Легенда о Чудограде Книга вторая. Наследие Радомира. Часть первая. Храм магии (СИ) - Шихматова Елена
Да, ему стало известно, что царя и всех министров нет во дворце, и он переживает, что государство осталось без руководства.
Хм! Передайте ему, что я как представитель межгосударственной организации временно беру на себя полномочия по управлению страной, если он сам захочет возложить на себя эти обязательства, то сделает шаг к государственному перевороту, который не одобрит и не примет мировая общественность. Тем более господину Кромину стоит поостеречься вооруженного захвата власти. Только передайте ему это повежливей, ладно?
Да, госпожа. Я могу идти?
Конечно идите, удачи вам. Златан Кромин, — тихо, как бы про себя повторила Амалия, когда Гравин ушел, — какой ему интерес? Он и так фактически всем владеет!
Слова Амалии, даже переданные в вежливой форме, пришлись не по вкусу Златану Кромину, он побелел от злости. Откуда только взялась эта Амалия Розина? Ее здесь в принципе не должно было быть!
Хорошо, с ней я могу поговорить?
Гравин замялся, на такой вариант указаний у него не было, значит, ему ничего другого не оставалось, как уточнить этот вопрос.
Не поймите меня неправильно, но, учитывая все сложившиеся обстоятельства, я не могу решать от себя, однако я могу уточнить этот вопрос.
Хорошо, я подожду, — сдерживаясь, ответил Кромин.
Пока посланный Демидом Гравиным стражник ходил туда и обратно, охранники Златана не стояли без дела — они несколько раз отгоняли людей от своего хозяина, те рвались во дворец. Люди тоже узнали о бегстве молодого царя и теперь требовали пропустить их внутрь дворца: если царь боится править, они сами это сделают.
«Передайте господину Кромину, что если он правда хочет помочь, то пусть начнет разговаривать с народом и попросит их разойтись по домам. Восстановление порядка — сейчас наша главная цель», — так сказала Амалия и в неизменном виде передал ее слова посланный Демидом Гравиным стражник господину Кромину, который, побелев от ярости, едва сдержался, чтобы не выругаться.
Меж тем Амалия, заняв кабинет одного из министров, из окна могла наблюдать за тем, что происходит на площади перед дворцом. Люди стояли там довольно долго, многим из них надоело просто так стоять и выкрикивать сформулированные не ими лозунги, и тот, кто все это организовал, направил их на следующий шаг.
Когда начальник стражи вернулся к внутренним воротам, к ним подходил Модест, вместе с Миланом Строевым. К счастью, тот оказался на месте и согласился выйти к людям. Естественно, Златан сразу узнал его и не преминул спросить, что он здесь делает? Но ответил ему Модест, чем порядком разозлил одного из самых важных людей Тусктэмии. Златан Кромин, худощавый мужчина лет пятидесяти пяти, как всегда одетый роскошно и броско, в который раз за этот вечер возмутился. Мало того, что его, как самого надоедливого и нежеланного просителя, не пускают на порог, так ему еще какой-то молодчик, абсолютно ему незнакомый, говорит, что делать.
Не мешайте, господин, — сказал Модест, — и лучше идите домой, здесь может быть опасно.
Модест решил, что такого разодетого товарища вряд ли прельстила плата за участие в митинге, скорее всего, это был просто именитый горожанин, пришедший во дворец узнать, что происходит.
Да ты знаешь кто я?! Я не собираюсь выполнять указания какого-то мальчишки в дурацких доспехах или тем более неизвестно откуда взявшейся Амалии Розиной. Она здесь не царица, вот пусть едет в свой Даллим или еще лучше в Велебинский Посад и командует там!
Стражники и даже снующие рядом люди подались назад, отпрянув в сторону от человека, выкрикивающего пожелания для руководительницы международной службы контроля за магией убираться куда подальше из Дамиры. Может, господин Кромин и за это, но они лучше будут держаться в стороне, на всякий случай. Модест стрельнул на Кромина недовольным взглядом. Попросив настоятеля идти со стражником во дворец, он сам не преминул задержаться, скрестив на груди руки, молодой человек строгим голосом произнес.
