Падение Света (ЛП) - Эриксон Стивен (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
* * *
И сейчас, на вечность позднее, битва завершилась. Однако ночь осталась, словно небеса затаили дыхание. Келларас стоял посреди поля. Там и тут шевелились солдаты, пытаясь помочь раненым. Наконец-то цвет мундиров перестал иметь значение, ведь все жалобные крики звучат одинаково и даже цвет кожи не различить под грязью.
Кто-то подошел слева. Келларас обернулся навстречу Сильхасу Руину. Неуклюже и натянуто выпрямился, пряча ярость за маской невозмутимого солдата, за бравадой выжившего. — Милорд, — произнес он.
— Знамя брошено?
Келларас кивнул. — Теперь он формально сдается в плен.
Сильхас был ранен, кровь загустела на плече. — Знатные, Келларас. Именно они нас предали. Сородичи Матери по крови. Видел Хастов, капитан? Видел, как они держались? Я не думал, что такое возможно. Осужденные. Убийцы. Поистине у железа есть свое волшебство. — Он стоял, издалека следя за братом, повторяя: — Знамя брошено.
— Милорд, вы ранены…
— Это? Инфайен Менанд. Напала сзади, пока я сражался с двумя другими. Но я заметил движение.
— Ее участь?
Сильхас пожал плечами. — Она была из Менандов. — Он замолк на миг и спросил: — Капитан, Легион Хастов… они отступили по приказу Торас Редоне?
— Не знаю, милорд. Но почти тысяча лежит мертвыми, не сдав ни единого шага. — Он помялся. — Если командующая Редоне отдала приказ, то сделала верно.
Грязное лицо Сильхаса исказилось в холодной ухмылке. — Ах, капитан, страдания целого мира уменьшатся от твоего мнения.
— Не думаю, сир. Да, сегодня, — голос его посуровел, — именно мы стали причиной страданий мира. Единственное средство избавления — смерть.
— И сдача в плен. — Сильхас Руин больше не сочился презрением. Глаза сузились. — Ага, вперед выходит Хунн Раал. Измотан, но даже с такого расстояния вижу гнусную улыбку.
— Да, — сказал Келларас, не потрудившись проследить наблюдаемую Сильхасом сцену. — Похоже, браку быть.
Сильхас кивнул и плюнул в алую грязь. — Звони в колокола, Премудрый Харкенас. Верни беженцев, пусть стоят по сторонам. Раскатай багровые бинты, дабы сделать подобающие ленты и знамена. Навали оружие грудой, сделав островок для короля с королевой. Под ногами нечто выщербленное и ржавое — не железо ли привело нас к первой славе? В самом рождении Тисте, если верить легендам. — Он повел рукой, скорее красной, нежели белой. — В соответствии с моментом.
— Милорд, я видел дракона. Наверху, в прорехах туч.
— А я нет.
Келларас нахмурился и понял, что больше сказать нечего.
— Капитан.
— Милорд?
— Брат все еще стоит один. Разве ты не из его клинков? Собирай отряд выживших и туда.
«А ты, его брат?» — Слушаюсь, сир. — Келларас обернулся, подзывая домовых клинков. Пока они собирались, он заметил, что Сильхас Руин бредет на запад, словно решил пешком вернуться в город. Потом поглядел на юго-восток, увидев, как последние легионеры Хастов переваливают через край долины. Звуки железа, далекие, но ясные, звенели ледяными слезами ветра.
* * *
Они дошагали до тракта, долина осталась позади. Празек стащил заляпанные кровью перчатки, бросил наземь. — Ну, — сказал он невнятно (губа была рассечена и уже зашита), — жалкий вышел день.
Датенар горбился, стараясь раздышаться после удара палицей, снесшего его с лошади. — Жалкий, вот как? Нет, друг, забудем печаль. Прогоним побитую роту сожалений. Не вижу блага в их горьком внимании.
— Стоят вдоль дороги, как беженцы. — Празек сплюнул.
— Ища убежища разумных оправданий, как все отчаявшиеся. Но крыши эти малы, под каждой скопилась толпа. Так семья глупцов размножается в трущобах, много тел, мало домов. Построить ли новые? Увеличить ли дырявую крышу? Ба, пусть живут на улицах.
— И что тут скажешь?
Датенар пожал плечами. — Ну, я сказал бы: сношать вас не пересношать! Но ты прав, дружище. Сожаления родят сожаления, выводок суетится и прыгает неутомимо. Да мы хуже животных. Похваляемся природной силой, но лишены достоинства.
