Гибель отложим на завтра. Дилогия (СИ) - Аэзида Марина (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
– Куда мы едем?
– Навстречу твоему сыну.
– Мы даже не знаем где он…
– Я знаю.
Вот теперь в глазах Элимера полыхнула искра жизни.
– Где?!
– В руках одной крестьянской девчонки. Она уже покинула разрушенную деревню и движется, чтобы вернуть тебе сына. Так она обещала Шейре перед ее смертью.
– Шейра… – голова его вновь опустилась. – Как она умерла?
Видольд помедлил секунду, словно раздумывая, но потом осторожно ответил:
– Как и многие – под руинами. Случайность. Стихиям безразлично кого убивать, а кого миловать.
– Умерла, ненавидя меня…
– Не ной! Айсадка тебя любила. Она жалела о своем побеге. Потому и просила вернуть тебе Таариса.
– Эта крестьянка… как она меня найдет? Она не знает, куда идти.
– Не знает. Но всякий раз выбирает нужную дорогу, нужный поворот. Я веду ее. Она думает, что движется по наитию. Но разбойники сходят с ее пути, а люди, готовые помочь, наоборот встречаются. Она идет навстречу нам, мы – ей.
Подозрение родилось в глазах Элимера, когда он пристально посмотрел на воина.
– А откуда ты вообще все это знаешь? Ты говорил, что ты слабенький колдун… Но то, что ты знаешь и делаешь, вряд ли под силу даже Тардину.
Видольд недовольно поморщился:
– Думал, что ты в твоем состоянии не заметишь противоречия… Недооценил я тебя… Что ж, – он помедлил и усмехнулся. – Просто красоваться лишний раз не хотел. Вот и слукавил. Но раз уж ты все равно меня раскусил… Да, я не слабее Тардина. Однако находись он здесь, тоже мог бы вести эту крестьянку. Ну, извиняй, в общем.
– Помоги мне найти сына, и я все тебе прощу! – воскликнул Элимер.
– Э, Кхан, а я, по-твоему, что сейчас делаю?
– Почему ты упорно величаешь меня кханом? – устало и даже раздраженно спросил он. – Отерхейн разрушен, Илирин тоже. Какой я теперь кхан?
– Никакой, это верно. Придется тебе вновь им стать. Так что приходи в себя! Шейру не вернуть. Но сыну ты обязан передать Отерхейн. Так что заберешь Таариса, восстановишь страну, а вот потом погружайся в пучину страданий – слова не скажу.
– Ты издеваешься, Видольд?! – нервически рассмеялся Элимер. – Восстановить Отерхейн?! Как ты это представляешь? Думаешь, стоит мне там появиться, все падут ниц и возопят "Повелевай"? И раньше-то постоянно мятежи вспыхивали…
– Раньше меня тобой не было. Ну, настоящего меня. Наделенного некоторыми…хм… способностями. Да ладно тебе, Кхан, что-нибудь придумаем, не первый раз!
Элимер снова с подозрением воззрился на бывшего телохранителя:
– Кто ты, Видольд?
Тот, нимало не смущаясь, ухмыльнулся:
– Надоел ты! Я уже ответил: колдун. Обычный, хоть и неслабый. Больше мне нечего добавить.
Неизвестно, поверил ли Элимер этим словам, но возражать не стал, вновь погрузившись в себя.
И вот еще сутки. И еще двое. И благостные земли княжества сменились руинами Илирина, что некогда прозывался Великим. На одной из разрушенных дорог всадники остановились и застыли, завидев вдалеке маленькую женскую фигурку с ребенком на руках. Она стояла неподвижно, разве что робко переминалась с ноги на ногу.
Кайла замерла, пытаясь угомонить Ирейху, который вдруг разбаловался, норовя потянуть ее за волосы, и что-то лепетал на своем детском наречии. Она замерла, потому что в отдалении увидела двоих всадников и не знала, чего ждать от них и куда прятаться. Но пока она раздумывала, двое почти одновременно сошли с коней, и один из них скорым шагом бросился к ней. Кайла уже хотела развернуться и бежать, но в ее голове прозвучал властный голос:
"Твой путь завершен, ты достигла цели. К тебе идет Элимер Отерхейнский. Он заберет сына и обязательно спросит, как умерла его жена. Запомни – она погибла под руинами. Кханне Отерхейна Шейра-Сину погибла под руинами".
