Шаукар - Рахаева Юлия (библиотека книг txt) 📗

— Без бумажки пока не получается? — с ехидной улыбкой поинтересовался Михат. В зале повисла тишина — все остальные члены правительства опасались перечить новоиспечённому визирю, зная, что это приравнивалось к тому, чтобы идти против самого великого шоно. За глаза они, конечно, могли говорить что угодно, но вот так в лицо, да ещё и при свидетелях — нет.

— Хочешь мне помочь? — отозвался тогда Юрген. — Что ж, слушаю внимательно твои предложения по вопросам строительства угольной шахты.

Тогда Михат замолчал, но ненадолго. После заседания Шу бросил все бумаги Оташу на стол, а сам побежал к Сабире и, всхлипывая, жаловался на Михата и на всех остальных.

— Чего он хотел? — поинтересовался Шу, заходя в покои Оташа.

— Бумагу подписать. Об образовании ремесленного училища. Помнишь, мы с тобой говорили? Вот Михат довёл это ума.

— А я баурсаки принёс.

— Давай чаю тогда попьём.

— Может, лучше у меня на балконе?

— Идём, — кивнул шоно.

Пока ароматный напиток заваривался в пузатом цветастом чайнике, Оташ и Юрген расположились в ажурных креслах и любовались видом на озеро.

— Помнишь, как ты подарил мне Шаукар на день рождения? — с улыбкой спросил Шу.

— Конечно, помню, — ответил Оташ.

— Иногда мне кажется, что уже лет сто прошло, а порой, будто это было только вчера.

— Забыл тебе сказать, я получил письмо от Асимы.

— И что она пишет? — оживился Юрген.

— Зовёт в гости. Говорит, что надо ехать, пока в Нэжвилле лето, а то потом ты замёрзнешь.

— Ну, сколько можно? То ты, то твоя сестра! Не мёрзну я. И вообще я норт.

— И шуба у тебя есть.

— Вот именно. Так что? Когда поедем?

— Можно на летний праздник. Ты его любишь.

— Договорились! — обрадовался Шу. — А про ребят она писала?

— Да. Говорит, что Шелдон растёт хулиганом, и она удивляется, в кого это он такой. Я ей напишу, что в неё, в кого же ещё? — заулыбался Оташ. — Жалуется, что Шепард на него дурно влияет. А, по-моему, не может Шепард дурно влиять, он хороший мужик.

— Шепард замечательный, — согласился Юрген. — А что Фелиция?

— Чудесная девочка, папина любимица. Такая же белокурая.

— Она на ангелочка была похожа, когда я её видел последний раз. Надо будет накупить им подарков. И Фарлею тоже.

— Обязательно привезём им подарки, — кивнул шоно. — Кстати, я тебя из-за всей этой суеты так и не спросил про твоего кузена, когда ты из Яссы вернулся. Ему понравился твой подарок?

— Да, понравился. Феликс до этого играл только на флейте Витольда, этот жмот ему свою так и не купил. Так что теперь у мальчишки будет своя собственная флейта. Знаешь, — задумчиво проговорил Юрген, — чем старше он становится, тем больше похож на мою маму. Разве так бывает?

— Дети иногда бывают похожи на дядю или тётю, почему нет?

— Но я и рад, что он на мою маму похож больше, чем на своего отца. Раз уж он в нортов пошёл, а не в родню Илинки.

— Пригласи его как-нибудь к нам в Шаукар.

— А ты не будешь возражать?

— Почему я должен возражать?

— Ну, он сын Витольда, а Витольд тот ещё…

— Феликс не должен отвечать за грехи своего отца. И он всё-таки твой брат, пусть и двоюродный. Значит, он и мой брат.

— Хорошо, Таш, я обязательно его приглашу. Спасибо тебе.

— Чай уже заварился, эне. Давай пить.

Юрген не любил охоту. Он понимал её смысл и необходимость, но не любил. Когда ты в степи и хочешь есть, конечно, ты отправишься стрелять уток или зайцев, но когда ты живёшь в городе и еду тебе приносят на блюдечке, то ехать стрелять в диких зверей совершенно не хотелось. Однако Оташ видел в охоте что-то своё и не мог отказать себе в удовольствии выехать в степь или в лес. Новоиспечённый главный ловчий рьяно приступил к своим обязанностям и очень скоро занялся организацией охоты для великого шоно. Юрген мог и не ехать, а остаться в городе, но на такую большую охоту собрались ехать почти все министры, а также Алтан и Бальзан, и визирь просто не мог оставаться в стороне.

