Старичок – бодрячок, или хроники попаданца (СИ) - Борискин Александр Алексеевич (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Продать больше нечего. Имеющиеся у нас вещи здесь никому не нужны, а значит ничего не стоят. Если только старьёвщик возьмёт всё оптом франков за пятьдесят. Где достать ещё франки?
— Всё же, попытаемся поменять на рынке у менялы германские марки и венгерские форинты. Хоть какую-то сумму может быть получим? И только после этого будем думать о продаже нашей ювелирки. Оказаться в Америке без цента в кармане — прямой путь рабами на плантацию!
— Виктор! Я тебя не узнаю! Где твой оптимизм? Два молодых мужика, побитых жизнью, рукастые, головастые — и не найдут достойного применения своим способностям? Не верю!
— Надейся на лучшее — рассчитывай на худшее — никогда не прогадаешь! — так говорят у нас в Венгрии. Глеб, давай заплатим из оставшихся франков ещё за одни сутки в этом постоялом дворе — хоть ночь переночуем, как белые люди, а с утра пойдём на рынок к меняле. Как обычно — ты торгуешься, я — поддакиваю. Бог нам в помощь!
Попаданцы поужинали, оплатили ещё сутки проживания в этом постоялом дворе и улеглись спать. Хоть ещё одну ночь провести на чистых простынях! Это так приятно!
Как говорят: «Утро добрым не бывает!». Когда друзья проснулись — за окном висела осенняя хмарь: вот-вот пойдёт мелкий осенний дождик. Похолодало. Вылезать из тёплых носителей не хотелось совершенно! Но надо! Впереди столько дел, что страшно подумать. И все — эпические! Один поход к меняле — подвиг.
Встали, привели себя в порядок: умылись, побрились, оделись получше, позавтракали и отправились на рынок. Когда начинал работать меняла — не знали, но решили, что лучше прийти пораньше. Лавку менялы отыскали быстро. У её порога стоял сторож, с подозрением оглядывая ранних посетителей. Пришлось подождать около часа, пока появился хозяин.
Менялой оказался молодой мужчина чисто еврейской национальности с ермолкой на затылке. Он пренебрежительно окинул взглядом стоящих перед лавкой людей, и вошёл во внутрь.
Немного погодя, в лавку зашли Глеб и Виктор.
Меняла сидел за столом, на котором стояли лишь весы и коробка с гирьками. Руки у него были сложены на груди, взгляд устремлён на потолок: будто он там раньше ничего интересного не замечал. Глеб, не спрашивая разрешения, сел на лавку перед столом. Рядом устроился Виктор. Помолчали.
Наконец, меняла перевёл взгляд на них и, скривив губы, что-то проговорил по-французски.
Глеб поздоровался сначала по-английски, потом, заметив удивление у менялы, повторил приветствие на германском языке, и закончил общение с ним на русском (не матерном). У менялы от удивления широко раскрылись глаза, и он сказал с акцентом на русском языке: «Здравствуйте!».
Тут уж пришлось удивляться Глебу. Он не преминул тут же ответить меняле:
— Вы отлично говорите по-русски! Где так хорошо выучили русский язык?
Меняла польщённо заулыбался и сказал:
— Мой дедушка живёт в Орше в России. Я там провёл детство. А Вы из России? В Орше не бывали?
— Я — из России, часто бывал в Витебске — это рядом с Оршей.
— Как оказались во Франции?
— О, это длинная и трагическая история. Если у Вас имеется пять минут свободного времени, я расскажу Вам о наших приключениях.
Меняла благосклонно мотнул головой.
— Мы — представители русской экспедиции, отправленной в прошлом году в Испанию для изучения этой страны. Экспедиция организована Московским университетом и финансировалась Банком России. Всего нас было двенадцать человек. На морском паруснике мы добрались до Бильбао, это в Испании, высадились на берег, наняли проводников и повозки для путешествия. Загрузили их припасами и необходимым инструментом и отправились на юго-восток, выполняя предписания плана экспедиции.
Целый год мы изучали северную часть Испании. Наконец, выполнив программу исследований, мы отправились обратно в Бильбао, куда должен был подойти парусник и доставить нас в Россию.