Элимер принял из рук дрожащей девушки ребенка. Как же он вырос, его Таарис! А ведь он помнил его совсем младенцем! Слабая улыбка осветила лицо кхана. Да, Видольд прав. Его сын, его наследник рожден быть кханади – и он им будет. Он станет кханади, чего бы это ни стоило его отцу. Ведь Таарис – то единственное, что осталось от Шейры кроме воспоминаний. И он – наследник династии Кханейри. А потому получит Отерхейн! Получит еще более могучим, нежели он был при его, Элимера, правлении. Так решено и так будет. Потому что он – Великий Кхан Великого Отерхейна – этого желает. А желания его – закон!
***
Шаазар, прищурившись, смотрела в горизонт. Она думала. Прикидывала, в какой момент лучше всего начать. Начать игру. Впрочем, а почему бы не прямо сейчас?
– Аданэй, мой Аданэй, – пропела она, – я теряюсь в догадках, что за странная сила в тебе таится – в тебе, жалком смертном! – если даже сама Великая, Всемогущая, Божественная Шаазар не осталась равнодушной?
Какое-то время она еще раздумывала, но скоро в ее лице мелькнул свет принятого решения:
– Бедный мой мальчик, досталось тебе… Но ничего, ничего, – она хихикнула, прикрыв рот ладошкой. – Держись, милый, я уже иду.
Знакомое фосфорное свечение полыхнуло в глазах, и она исчезла. И казалось, будто лес осиротел, лишившись бессмертного духа.
В это самое время на пустынной дороге, бегущей от безвестной рыбацкой деревушки княжества Шейтизир, появилась девочка лет пяти. Обычный ребенок – рыженькая, кудрявая, чумазая, одетая во много раз латанную и перелатанную одежонку, она выглядела заурядной оборванкой, вот только глаза ее странно светились. И почему-то она хихикала. Но стоило ребенку заметить вдалеке фигуру, которая медленно, словно через силу плелась навстречу, как свечение из глаз исчезло, а смех сменился громкими, душераздирающими рыданиями. Она стояла, бедное дитя, размазывая грязными кулачками слезы по чумазому личику, и плакала. Она ждала.
Эпилог
Заморская страна, которая некогда казалась мне такой загадочной – ленивая, богатая, неторопливая Сайхратха. Теперь я в ней живу. Обучаю детишек владению мечом. Ну и прочим воинским искусствам. С детьми мне легче, чем со взрослыми. Последних я вообще избегаю. Мне кажется, я стал бояться людей.
Прошло много лет, но сны так меня и не покинули и все еще преследуют ночами. Да, они стали реже, но меня это мало утешает. Эти зеленые глаза илиринской ведьмы – неужели нет забвения? Даже сейчас, спустя столько лет, я просыпаюсь в холодном поту, стоит мне их увидеть.
А сколько раз случалось, что Тэйске, заслышав, как я плачу или кричу во сне, подбегала, клала на лоб свою узкую прохладную ладошку, будила меня, уговаривала, что это всего лишь ночной кошмар. Да, Тэйске, это действительно кошмар. И боюсь, он не оставит меня до самой смерти. Но с тобой мне легче. Возможно, ты не подозреваешь, но ты спасла меня в тот день, когда я тебя встретил. Потому что в тот день я шел топиться. Да, я все-таки нашел в себе силы… Если бы не ты… Я просто не смог пройти мимо малышки, которая заходилась в таком плаче. И не смог оставить тебя, когда ты сквозь слезы, неразборчиво коверкая слова, рассказала, что твоих родителей убили за неуплату податей, а тебя выгнали из дому. Тебе некуда было идти. И мне тоже. Вот так, вместе с тобой, мы и ушли в никуда. И оказались в Сайхратхе.