Шу не вдавался в тонкости, знал только, что охота была на кабана. Охотники, находившиеся теперь в подчинении Омари, выследили зверя у мест его кормёжки, и теперь великому шоно и его подданным нужно было лишь дождаться появления кабана. Юрген участвовать в самом процессе не собирался и держался в стороне. Это был небольшой перелесок, и Шу намеренно отстал от других охотников, спешился и дал коню отдохнуть. Тюльпан, которого тоже мало интересовала охота, принялся мирно щипать травку. Юрген сел у высокого дерева и прислонился к стволу. Под таким же деревом три года назад они с Оташем похоронили Энеле. Когда волк был уже совсем старым, Юрген забрал его в город, где, как мог, ухаживал за ним. Но годы вязли своё и Энеле не стало. Юрген несколько ночей молча плакал в подушку, переживая потерю друга.

Вдруг Тюльпан поднял голову и зашевелил ушами. Шу встал и прислушался. Ничего. Где-то вдалеке послышались выстрелы.

— Нашли кабана, живодёры, — проговорил Юрген, подойдя к коню и потрепал того по гриве. Тюльпан фыркнул в ответ. Не прошло и минуты, как конь вновь будто прислушался к чему-то.

— Что такое? — спросил Шу. — Ты нервничаешь? Боишься?

Тюльпан вдруг заржал и отпрянул в сторону. Юрген обернулся и увидел огромного раненого кабана, двигающегося прямо на него. Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Шу прекрасно понимал, насколько опасен может быть подранок. Изначально не собираясь охотиться, Юрген не брал с собой ружьё, имея при себе только пистолет. Пули такого калибра никак не могут стать смертельными для разъярённого кабана, но Шу всё-таки схватился за оружие и выстрелил. Зверь только споткнулся и, кажется, ещё больше разозлился. Юрген выстрелил снова, и в этот момент появился Оташ и другие охотники. Шоно выстрелил из своего ружья, и кабан упал. Затем Оташ подбежал к поверженному зверю и ещё раз выстрелил тому в голову.

— Эне, ты в порядке? — повернувшись к Юргену, обеспокоенно спросил шоно.

— В порядке, — тихо ответил тот.

— В следующий раз бери с собой ружьё.

— В следующий раз я просто не поеду.

— Неужели визирь трусит? — послышался рядом знакомый голос Михата.

— Настолько трусит, что выходит против огромного кабана с одним пистолетом, — ответил подоспевший Омари. — Отличный выстрел, великий шоно.

— Забирайте тушу, едем в город, — распорядился Оташ.

Всю дорогу до Шаукара Юрген молчал. Он уже представлял, какие разговоры теперь пойдут по дворцу. Визирь чуть не погиб в схватке с разъярённым диким кабаном. На мёртвого зверя он старался не смотреть. Кабана всё равно было жалко, даже несмотря на то, что Юрген сам приложил руку к его убийству, а может, как раз именно поэтому.

Уже во дворце Шу начал думать, как бы теперь избежать участия в пире по случаю хорошей охоты, но ему помог слуга, принёсший письмо из «Дома сладостей». Кимико, а точнее, Ким, таким было его настоящее имя, писал на языке айни, явно не желая, чтобы кто-то ещё мог прочитать его послание.

Показав письмо Оташу и объяснив его содержание, вечером Юрген отправился к озеру. Шоно хотел, чтобы он взял с собой кого-нибудь, но Шу заверил его, что и сам сможет за себя постоять. Когда Юрген прибыл на место, Ким уже ждал его. Сейчас узнать в нём Кимико из «Дома сладостей» было практически невозможно. Это был молодой мужчина-айни, очень похожий на Митсуо.

— Что случилось? — поинтересовался Шу.

— Не знаю, слышал ты или нет, но погибла одна из девочек, Лайла.

— Нет, не слышал. Как она погибла?

— Её нашли задушенной. Агсар, наш хозяин, решил, что её случайно убил клиент. Будто в порыве страсти. Нашёл последнего клиента Лайлы, тот правда утверждал, что когда уходил, она была жива-здорова. Но проблем он не хотел, поэтому заплатил Агсару кругленькую сумму. И всё, дело замяли. Может быть, мы бы забыли об этом, но прошедшей ночью погибла Гулли, её тоже задушили. Это не может быть совпадением.