Мой ангел Крысолов - Родионова Ольга Радиевна (электронная книга .TXT) 📗
Однако у Рады-то Подорожник есть, Рада и выбирать должна, вот как она скажет, так и будет. Учитель плечами пожал — это, мол, Айдена дело, он взрослый человек, если он хочет с родным братом по морям плавать, то кто ж ему запретит! Все молчат, и найденыш молчит, в стол смотрит. Потом глаза поднял и так умоляюще на Раду — что, мол, скажешь? Главное, ни словечка не произнес, но все понятно. Они, отродья-то, умеют вот этак посмотреть, да… А Рада нежно так и грустно улыбнулась, отпила глоточек из бокала и говорит: какое, говорит, это счастье для тебя, Айден, что ты брата нашел. Конечно, говорит, ты должен быть с родным человеком, даже не сомневайся. Я бы, говорит, не сомневалась. А мы все будем о тебе скучать, конечно.
Он, бедолага, прямо враз так побелел, будто у него морская болезнь приключилась. Хотя у Айдена откуда морская-то болезнь, он же аква… Головой только чуть-чуть кивнул и опять в стол уставился. И вдруг Нета говорит: а знаете, говорит, сэр Макс, я была бы тоже рада воспользоваться вашим гостеприимством. До ближайшего, говорит, порта. Если вы, значит, не возражаете.
Капитан от радости чуть сигару не проглотил. Добыча!.. — говорит, — То есть, — говорит, — не добыча, а миледи!.. Я, — говорит, — и сам хотел, но не знал, как подойти к этому вопросу. Вы, — говорит, — сделаете честь моему кораблю. Я, — говорит, — буду счастлив…
А Нета улыбается и на него не смотрит, а смотрит в глаза Учителю. И Учитель на нее глядит и хмурится, брови свои черные супит. Но ничего не говорит. А что тут скажешь? Конечно, Нете лучше до ближайшего порта в удобстве пиратской бригантины добираться, чем среди своих же отродий взаперти в тесной каморке сидеть. И еще неизвестно, где они ее высадят: Корабельник же сказал — где придется, порт там или не порт. Могут и вообще на диком берегу выкинуть, с них станется. А сэр Макс, по всему видать, ее не обидит. Может, еще собственноручно чай в каюту будет приносить. Так что права Нета. Хотя у нее, конечно, могут и другие мысли быть — отвести Крысолова от отродий, чтобы им беды через нее не было.
Капитан-то, молодой еще, дурачок все-таки, этак поглядел на Нету — на Учителя, опять на Нету, опять на Учителя, и спрашивает: не нарушает ли это, дескать, чьих-нибудь планов? И руку так небрежно на эфес своей шпаги кладет. Корабельник из глаз молнии метнул, но сдержался. Нет, говорит, ничьих планов это не нарушает. Не хочешь ли, говорит, Нета, собраться? А Нета ему спокойно так отвечает: нечего, мол, мне собирать. У меня, мол, ничего нет. Что, мол, было — то я потеряла. Так что, говорит, я тут и останусь, если вы не возражаете.
Тут Учитель сразу поднялся и с легким поклоном капитану сказал: благодарю вас, сэр Макс, за гостеприимство, и разрешите на этом откланяться. Дела, мол. Повернулся на каблуках — только полы сюртука, как крылья, вжжик — воздух рассекли, и пошел, спина прямая, подбородок кверху, а следом за ним все отродья. И Петрушка заспешил, начал из-за стола выбираться, чуть не запутался, пару раз споткнулся, но Нете успел сказать: прощай, мол, Нета, ты хорошая. Только он и сказал. Да еще крошечка Жюли ручкой своей маленькой махнула и потом украдкой слезки вытерла. А с Айденом все простились, обнялись даже, Птичий Пастух его долго по плечам хлопал, а Рада даже поцеловала — в щечку, правда. Так и ушли.
Пока пираты крючья от бортов отцепляли, Нета все на палубе была. И Айден с братом тоже. Айден руками махал, капитан тоже на радостях шляпой помахивал, а Нета — так стояла, не шелохнулась даже. Потом-то, когда «Недотрога Молли» от «Тима Талера» отвалила, она, вроде, рванулась, вперед подалась, как будто с палубы на палубу перелететь хотела. Но тут капитан к ней подошел, наклонился, сказал что-то, и она голову опустила, отвернулась от шхуны, уносившей стаю, и с ним под руку с палубы ушла. Больше мы ее и не видели.