Празек задумался над словами друга. Огляделся. Мимо шли и шли оборванные фигуры. — Видишь поток? — Пробормотал он. — И вот я среди них, загнанный, толкаемый, измученный. — Он резко сел на холодную, сырую землю.
Почти сразу Датенар присоединился к нему.
— Я часто думал, — говорил Празек, — о рассудках иных наших приятелей, охотников, находивших в погоне азарт. Глаза у них сияли, как у детей. Видывал я, как летят верные стрелы. Благородный зверь на поляне испуганно поднимает голову и падает от железного укуса. Твоя исповедь, друг, помогла понять, что же убито. Достоинство в природе зверя. Это их внутренняя суть, охотники завидуют и впадают в ярость. Убивать от зависти… ох, Датенар, мы словно становимся детьми.
Датенар вздохнул: — Видишь, как является дитя, раскрасневшееся и сияющее, позирующее на фоне туши. Воюя против природы, мы воюем против достоинства. Горькое господство помогает возрасти лжи. А истина в том, что мы опускаемся, что мы больны.
Празек утер лицо, морщась от боли в губе. — Одолжи хоть немного надежды. Прошу.
Датенар протянул руку и положил другу на плечо. — Ну, — сказал он, — есть еще это.
* * *
Варез остался с Реблом, изо всех оставшихся сил поддерживая его, пока приятели карабкались по склону. Наконец Ребл резко дернул его за локоть. — Во имя матери, Варез, опусти.
Они одновременно плюхнулась наземь. Ребл лег на спину, затуманенными болью глазами смотря в небо. — Сделать тридцать семь.
Варез посмотрел на рубленую рану. Ребл хотя бы не харкает кровью, уже хорошо. — Тридцать семь?
Ребл поднял дрожащую руку. — Вряд ли получится… Но я попробую.
Варез утер лицо. — Ты бормочешь бессмыслицу.
— Скажи, Варез, я верно разглядел? Торас Редоне стояла на коленях у трупа? Это была Фарор Хенд?
«Вызвать такое горе? Завывания, вырванные волосы?» — Нет, Галар Барес.
— А. Да, понял.
— Она выхватила нож и готова была перерезать себе горло. Фарор Хенд помешала, вырвала оружие. На ее лице, во взгляде на сломленную женщину читались мстительность и удовольствие. Ребл, меня это потрясло.
Остатки распавшегося легиона задерживались там и тут. Варез видел вытянувшиеся лица, выражения боли, кровавые раны. Но чего-то не хватало.
— Трещи костяшками, — сказал Ребл.
— Чего?
— По одной за каждую взятую жизнь, за каждую треклятую мою дурость. Сегодня я забрал четверых. Не уверен, что они умерли. Думаю, нет. Надеюсь, нет. Так или иначе, — он улыбнулся тяжелым тучам, — тридцать семь. Идиотская доля Ребла. — Он замолчал, чуть пошевелив головой и встретив глаза Вареза. — Те гадающие по костям… их дар нам…
Удивленный Варез ответил: — Я так и не понял, что это было.
— Неужели?
Варез кивнул.
Ребл захохотал, морщась.
— Какой дар? Что сделал тот ритуал?
— Больше нет лжи. И всё. Никакой лжи. Прежде всего самому себе.
Хмурый Варез качал головой. — Я никогда не лгал себе.
Ребл всмотрелся в него и кивнул. — Значит, ты даже не заметил.
— Нет. Полагаю, нет.
Ребл сложил руки на животе. Начав трещать костяшками.
— Хотел узнать… — начал Варез. — Почему ты берег меня? В ямах? С чего было беспокоиться?
— С чего беспокоиться?
— Становиться мне другом.
Костяшки хрустели. — Не знаю, — сказал Ребл и улыбнулся. — Думаю, у тебя было достойное лицо.
Варез сел на корточки. Он видел: все оставшиеся легионеры собрались в молчаливые группки. «Без лжи, вот чего не хватает? На их лицах? В унылых взорах, устремленных в никуда?»
Листар был жив, насчет Ренс он не знал. Так много офицеров из числа заключенных погибло. Они прикрывали отчаянный отход Легиона, сдерживая врага и отдавая жизни.
Горло Вареза еще саднило от неистового вопля. Невозможно, но Легион Хастов ответил на отчаянную команду, Празек и Датенар развернули свои роты. Для Легиона день битвы окончен.
