Холм демонов - Абаринова-Кожухова Елизавета (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
— Тогда освободи из темницы моих слуг, — потребовала царевна.
— Ну что ж, княжеское слово — закон. — Князь Григорий поднялся в гробу, взял с прикроватного столика лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу и нацарапал: «Быть по сему. Отпустить сидящих в Круглой башне. Князь Григорий». Скрепив этот указ личной печатью, болтавшейся у него на шее вместе с увесистой связкой ключей, князь попытался приобнять царевну. Однако Татьяна Дормидонтовна, уклонившись от княжеских объятий, вскочила с ложа и отбежала в дальний угол опочивальни, докуда почти не достигал свет ночника.
— Что с вами, царевна, али не люб я вам? — удивленно спросил князь Григорий. Вместо ответа царевна тихо, но угрожающе зарычала и стала медленно приближаться к князю Григорию. Князь поднял взгляд, и ему показалось, что царевна прямо на глазах начинает обрастать темной шерстью, у нее удлиняется лицо и отрастает хвост. Князь Григорий встряхнул головой, чтобы отогнать наваждение, но царевна, оттолкнувшись длинными лапами от пола, стремительно прыгнула прямо на князя. И он явственно увидел, что это не царевна, а огромный серый волк.
— На помощь! — попытался было крикнуть князь Григорий, но лишь жалкий стон исторгся из его онемевших уст. Волк впился огромными зубами в горло князя, а передними лапами рванул на нем стальную цепь с ключами и печатями.
— Ну, прощай, князь, — злорадно пробормотал волк. Сделав правой передней лапой какой-то быстрый жест, он превратился обратно в царевну.
Краем покрывала царевна утерла лицо и со злорадной ухмылкой в последний раз посмотрела на князя, лежащего в луже крови.
Как ни в чем не бывало выйдя из княжеской опочивальни, Татьяна Дормидонтовна оглянулась — нет ли кого в полутемном длинном коридоре — и, безошибочно выбрав ключ, заперла массивную стальную дверь, за которой на собственном ложе возлежал с перегрызенным горлом князь Григорий I Адольфович Лукашеску, граф Цепеш, владетель Белопущенский и прочая и прочая и прочая, так и не прибавивший к своим титулам еще один — царя Кислоярского.
Пленники князя Григория спали на каменном полу Круглой башни, подстелив под себя верхнюю одежду. И лишь Василий Дубов сквозь сон услышал в дверях скрежет замка. «Каширский, — подумал сыщик, — пришел по наши души».
Василий вскочил и принялся будить своих соузников. И когда дверь медленно, со скрипом отворилась, все уже были на ногах, готовые оказать врагу достойное сопротивление. Майор Селезень даже встал у двери, чтобы обрушить на неприятеля свой железный кулак, но, к счастью, вовремя заметил, что вошедший — вовсе не злодей Каширский, а Кислоярская царевна Татьяна Дормидонтовна.
— Я пришла, чтобы выполнить волю своего супруга, князя Григория, и отпустить вас из темницы! — нарочито громко, чтобы слышала охрана, сообщила царевна и гораздо тише добавила: — Однако сам князь Григорий скончался: как и предрекал ученый звездочет, князь был загрызен волком в самую ночь свадьбы. — И, еще более понизив голос, царевна продолжала: — До утра мы должны все успеть и убраться отсюда подальше.
Бывшие узники под предводительством царевны Танюшки гуськом спустились по полутемной лестнице Круглой башни и, миновав охранника, склонившегося перед ними в низком поклоне, вступили во внутренний двор замка. Несмотря на раннеутреннюю полумглу и мелкий дождичек, баронесса фон Ачкасофф с огромным интересом разглядывала хозяйственные строения, безуспешно пытаясь определить их архитектурный стиль. Царевна торопила своих спутников:
— Скорее, мы должны управиться до рассвета!
— А с чем управиться? — зевая, спросил царевнин кучер. — Только прежде превратите меня обратно в меня. А то в мужском облике, да еще в этом наряде мне как-то не по себе…
Царевна небрежно щелкнула пальцами, и у кучера исчезли усы, кафтан на груди приподнялся, и кучер превратился в журналистку Надежду Чаликову.
— Сначала нам надо зайти в одно место и кое-что взять, ну а потом — за Каширским, — сказала Танюшка.