Амалия Розина — глава межгосударственного комитета и в данной ситуации более правильно передать ей временное управление страной, а не местному жителю, который может быть приверженцем одной из сторон.
Ты на что намекаешь, сопляк?!
Я только хочу сказать, что человек со стороны — сейчас это более правильное решение.
Ну, конечно! Уж если кто и приверженец одной из сторон, то это как раз госпожа Розина. Или я не прав, и она не сторонник магии и низвержения религии Алина? Может, не она возглавила то восстание в Союзе Пяти Мужей? Или ее муж не властитель магии? Кому как не ей поддерживать магию, в данный момент желая подавить митинг, на который люди пришли высказать свое мнение, кстати сказать, идущее в разрез с ее представлениями!
А вы, я вижу, разделяете мнение этих людей, наполовину купленных и наполовину одураченных?
Никто нас не покупал и не дурачил! — крикнул кто-то из небольшой кучки людей в стороне.
Модест повернулся в ту сторону и невозмутимым голосом произнес.
Из достоверного источника нам известно, что многим горожанам, кто пришел сюда, платили, а по большей части сюда свезли сельских жителей. Весь мир знает, что в Тусктэмии на селе живут одни бедняки, которым наверняка сейчас еще что-то пообещали, помимо денег. Например, восстановление справедливости. Только религия Алина не обещала обретение материального богатства, но только духовного. Думаете, вернув старую религию, меньше станет хотеться есть?
Ему не ответили. Господин Кромин, которому все это окончательно надоело, тем не менее сдержался и не стал ничего отвечать заносчивому молодчику, впрочем, он уж достаточно продемонстрировал слабость своим поведением, неумением держать себя, особенно в общении с теми, кот стоял ниже него. Уходить так просто отсюда он не хотел. Шагнув к Демиду Гравину, он ткнул ему пальцем в грудь и негромко, холодно произнес.
Амалия Розина уедет, Гравин, а я останусь!
Начальник дворцовой стражи сглотнул, прекрасно понимая, что Златан прав.
Тем временем с внешней стороны дворца люди перешли в наступление. Но прежде, чем начать ломиться в окна и двери, им предстояло убрать выстроенных очень прореженным кольцом стражников. Несколько человек, самых активных из толпы, вышли вперед и попытались отнять у стражников выставленные вперед щиты, те пришли в некоторое замешательство — они бы больше поняли, если бы митингующие стали оттеснять их в сторону, а тут им как в потешном бою на празднике пришлось перетягивать на себя щит. Получив первый сигнал, Гедовин начала действовать, она стояла на террасе у главных ворот, но сейчас сбежала вниз по ступеням и начала колдовать. На создание щита требовалось время, которое должны были обеспечить стражники из числа тех, что пришли сюда вместе с ней, они вышли вперед и, оголив оружие, встали в угрожающие позы. Вид приготовленной к резне стали немного остудил пыл людей, а волшебница и вовсе нагнала страху. Некоторые из тех, что уже прорвались за кольцо стражников, остановились, сзади на них налетела следующая волна, но многие, наоборот, возжелали мести ко всем волшебникам, с криками последние ринулись вперед, на Гедовин. Целиком и полностью девушка погрузилась в магическое поле и сосредоточилась на создании щита, а стражники тем временем отбрасывали людей, стараясь пока отбиваться только руками и рукоятками мечей. Нельзя было допустить крови, первая кровь в толпе была подобна бомбе, из малого участка силой своего взрыва и ударной волны она поражала все вокруг. Стражники прекрасно понимали это и откровенно боялись, что Гедовин не успеет, до того момента, как щит начал формироваться, многим из ребят показалось, что прошла вечность и целая жизнь пронеслась перед глазами. Стражники отступили назад, за щит — митингующие последовали за ними, к счастью, рос щит очень быстро, и никто из них не смог перескочить через него, только один бедолага споткнулся и упал на стену щита в тот момент, когда она формировалась, этот человек так и остался лежать вниз головой, парализованный силой действия заклинания, прикованный к земле вниз головой до самого утра.