Однако, на полпути на нашу экспедицию напал вооружённый отряд неизвестных нам людей. Из живых остались мы с Виктором. Экспедиция была разграблена, нам удалось бежать. С большими трудностями, сначала пешком, мы перешли Пиренеи, оказались во Франции. Сделали плот и на нём сплавились по реке Жер, а потом по Ла Гаронна до города Ажен. И вот мы здесь. Теперь нам необходимо добраться до России самостоятельно, так как парусник наверняка уже уплыл, не дождавшись нас.
Глеб замолчал, промокнув глаза платком.
— И что Вам от меня надо? — спросил меняла.
— Мы хотим поменять имеющиеся у нас германские марки и венгерские форинты на французские франки! Они были выданы нам Банком России для финансового обеспечения экспедиции.
Глаза у менялы сверкнули, предвкушая неплохую прибыль, и тут же спрятались под густыми ресницами.
— Покажите мне Ваши германские марки и венгерские форинты!
Глеб вытащил заранее приготовленные купюры: пятьдесят германских марок и десять венгерских форинтов и передал их меняле.
Тот внимательно осмотрел деньги, покачал головой, достал из ящика стола лупу и внимательно стал ещё раз осматривать купюры.
— Странно! Внешне германские марки отличаются от тех, что мне встречались ранее, но все тайные метки на них присутствуют! Правда, мне говорили, что недавно отпечатаны марки нового образца, но эти Ваши марки имеют год выпуска с 2005 по 2012! Они точно получены Вами в Банке России?
— Совершенно точно!
— Хотя, они могли быть отпечатаны раньше, а пущены в обращение — позже. Так бывает. Я не могу обменять эти марки по действующему курсу: только по половинному, поскольку не уверен в их подлинности! Если согласны, то курс следующий: 1 к 2,5. Сколько у Вас всего марок?
— Пять тысяч.
— Значит, я Вам выдам 12500 франков. Согласны?
— Э-эээ… Согласны!
Глеб тут же получил пачку франков, пересчитал их и засунул в карман.
— Вернёмся к обмену венгерских форинтов. К сожалению, у меня не осталось ни одного образца, с которым можно было бы сравнить представленные Вами форинты, — продолжил меняла. — Поэтому, курс обмена не может быть большим. Предлагаю курс 1:1!
— Нет! Меньше, чем за 1:1,5 мы менять не будем! — воскликнул Глеб.
Виктор толкнул его ногой и что-то зашипел сквозь зубы. Глеб разобрал только одно слово: «…дурак…».
Меняла на мгновение замер, задумался, потом спросил:
— Сколько у Вас венгерских форинтов?
— Две тысячи!
— Хорошо! Вот 3000 франков, забирайте!
Глеб передал меняле 2000 форинтов, сунул полученные франки в карман и поднялся на ноги. За ним тут же вскочил Виктор.
— До свидания, уважаемый! — поклонился меняле Глеб.
Виктор также поклонился. Они повернулись и вышли из лавки.
Быстро шагая, еле сдерживая эмоции, они вошли в свою комнату на постоялом дворе.
— Йес-с-с-с! — Воскликнул Глеб. — Мы это сделали!
Встреча с учителем произошла на следующий день в школе.
— Мы хотим эмигрировать в Северную Америку, — проговорил Глеб. — необходимо ещё раз оговорить все условия.
— Конечно. Всегда к Вашим услугам. Вам напомнить расценки?
— Спасибо. Мы их помним. Сейчас нас интересуют в первую очередь вопросы безопасности. Как она обеспечена во время перехода от Ажена до Бостона?
— Я Вас уверяю, что мне не известно ни одного случая каких-либо неприятностей, произошедших с эмигрантами на пути от нашего города до посадки на морские парусники. Они перевозятся большими парусными лодками. Большая часть эмигрантов располагается на верхней палубе — тариф сто франков. Некоторые путешествуют в каютах — тариф двухместной каюты — четыреста франков. Питаются пассажиры из запасов, взятых ими с собой в дорогу. Охраняются специальными людьми, путешествующими вместе с ними на лодке.
— А безопасность во время пути через океан?
— Вот тут я ничего не могу гарантировать — отсутствует обратная связь. Прибыл ли корабль в Бостон, сколько живых людей сошло на берег, сохранили ли они честь и достоинство, а также свои вещи за время путешествия — мне не докладывают. Но думаю, что если и имеют место отдельные эксцессы, то они весьма редки.