Путники остановились перед одним из многочисленных амбаров, и царевна, вновь безошибочно выбрав из связки нужный ключ, отперла огромный замок. Судя по тому, как туго поворачивался ключ, можно было подумать, что в этот амбар не заглядывали по меньшей мере год. Так как внутри было темно, то Татьяна Дормидонтовна небрежно щелкнула пальцами, и на колченогом столе посреди амбара загорелись несколько свечек.
— Ну, это ж какая-то старьевая лавочка, — разочарованно пробасил майор.
Действительно, амбар был завален всяким хламом — дырявыми коврами, ветхим тряпьем, старой обувью, запыленными масляными лампами и прочим барахлом, которое обычно хранится на чердаках и в подвалах старых домов.
Вместо ответа царевна подняла чуть ли не с пола какую-то тряпку, некогда служившую скатертью, смахнула пыль и небрежно постелила на столе.
— Самобранка, накройся! — скомандовала Татьяна Дормидонтовна, и на скатерти невесть откуда появились всяческие яства — разные соленья, варенья, пенные меды и даже огромный осетр. — Прошу к столу, — пригласила царевна. Дубов отрезал кусок осетра и осторожно отправил в рот.
— Вкуснятина! — безошибочно определил сыщик, и его спутники присоединились к трапезе. А царевна тем временем ходила по амбару и придирчиво разглядывала старые ковры, стоявшие вдоль стен скатанными в рулоны. Выбрав один, Танюшка попросила Селезня и Дубова прихватить его с собой.
— На что вам этот клопопитомник? — удивился майор, нехотя отрываясь от пирога с грибами. — Я вам в военторге в сто раз лучше достану…
— Лучше нигде не достанете, — уверенно заявила царевна. Она продолжала ходить по амбару и разглядывать его содержимое. — Ага, вот это то, что мне надо! — С этими словами она вытащила из покосившегося шкафа тарелку и блестящий предмет шарообразной формы величиною с яблоко.
— Красивая штука, — заметила баронесса, дожевывая бутерброд с семгой, — похоже на раннего Фаберже…
— Самобранка, сложись! — приказала царевна, и все яства вмиг исчезли, а скатерть сама собой быстро сложилась в небольшой сверток.
— Колоссально! — восхитился майор. — Настоящая походная кухня.
— Ну все, нам пора, — поторапливала своих спутников Татьяна Дормидонтовна. — Теперь скорее к Каширскому.
Процессия во главе с царевной Танюшкой вышла из лавки древностей и вновь двинулась по внутренней территории замка. Вскоре их остановил один из охранников:
— Стой! Кто идет?
Царевна уже собралась было предъявить грамоту, подписанную и проштемпелеванную князем Григорием, но ее опередил майор.
— С кем разговариваешь, мошенник! — загремел Александр Иваныч, опуская на брусчатку свой конец свернутого в рулон ковра. — Разуй глаза, щучий сын — перед тобой твоя новая госпожа и повелительница, сиречь царевна Татьяна Дормидонтовна. — И, припомнив известный кинофильм, добавил: — Холоп, пес смердячий!
Оставив «холопа» и «пса смердячего» в полустолбнячном состоянии почтительной растерянности, царевна и ее свита отправилась дальше — к двухэтажному каменному строению, прилепившемуся возле одной из крепостных стен.
— Тут жилище Каширского, — пояснила царевна. — Думаю, что я с ним справлюсь, но вы все-таки будьте поблизости.
Дверь в комнату на втором этаже, где ночевал Каширский, оказалась открытой — очевидно, знаменитый маг и чародей чувствовал себя под покровительством князя Григория настолько уверенно, что считал излишним запираться даже на ночь.
Увидев у себя в комнате царевну, Каширский поначалу принял ее за сновидение и потому ничуть не удивился.
— Ах, это вы, царевнушка, — зевая произнес чародей и поманил ее к себе в постель. — Я так и знал, что вы предпочтете меня этому глупцу князю Григорию. Я-то, конечно, не князь, но вдвоем мы с вами — ого-го!..
— Хватит лясы точить, Каширский, — грубо прервала царевна галантные излияния, — пошли со мной!
— С вами, о моя царевна — хоть на край света! — сообразив, что видит Татьяну Дормидонтовну все-таки наяву, почти пропел Каширский приятным баритоном. Но не встал, а напротив — принял в постели скабрезно-призывную позу.