17
— Земля!.. — Лей, сидящий на мачте, взлетел от возбуждения метра на два над марсовой площадкой, указывая пальцем вперед, туда, где из утреннего влажного тумана проступала темная полоска, похожая, скорее, на грозовое облако. Умник на шканцах вытянул шею, всматриваясь.
— Точно, земля, — прошептал он сам себе и взялся за веревку рынды. Судовой колокол отозвался медным гулом, и потревоженная им стая начала собираться на палубе.
— Что случилось, Умник? — озвучила общий вопрос Рада, собирая длинные кудри в узел на затылке. — Опять пираты? Шторм? Пожар? Гвардия короля? Крысолов на метле верхом?.. Не томи.
— Земля же!.. — прокричал Лей с верхушки мачты. — Земля! Мы куда-то доплыли!..
— Не куда-то, а в город Брель, — спокойно поправил Корабельник, вышедший незамеченным из капитанской каюты. В руках он держал карту и внимательно рассматривал ее, сдвинув брови. — Мы сейчас вот здесь, у северной оконечности мыса Яр. Город в нескольких километрах к югу, там бухта и порт. А еще южнее — Приречный замок. Возможно, нас там примут. Так что займитесь делом. Умник, тебе курс понятен?
Умник кивнул и взялся за руль. Подорожник, Кудряш и Птичий Пастух кинулись к снастям. Когда разворот был выполнен, и шхуна уверенно взяла курс на юг, Учитель подозвал Птичьего Пастуха к себе.
— Неплохо бы разведать обстановку. Позаботься об этом, хорошо?
— Ты думаешь, что в Приречном замке может быть что-нибудь не так, Учитель?
Корабельник пожал плечами.
— Вряд ли. Но удостовериться не мешает. В любом случае, чтобы миновать прибрежные патрули, нужно будет поставить завесу. Вот ты и уточни, где нам их ожидать.
— Хорошо, — Птиц прошагал на корму, огляделся и заливисто свистнул. Несколько чаек тут же слетелись к нему, парочка опустилась на плечи, он о чем-то поговорил с ними, и они улетели по направлению к берегу. Через некоторое время оттуда прибыл крупный надменный ворон, который довольно долго беседовал с Птичьим Пастухом, а после его отбытия явилась парочка ястребов.
— В городе готовятся к ежегодному карнавалу, — сообщил Птиц Корабельнику двадцать минут спустя. — В районе порта оживление, много гостей, но патрули не заходят дальше южной границы Бреля. У замка их нет. В замке, вроде бы, никакой особенной активности не наблюдается, все как обычно. Отродий там немного — с десяток. Птицы не умеют считать, — пояснил он извиняющимся тоном и продолжал: — Есть некоторая странность: они поставили двойную завесу и постоянно несут караул. Про двойную завесу я догадался, потому что обычная птицам не помеха, а тут они говорят, что плохо видят замок. Значит, двойная завеса, правильно?
— Правильно, — Корабельник задумчиво посмотрел в сторону невидимого берега. — Может быть, конечно, это из-за карнавала — наплыв чужаков, среди которых может оказаться кто угодно… но может быть и что-то другое. Алиса, Жюли! Вот вам работа: добавьте-ка ветерка, девочки. Мне бы хотелось добраться до замка как можно скорее.
Шхуна полетела по волнам, как ласточка. Оставив Алису поддерживать ветер, Жюли вместе с Лекарем, Учителем и Умником, которого у руля сменил Подорожник, натягивали завесу. «Тим Талер» должен был пройти значительно восточнее Бреля, так что вероятность встречи с патрулями была минимальной, однако лишняя осторожность все же не мешала.
Пару часов спустя южная оконечность мыса стала видна справа по курсу. Лей, напряженно вытянув длинную шею, вглядывался в легкую дымку, обозначавшую берег, и уверял, что уже может разглядеть замок. В этакую зоркость поверить было трудно, однако и остальные отродья чуяли близость собратьев и чуть не в воду лезли от нетерпения.
Птичий Пастух, посоветовавшись с Корабельником, отправил в Приречный замок ласточку — в замке была одна девушка-птерикс, и ласточка, как сказал Пастух, с большой радостью согласилась передать ей весть от гостей. Нетерпеливая Алиса так взъярила ветер, что мачты начали гнуться, и Учителю пришлось прикрикнуть на нее, иначе путешествие могло закончиться печально для стаи.
Когда спустя полтора часа шхуна, наконец, вошла в маленькую бухточку, и Учитель приказал отдать якорь, отродья были так возбуждены, что даже не заметили странного затишья. Только подойдя к берегу и высадившись на мокрый песчаный пляж, некоторые из них почувствовали нечто тревожное в воздухе.
