нас за дверью. Приветственно кивнув нам, она попросила следовать за ней и провела нас на второй этаж. Тяжелая смесь пряных сладких ароматов оглушила меня, начали слезиться глаза, я позорно расчихался.
— Проходите, вот ваша ложа, — экономка открыла дверь, и мы оказались на маленьком балкончике, что вмещал удобный диванчик и столик, на котором стояли фрукты и вино.
— Мило, — улыбнулась Лидия, кивая на обстановку. — Моя невольница пусть пока внизу побудет, а в перерыве поднимется.
Экономка положила ключ на стол и ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Лидия беззаботно уселась на диванчик и похлопала на место рядом с собой:
— Присаживайтесь, господин инквизитор. У вас опять насморк? — в ее голосе явственно звучала непередаваемая смесь издевки и сочувствия.
Диван был настолько узок и тесен, что я оказался почти бок о бок с Лидией, тем более что она ухитрилась занять большую его половину. Между тем, на сцене полуобнаженная темноволосая девица надрывно голосила по загубленной любви, складывая ладони в молитвенной просьбе к Единому. Я поморщился — какое святотатство! Сценой оказалась та самая зала, где нам в прошлый раз предлагали девушек. Только теперь она была дивным образом изменена, открывая пространство рядом с фонтаном, искусно подсвеченное газовыми светильниками из разноцветного стекла. Их причудливые блики добавляли фееричности происходящему, что еще больше усиливалось хитроумным расположением системы зеркал, дублирующим свет и увеличивающим образы. Поэтому худосочные прелести девицы в отражении зеркал казались совсем рядом, я отвел взгляд, но наткнулся на предательски сползший вырез платья Лидии. Маленькая родинка на правой груди беззастенчиво выглядывала из декольте, я отвернулся.
— Приведите себя в порядок, госпожа Хризштайн, — попросил я недовольно.
— Интересно, каким образом? По вашей милости шнуровка корсета порвана, так что уж потерпите, — в ее голосе не было ни тени смущения. Зараза.
Я представил ее в таком виде на людях, и меня прошиб холодный пот. Огляделся вокруг в поисках веревки или чего-то похожего на тесьму и заметил шторки, которыми можно было закрывать ложу от любопытных взглядов извне. Шнур для них вполне подойдет. Я выдернул его и повернулся к Лидии.
— Вставайте, будем исправлять ваш наряд.
— Еще чего! Вот этим портить платье? Я не буду…
— Развернитесь да поживей! — я повернул Лидию, откинул с ее спины некстати распущенные волосы и стал освобождать ненужную больше тесьму из корсета, удивляясь про себя тому, что я вообще здесь делаю.
— Знаете, господин инквизитор, я бы вас, пожалуй, в прислугу не взяла. Вы слишком…
— Замолчите уже, — тесьма запуталась, я досадливо поморщился. — Вот чего вы добиваетесь? Зачем сюда приехали? Смотреть на эту нелепую пародию искусства? Чем это может помочь в дознании?
— Никогда не знаешь, где можно получить подсказку, — судя по голосу, она улыбалась. — Я уверена, что среди сегодняшних клиентов будет убийца. Или вы всерьез думаете, что три раза подряд выбрав себе в жертвы девку, что играла Лорелей, убийца сделал это просто так? Совпадение? Я не верю в них. Категорически. Да сколько уже можно возиться?
Порванную тесьму я наконец вынул, а вот с чего начинать шнуровать новой, категорически не представлял. В носу немилосердно свербело.
— То есть вы полагаетесь исключительно на удачу, госпожа Хризштайн? Вместо того, чтобы использовать результаты вскрытия, опрос свидетелей, сбор улик, вы просто сидите и ждете, пока придет видение и шепнет на ушко, кто убийца, так? — я уже разобрался в системе и стал затягивать шнур в петли.
— В этом вся ваша Церковь, — в голосе Лидии звучала горечь. — Что мне толку от вскрытия? "Смерть наступила предположительно от обильной кровопотери и повреждений внутренних органов неизвестного характера. Рана была нанесена колюще-режущим оружием неизвестного происхождения". Неизвестного! Сколько раз это слово встречается в отчете, а?
Я ошеломленно опустил руки, она процитировала дословно фрагмент. Резко развернул ее к себе и заглянул в глаза:
— Откуда вы знаете, что в отчете?
— Да отцепитесь уже! — Лидия раздраженно отвела мою руку. — Мне несложно заплатить и узнать что угодно. Или вы полагаете, это такой большой секрет? Вы не зашнуровали до конца! Будьте здоровы!
Она повернулась и поторопила меня.
— Возможно, в отчете по второй жертве будет больше подробностей, — я не собирался уступать.
— Знаете, ваши хваленые ученые мужи Академии только и делают, что забивают умы людей разными глупостями. А Церковь поощряет подобные вещи. Ну вот скажите, на милость, зачем эти нелепые трактаты про вращение солнца вокруг земли? Кому они нужны, от них больше вреда, чем…
Я сокрушенно прервал ее, поражаясь.
— Не солнце, а земля вращается вокруг солнца. Мне стыдно за ваше невежество.
Она развернулась ко мне и зашипела, словно взбесившаяся кошка.
— А мне стыдно за вас! Неужели вы всерьез думаете, что крестьянину, что пашет на земле с утра до вечера, или мелкому лавочнику, что едва сводит концы с концами, есть хоть какое-то дело, что там вокруг чего вращается? Или вам, вам есть до этого дело? Вам это поможет в дознании, укажет на убийцу?
— Прекратите, — я не собирался с ней спорить. — Повернитесь. Человеческий разум вечно пребывает в поиске истины, это величайший дар Единого. Кто-то ищет убийцу, а кто-то стремится познать тайны мироздания. И не важно…
— Важно! — Лидия дернулась, но я предусмотрительно придержал ее за плечо. Шнуровка казалась бесконечной, как и терзавший меня насморк. — Церковь намеренно поощряет такие вот нелепые изыскания вместо того, чтобы… — она осеклась.
— Вместо чего? — я стянул шнуровку и завязал последний узел. В полутьме зала мне были видны другие ложи, где смутно угадывались силуэты сидящих в них гостей. На секунду представил, насколько недвусмысленно выгляжу рядом с Лидией, и поразился тому, что мне в сущности это уже безразлично.
— Вместо того, чтобы заняться познанием тайн человеческого разума! Исследовать, почему вот здесь, — она развернулась и тыкнула указательным пальцем мне в висок. — Здесь зарождается безумие, что двигает человеком, когда он преступает черту, почему творит зло.
Лидия замолчала. Девица на сцене перестала голосить и стала карабкаться на импровизированную скалу, с которой собиралась прыгнуть в бушующие воды и покончить с собой.
— Посмотрите, господин инквизитор! — Лидия кивнула на страдалицу, выудила кинжал, взяла персик со столика и разрезала его на несколько частей. — От несчастной любви топиться собралась. Знаете, что произойдет дальше? — она протянула мне половину. Я покачал головой.
— С ума сойдет и превратится в колдунью. И где же была ваша Церковь? Почему не предупредила? Не излечила ее душу? Как допустила?
